Но те чаяния, что разумней и умеренней, могу воплотить. Деньги, снаряжение, танец с посохами в вашу честь на юбилее… Выбирайте.
- Чем же мы должны будем отплатить за такую щедрость, господин мой? – спросил Аэдан. Чогдай возмущенно дернулся в своем кресле, схватился за колеса, но князь удержал его на месте взмахом руки.
- А, сразу к делу. Это мне нравится в Кан-Каддахах. Прагматичные, как снежные чудища, так ведь? Непочтительные и себе на уме, но порой полезные… те из вас, кто не ударился в культизм, конечно. Но ты и так уже знаешь, что мне надо, Норхад. Поедешь с Сагатом к Старику. Ты этого и хотел. Мы об этом уже говорили. Но так как Сиятельные ведут себя непонятно и непредсказуемо, я хочу обсудить детали еще раз. Хашт! Карту.
Чешуйчатый призмеился и положил на широкий стол тубус почти в человеческий рост высотой. Князь достал из него карту, расстелил. Поманил гостей ладонью. Под его обманчиво-приветливым взглядом и откровенно недобрым змеелюдским, нетопыри и примазавшийся к ним снежный угрызец подошли и всмотрелись.
- Брат тут поговорил кое с кем, жестко, как он это умеет. Он склонен считать, что знает, куда намылились золоченые, - князь указал стилусом, витым, бронзовым, на точку на дорогой бумаге. Точка лежала к юго-востоку от оазиса, там, где от огненного хребта ответвлялась и глубоко врезалась в лесистые южные цепь низких гор и отдельных вулканов. Отделявшая Озерный край от прочего полночного Нгата. Рядом виднелся значок стилизованной Сиятельной башни и череп, обозначавший особо плохие земли. Череп был отчего-то зачеркнут. Ханнок прочел подпись: "Уллу-Ксай, малая запретная территория". Где-то этот топоним химер уже слышал.
- Так. – сказал Аэдан.
- Да-да, именно, - хохотнул князь, - Как раз там сейчас изволит пребывать наш досточтимый предок. Успокойся, Норхад, я не собираюсь отправлять вас к нему по частям – как я уже говорил, я не верю, что он спелся с Орденом. Более того, Старик уже успел схлестнуться с Ра-Хараште, моими дражайшими вассалами. Я мог бы возмутиться и потребовать извинений за то, что он опять полез в политику. Но не буду. Особенно в свете последних событий.
Князь перехватил стилус на манер кинжала и с силой вогнал в клановый значок рядом с Уллу-Ксаем. Башня Кохорика, только не серая, а красная. Видимо эта эмблема тех самых Ра-Хараште.
- Алая и Стальная Башни никогда не ладили, особенно после того, как мы отобрали у них власть. Но с тех пор как они отселились в пустошь, с ними совсем не стало сладу. Ходят слухи, что в этом году они нашли там что-то… странное. Потом туда как гром среди ясного неба заявляется Сойдан Кан-Каддах, главный демон Юга. Еще чуть позже мой дядя, да греет его душу очаг Кау, нашел нечто столь же загадочное в тайном, начатом еще предшественниками раскопе под той заставой. И бантом на этом черепе – Орден, который успешно отобрал у нас это загадочное и собирается навестить странных Ра-Хараште и непредсказуемого Сойдана Кан-Каддаха, который всего лишь выехал туда на охоту. Истинно он мне ответил – на охоту. Всего лишь на охоту в окрестности из крупнейших городищ Омэля по эту сторону луны.
Соун Санга согнал с лица напускную приветливость. Сейчас рядом с Ханноком снова стоял южный двуногий хищник, почти чужой и странно летописный.
- Ты поедешь туда вместе с Сагатом и Хаштом и поможешь им разобраться, что происходит в старом гнезде Омэля. Я отправляю тебя туда, потому что хочу мира с Терканой, но мое терпение не безгранично. Я отправляю тебя туда потому, что знаю тебя, Аэдан Двадцать Шестой, как одного из немногих в этом поколении, который верен Старику, но еще способен ему перечить. А еще я хочу, чтобы все вы убрались из моего города. Вот и все. Чем тебя за это отдарить?