Я сняла сапоги. Ночная влага земли холодными руками обняла мои ступни. Ночь... наше время, время войн и любви, время, когда происходят великие свершения, в полном праве завладевала мной. Луна бросала пристальные взгляды на освещенную огнями дорожку в лагере, но сегодня все должно быть ярко.
Где-то вдалеке раздавались первые, приглушенные звуки сабаров, но для меня это был знак — Обряд начинался. Но я не торопилась с выходом. Еще помедлив, я неторопливо обошла свой шатер и лишь после скрылась внутри.
Плотные полотна шатра почти не пропускали праздничного света огней, но тьма не грозила мне — на полу, на столе в центре и у изголовья кровати горели свечи. Я прошлась по кругу и взяла со стола кубок. Красное вино обожгло горло, я уловила запах костра с улицы, смешанный с запахом мяса — мои поварихи славно трудились сегодня во благо нашего общего праздника.
Обряд Посвящения проводили по весне и по осени — дважды в год. Этот день являлся самым желанным для каждой из нас с самого рождения, и сегодня юная дева пятнадцати лет должна показать свои умения военного искусства и соблазна, чтобы встать в один ряд с остальными полноправными амазонками.
Ей повезло, что она была одной посвящаемой сегодня. Бывали случаи, что девушки сражались за добычу друг с другом, вместо того, чтобы сосредоточиться на общем деле и сытости племени. Я не вмешивалась: они вели бой на усладу глаз амазонок, а победительница шла искать себе мужчину, а после... я решала исход этого Обряда. Никто не в праве убивать равную себе — таков закон амазонок, закон этого леса, королевой которого была я.
Такие годы были крайне сложными для нас, племя не пополнялось новой кровью, и вместо охоты на зверя мы начинали активную охоту на мужчин, дабы восполнить рождаемость. Ряды моих воительниц должны расти непрестанно. Но сегодня я надеялась на благоприятный исход. Айрена, по слухам, оказалась весьма смышленой девушкой, и я готовилась помогать ей стать амазонкой.
— Моя госпожа, — у входа появилась моя помощница и склонила колени. — Все готово к Обряду. Мы ждем только вас.
— Милая Кейра, — я улыбнулась, — подойди.
Девушка поднялась и в один миг оказалась возле меня, но глаза не поднимала.
— Должно быть, это очень волнительный день для тебя? Еще весной ты была на месте Айрены, а теперь ты моя помощница.
— Благодарю Вас, госпожа.
— Не переживай за подругу, Кейра, — я коснулась ее подбородка, она подняла голову. — Мы все радуемся за нее сегодня, выпей вина, — я вновь наполнила кубки.
Звук сабаров с улицы стал громче, смешиваясь с радостными голосами толпы. Веселилась каждая амазонка, каждая амазонка ждала добычу посвящаемой — шкуру медведя, рога оленя, вкус мужчины... Общие победы объединяли воительниц, но добыча с охоты Посвящения сближала еще больше.
Я сделал глоток и опустила кубок. Кейра тотчас оказалась подле меня:
— Госпожа, чем я могу помочь вам?
Не говоря ни слова, я подошла к стойке с оружием, девушка поспешила подойти. Но в ответ я не торопилась отдавать приказ своей помощнице. В свете свечей холодная сталь лезвий мерцала, словно звезды, и я залюбовалась такой редкой картиной. Оружие, несущие смерть одним только взмахом, может быть изящно красивым, а в руках амазонки стать очень женственным. И ни у кого не возникнет сомнений, кто и какими методами здесь правит.
Стойка с доспехами рядом так не страдала от недостатка защитного снаряжения: нагрудники, наручи, кольчужные сапоги, перчатки — чего здесь только не было, — но этой ночью мне не нужен ни один из этих предметов. Легким движением руки я развязала пояс.
Тяжелый халат, скрывающий тело, по одному моему движению плеч рухнул на землю. Кейра с готовностью подняла его, но я ее остановила:
— Оставь, — в нерешительности она застыла на мгновение, но, ощутив мою хватку на своем предплечье, разжала ладони. Халат вновь лег на пол. Я кивнула. — Подойди.
