Если не будешь хорошо себя вести, тебя заберет Сойдан!
- Фраза, которой пугают расшалившихся детей враги клана Кан-Каддах.
Если не будешь хорошо себя вести, тебя заберет Сойдан!
- Фраза, которой пугают расшалившихся детей союзники клана Кан-Каддах.
Если не будешь хорошо себя вести, тебя заберет Сойдан!
- Фраза, которой пугают расшалившихся детей люди клана Кан-Каддах.
---
- Ты молчал, пока мы говорили о предках, мутации и резне, - заметил Аэдан, пока они дожидались ушедшего на разведку Коннота. Прошло еще совсем мало времени, но Ханнок уже подозревал, что бледный химер втихую сбежал. Кан-Каддах же отчего-то выглядел так, будто в верности дракомага не сомневался. Вероятно, этому тоже учат в клановой академии.
- "Для забредших в край далекий добродетель слышать чутко. Осторожность, здравый смысл - лучшие из нош в пути. Кто язык смирять умеет, всех искусней в делах клана".
- А, Речи Саэвара, - одобрительно хмыкнул терканай.
- Ты их читал?
- Слышал. Не все на Севере чахло и заслуживает порицания. Так. Не дергайся.
Ханнок старался. Но крылья до сих пор полностью ему не подчинялись. На третий укол иглой в перепонку он не выдержал и сказал:
- Может стоило дождаться, пока не доберемся до Ньеча?
- Это еще неизвестно когда. И вообще, я нетопыриное отродье. Я умею зашивать крылья.
Ханнок поморщился. Практики у дедяди эти шестнадцать лет было явно маловато. Но об этом зверолюд промолчал. Как и о том, что за всем этим щитом и занавесом здравого смысла усиленно думал и сомневался. Кан-Каддахи уже не казались ему таким удачной возможностью как раньше. Любой клан, стоящий краски на своих флажках, неоднозначен и многогранен. На Юге старые кости и черепа даже не прячут в сундуки, а гордо выставляют напоказ. Но Красно-Черные выделялись даже на фоне прочих дикарей. И еще - Аэдан шутил о "папе", вел себя весело, боевито, но и навыки человека сыска не могли скрыть, что предстоящая встреча его беспокоит. Особенно в свете гибели несчастных Иниэшей.
Помимо этого, сарагарец размышлял о Конноте. Вернее не о нем, а о странной связи между ним и его отцом, о приказах, которым так сложно сопротивляться. О кин-оборотнях и о Миэн. Не поймала ли его самого золотая чужеземка на волшебный поводок, пусть и не такой заметный как у Хал-Тэпа или орденцев-волчатников, но то того лишь более опасный? Ханноку этого не хотелось бы. Помимо очевидных причин еще и потому, что ему нравилось думать будто бы его опека над пленницей - отголосок родной, сарагарской культур и воспитания. Пусть наивный, местами жестоки и неуместный, но все же его собственный. После озверения начинаешь ценить и столь малое, тени прошлого.
Но что если и впрямь - магия? Как он может доверять теперь волшебникам, даже огаркам? Как он может доверять даже самому себе? Насколько вообще в нем осталось Ханнока Шора из клана Кенна, а что - лишь наведенный озверением туман?
- Хшша!
- Да все уже! - завязал узелок Аэдан, - Вон, и Коннот уже вернулся.
Сарагарец посмотрел на заросшую стену из странного, белого кирпича. Волшебного зверолюда углядел не сразу, хотя тот вроде бы шел, не крался. Тоже магия? Или навыки?
- Срежем, догоним, - лаконично рыкнул черноглазый.
- Идемте, ненормалы, - усмехнулся Норхад, убирая уголку и обеззараживающий пузырек в кошель на поясе.
Они пробирались через внутренние кварталы быстро. Избегая патрулей Ра-Хараште и шаек совсем непонятных личностей - то ли самоселы, то ли слетевшееся на войну перекати-поле, а может и просто поехавшие от фона безумцы. Дракомаг вел их быстро и аккуратно, почти как гильдеец. Вероятно, без необходимости таиться и скрывать свою магию, ему стало сильно проще. Хотя в полеты еще не срывался - про какие бы подаренные проклятием резервы бледный не говорил, но похоже даже их еще не хватало.