Утром петухи не орали. Судя по виду того, что свешивался из ближайшего курятника – магический шторм уложил пернатых в долгое волшебное похмелье. Караг встретил их у выхода из укрытия. Судя по виду, он не спал всю ночь. Сам он сказал, что вторую половину ночи отчитывался перед комендантом о наблюдениях по фону. Виновато сгорбился, оправил ворот надетой на человеческую половину куртки и заявил:
- Что ж. Полагаю, все разрешилось само собой. Эм… До свидания.
Аэдан перебрал пальцами по рукояти меча, положенного на плечо:
- У тебя плохое чувство юмора, большезадый.
Вару фыркнул, показав кончики клыков, но ответил мирно. Даже, пожалуй, оправдываясь:
- Я не поведу северян трактом. Взрыв на запечатанном городище – слишком важен. Гильдии сейчас нужны все ее люди в княжестве.
- Караг, сын Аната… мой клан возместит тебе все убытки.
- Я сказал – нет. Мне нет дела до клановых вождей.
- У тебя в лицензии осталось места на одну жалобу.
Караг вздохнул, но отрицательно замотал ушастой башкой.
Аэдан демонстративно отдал меч озирающемуся Ханноку. Подошел ближе, разведя руки, словно хотел лезть к кентавроиду брататься.
- Мне надо попасть домой. У меня важная информация с севера.
- Слушайте, почтенный, кажется вы что-то не понима-а-а...
Кан-Каддах быстро, так что едва удалось рассмотреть, подскочил к шестолапу. Треснул его кулаком по хребту, там, где звериная часть переходила в вертикальную. Варау тут же обмяк и завалился на бок, жутковато дергая лапами. Руки его все еще слушались, он приподнялся на них и попытался отползти, но замер, увидев перед носом медную пластину. Уже знакомую Ханноку.
- Нет, мой четвероногий друг, это ты чего-то не понимаешь. Я – Аэдан Норхад, сын Сойдана Кан-Каддаха, и клянусь мраком, ты доведешь меня в обход Ультана, туда, куда мне будет нужно. Чего бы это тебе не стоило.
- Ты… Ты спятил!
- У нас это семейное, - Аэдан ходил вокруг лежащего на земле гильдейца кругами, словно хищник вокруг жертвы, - Слушай, может я еще чего не знаю? Может, пока я был на Севере отец перестал быть правой рукой Великого князя? А также его мозгами и волей?
Караг поворачивал голову за ним, оскалившись и прижав уши.
- Вижу, что нет. Не перестал. А теперь слушай внимательно. Я слишком долго играл в примерного гражданина. Зря я это делал. Можешь и дальше упиваться своей независимостью, но подумай вот о чем – старик не побоялся половину священного города разнести ради своих целей. Как думаешь, что будет, когда он узнает про некоего черного неудачника, не желающего помочь любимому отпрыску? Интересно, кто страшнее – Хама или Отец Всех Крылатых Демонов Юга?
Судя по морде Карага, это он себе прекрасно представлял. Аэдан тепло ему улыбнулся и продолжил:
- Это был кнут. А теперь – пряник. Тебе отплатят бронзой. Обещаю. А еще я поговорю с папой на тему того, чтобы он прекратил наконец запрещать вашим беженцам селиться в центральных оазисах.
Видимо, последнее было серьезной и больной темой. Шестолап даже скалиться перестал. Наоборот – наставил торчком уши, как кот, увидавший сочную, беспечную мышь.
- Ты… Ты и впрямь это сможешь сделать?
Аэдан оскорблённо уставился на небо, словно спрашивая Нгаре-Громовержицу – Праматерь, ты это слышала?
- Да. Я это сделаю.
- Ладно, ладно… Хорошо! Здесь есть служебные ходы в скалах, еще времен Омэля. Если повезет, горы прикрыли от магии выход на ту сторону. Я поговорю с комендантом – он откроет дверь… Ради научной работы.
- Замечательно! Совсем другое дело! - все-таки Аэдан не княжий советник, меду лить в слова не умел. Варау вновь несколько увял.
- Ты идти-то сможешь? Или мне хребет тебе вправлять?
- Нет! Все в порядке, все в порядке! – Караг с трудом встал на лапы и сделал несколько шатающихся шагов, - Уже отпустило, видите!