-- Видел. Скажу больше – общался с их королем.
-- У нищих есть свой король?
-- По крайней мере он так себя называет. Управляет фидесраальской голытьбой, решая, кто будет попрошайничать у статуи Эа, а кому обирать пьяниц у корчмы. Много кто недоволен этим, но дань платят все. Иначе…
Сальва провел пальцем по горлу. Карл ничего не ответил, лишь закрутил кончики пышных усов, чтобы те торчали вверх.
Они прошли проулком Прях выйдя на перепутье Шибеницы. На виселице болтался Веселый Роджер – скелет, которому лет столько же, сколько и городу. Существовала легенда, согласно которой, как только скелет распадется на костяшки, город будет разрушен. В нее никто не верил, но десятиградцы любили городить легенды в таких же количествах, как и строить архитектурные причуды. Поэтому дож заплатил из своего кармана плетцам, и те наложили простой узор, удерживающий череп и ребра на позвоночном столбе.
Дальше дорога вела вниз, где тени верхнего города всегда накрывали живущих там людей. Монетный квартал начинался здесь и каждый новый дом находился чуть выше предыдущего. Холм, один из семи Фидесрааля, шутя называли Кузнечным Талантом, потому что здесь ковали золото банкиры, прямо не выходя из заваленных бумагами столов.
«Капитал Дэльблатона» был заведением с многолетней репутацией, а также крупнейшим банком мира имея филиалы в любых землях двух континентов за исключением разве что Пепла и варварских племен, обитавших на южно-западной оконечности материка. Здание было крупнее любого другого в городе, даже храмы с гигантскими колоннами, держащими плоские мраморные своды, не могли с ним сравниться. Окна и двери сплошь в позолоте, а когда проходишь внутрь, пол из порфира с глазуревыми прожилками, оповещает о госте громким мелодичным эхом.
У каждого наемника был открыт счет в банке. Сальва являлся их казначеем, ведя нехитрый подсчет сумм, требуемых к оплате по завершению дел. Научиться считать было еще легче чем считать. Девять цифр и ноль легко складывались, вычитались, множились и делились в уме. Суммы были небольшие, но для отчетности он приказывал клеркам вести учет всех денежных потоков. Конечно, у многих голова была забита лишь выпивкой да девками, и они доплачивали Сальве, чтобы тот был их посредником в делах с гномьим банком. Сальва не возражал.
У него на счету была тысяча талантов. Маленькое состояние, которое не каждый мог скопить и за всю жизнь – компенсация за опасную работу. Сальва снял большую часть. Разделил половину на двадцать три неравных части – Карлу, десятникам и простым наемникам отчислялись разные суммы. Эти деньги поступят на счета Золотых Лент сегодня же. Вторую половину суммы он сложил в ларец и вынес из банка.
-- Любой другой мог бы купить здесь дом и до конца жизни жить припеваючи, - заметил Тоффенбах, увидев в руках шкатулку из серебряного дерева. – Но не ты.
-- Не я.
-- Спускать такие деньги на железки. Разумно ли?
-- Если они могут спасти жизнь, вполне. Много ли толку от талантов мертвецу?
-- Немного. Однако в наемники идут не потому что хотят. В основном из-за нехватки денег. Но рисковать жизнью на большаке, раз из раза скрещивая мечи с разбойниками, при этом имея за пазухой все средства для безбедного житья? Ты же всегда был смышленым парнем, Сальва.
-- Ты хочешь опять начать эту беседу, Карл? Мы же уже говорили дважды. Именно сегодня будет третий раз?
-- Нет. Не сегодня. Но будет.
Они простились, договорившись встретиться у Маковых ворот. Карл ушел командовать сбор, но Сальва знал, что бывший капитан замковой стражи попросту терпеть не мог Изволда. Плетец смотрел на обычных людей немногим лучше, чем на навоз.