Свет снизошел с небес и поразил зло, но дальше всё пошло не так, как случается в эпических сказаниях. Пораженное зло ответило смрадом. Ты закашлялась, пошатнулась. Сознание помутилось, к горлу подступила тошнота. В эти секунды тебя можно было брать голыми руками... к счастью, брать тебя было некому. Демонстрация силы Света стала последней каплей. Демоны бежали. А ты, позорно упав на колени, блевала желчью прямо на мелкие ошметки трупа жирного беса. Не лучший способ праздновать победу и славить Митру... Наконец, тошнота прошла. Ты поднялась на ноги, вернула кинжал, который всё держала десницей, в ножны. Подобрала с земли выпавший из руки лук, закинула за спину, утерла подбородок тыльной стороной ладони и скривилась от отвращения. Необходимо было умыться, срочно. И заняться лечением. Вся твой храбрость и уверенность в себе, чудом вернувшаяся на время битвы, снова отступила в дальний угол сознания. Мир снова был недружелюбен к тебе, опасен, злонамереннен. Где-то там, далеко, есть бог. Но бог не всесилен, ты это знаешь на собственном опыте. А значит... Ты повернулась к войну, что прикрывал мага и карлицу:
-
Если хочешь тратить свои зелья, бледный - трать. Надеюсь, у тебя есть еще. Победоносный сегодня был на нашей стороне. Завтра всё может измениться. - хриплым голосом произнесла Дарья. И, чуть подумав, добавила. -
Ты хорошо сражался. - затем она повернулась к красноволосому. "
А ты - нет." - говорил её взгляд. Вслух же лекарка сказала:
-
Да. Пойдем, зашью тебя и наложу заговор. Пустяк, но если так оставить - заживёт не сразу. Потом пойдешь и стащишь трупы в пропасть. - поворачиваясь к колдуну ("
Слабак.") и карлице ("
Шустрая."):
-
Если зелье подействует слабо - перевяжу и заговорю. А ты - обойдешься. Царапины. Собирай оружие и стрелы. Потом промоем и наложим повязку.
А тебе нужно было умыться, достать перевязочный материал и дезинфицирующее средство, вознести хвалу Справедливейшему. Заняться чужими ранами, потом своими. Затем думать.