— Осталась самая малость, — Анна продолжала. — Хнио, милый, докажи свою преданность в бою, сейчас самое время.
Я покосилась на девушку, но спорить не стала. Подыграла улыбкой:
— Вперед, мой воин. Не терпится увидеть тебя во всей красе. Сущий пустяк. Кейра, вручи нашему гостю оружие. Он заслужил.
Моя помощница бесцеремонно достала меч из ножен и своими руками сомкнула его ладони на рукоятке. Тот, упустив опору, пошатнулся, но губы расползлись в благодарной улыбке, будто это было воплощением его самого главного желания.
— Бедняга. Он искренне верит в шанс своей победы. Чем ты его напоила? Даже пьяница трезвеет, когда дело касается его жизни.
— Вероника, не глупи. Мне помогли твои девушки, а они мастерицы своего дела.
— Я пропустила что-то интересное?
— Без тебя никак, дорогая. Я выудила сведения несколько иным образом, — Анна, не скрывая взгляда, повернулась ко мне. — Поэтому теперь самая большая польза от бедняги — живописное зрелище его смерти.
— Ничего живописного, — я фыркнула. — Он на ногах-то не держится. Никто из наших не согласится состязаться с ним.
Две амазонки, играючи, сражались в центре. С каждым ударом они подбадривали друг друга словом и намеком на огрехи. На несколько мгновений я увлеклась зрелищем. Одна поборола другую, и они свалились на землю, вцепившись. Образы прошлого так и плыли перед глазами, но я отгоняла их: сейчас не время для воспоминаний.
Какое-то время амазонки еще старательно боролись на арене, чем порядком наскучили неискренностью зрителям: народ хотел крови. Девушки поняли, что пора заканчивать, помогли друг другу подняться, но, прежде чем покинуть поле боя, не сговариваясь, стали освобождаться от снаряжения, при этом плавно поведя бедрами. Музыканты, уловив такт, принялись отбивать неспешный ритм, наблюдатели присоединились хлопками и притопами. Две девушки, хитро переглянувшись, вышагнули из сапог, расстегнули заклепки на доспехах и одновременно развернулись, прошлись кругом по арене, демонстрируя соблазнительные изгибы и округлости своего сильного тела. Вот тогда народ зарукоплескал и засвистел, требуя продолжения. Довольные, амазонки опустились на одно колено перед нами, поклонились и только тогда под гул толпы покинули арену.
А та, в свою очередь, порядком встрепенулась и радостно встречала своих героинь. Да, бои на раздевание слыли любимой утехой среди воительниц, но не проводились с незапамятных времен, и поэтому сейчас я была благодарна этой парочке, что напомнили о традиции. И, не дожидаясь, пока нарастающие крики не превратятся в массовую драку, я поднялась, сделала пару шагов к центру, чтобы привлечь внимание. Шум резко прекратился, и я заговорила:
— Прекрасные дамы, благодарю вас за зрелище и обещаю, что сегодня мы еще вернемся к подобным развлечениям, хотя и чуть позже. — Я сделала паузу, улавлиая одобрительный посыл толпы. — А сейчас обращаю ваше внимание на нашего гостя Хнио. Выходи, мой друг, не стесняйся, порадуй нас своим мастерством!
Я повернулась в сторону пленника. Казалось, что он даже пришел в чувство и ровно стоял на ногах. Народ, следуя направлению моего взгляда, стал выискивать среди своих чужой силуэт мужчины. Кейра поспешила его подтолкнуть, а после взяла за руку и сама вывела в центр. Он оглядывался по сторонам и в конце концов уставился на меня.
— Не переживай, вот твой шанс представить свое мастерство перед нами и принять участие в почетном турнире амазонок. И помни — в случае победы ты получишь общество любой моей воительницы! И знай, что мы хороши не только в бою.
После я подмигнула бедолаге и вернулась на свое место под одобряющие восклики и аплодисменты амазонок, Хнио озирался.
— Пытается найти ту, которая согласится бороться с ним, — усмехнулась Анна и потянулась за кубком. Я, дождавшись, пока гул утихнет, заключила:
— Пусть покажется та, которая сразится с нашим другом и одарит нас великолепным зрелищем боя!
Теперь вместе с пленником головами закрутили и амазонки, но никто не появлялся. Я также пригубила вино и ответила Анне:
— Про что я и говорила. Никто не выйдет.
— Не спеши...
Я не успела распознать новые нотки в голосе подруги, как заметила прямо перед собой летящий нож, разрезающий воздух, но находящий цель под горлом несчастного Хнио. Он упал мгновенно, не успев ухватиться за рану. Его шея окрасилась в красный. Я вскочила, переводя глаза с арены на Анну и обратно. Толпа так и ахнула.
— Это ты подстроила? – только и смогла произнести я, недоуменно уставившись на девушку. А она не скрывала радости и, перекинув ногу на ногу, протянула:
— Нет... но я позволила случиться.