Она встала напротив меня и потупила взгляд. Легкий румянец, едва различимый в полумраке, выдавал ее смущение, и я сказала как можно тверже:
— Посмотри на меня.
Ее веки дрогнули, прежде чем нерешительный взмах ресниц открыл ее глаза. Я стояла перед ней нагая, в твердой решимости встречать посвящаемую перед своим народом. Мое тело сегодня покрывали многочисленные знаки: точки и завитки, неровные полосы, узоры цветом от зеленого до коричневого — для наибольшей маскировки. Нам с девчонкой предстояла охота, и основным нашим преимуществом должна стать незаметность.
Любая тряпичная одежда и, тем более, доспех были неприемлемы в этот день. Сегодня вершились судьбы, и если Айрене не стать амазонкой, то никакой доспех ей уже не поможет. А если она покажет себя отличным воином, то снаряжение будет ждать ее в шатре у благородной госпожи.
— Что-то не так? — я повела бровью, заметив вновь опущенный взгляд помощницы. Она глянула на меня испуганными глазами, и я продолжила. — Ты должна осмотреть каждый символ на моем теле, поняла? Ни один из них не должен стереться и остаться в сохранности до рассвета.
— Конечно, госпожа, — она произнесла несмело, я протянула ей руку, полностью покрытую знаками. Девушка принялась выполнять мой приказ.
— Тебе нужно выпить еще вина, — она дошла до второго плеча, когда я вырвала руку и протянула ей кубок. — Ты так до рассвета не протянешь.
— Простите меня, госпожа, — она приняла вино. Голос ее стал особенно тихим, лицо побледнело.
Я дала ей время осушить кубок, подойдя вновь к стойке с оружием. Особняком среди всех мечей, копий и луков выделялся лишь один полуторный меч, с аметистом на эфесе. Идеально ровное лезвие меча переливалось под тусклыми огнями в шатре, завораживая своим таинственным свечением. Словно в нем была заточена сила, скрытая от глаз всех смертных, но сливающаяся с живой силой, стоит только взяться за эту чудную рукоять. Спасибо тебе, Оррсан.
Не медля более ни мгновения, одним движением руки я выхватила меч со стойки. Легкий, изящный, как игрушечный, но при одном моем желании приносящий боль и смерть моим врагам, он, словно, был изготовлен для меня, хотя это было не так. Страшную боль и унижение мне пришлось перенести, чтобы завладеть им. Но все это в прошлом. Он только мой, и сегодня он выполнит свою роль безукоризненно.
Я замахнулась:
— Голова твоя с плеч полетит, если будешь смущаться! — я резко обернулась, и лезвие меча, звучно рассекая воздух, едва ли не коснулось шеи юной амазонки. От неожиданности она выронила пустой кубок.
Не говоря ни слова, девушка нерешительно опустилась передо мной на колени. Я так и видела, как дрожит ее спина, но лишь расхохоталась:
— Вставай, Кейра! Праздник в разгаре, все ждут только нас, так не будем же больше томить наших славных воительниц в ожидании!
Я убрала лезвие с шеи и протянула ей меч. Девушка повиновалась, принимая мое оружие, и я продолжила:
— Я полагаюсь на тебя, Кейра, знай это! И посему доверяю свой меч, — я заглянула ей в глаза. Прежний испуг испарялся с ее лица с каждым моим следующим словом. — А теперь ступай! Я приду следом.
— Я не подведу вас, госпожа, — она поклонилась и поспешила покинуть мой шатер.
Я распустила волосы. Легкими волнами они легли на мои плечи, едва касаясь кожи. Я закрыла глаза и растянула губы в улыбке в предвкушении предстоящей ночи. Сегодня все получится. Все сложится, наконец, как мне нужно.
И сабары начали играть торжественный ритм, хор амазонок вторил им громким эхом. Приближался мой выход. Сегодня не моя роль главная, но как любую другую, я отыграю ее безупречно. Я отодвинула створки шатра, сделала шаг. Вмиг все утихло.
Амазонки выстроились от моего шатра по обе стороны в две длинные полосы, образуя коридор. Напротив меня, в другом конце этого коридора находилась Айрена с матерью. Своеобразный символ: мать отдает своего ребенка в мое распоряжение, как знак вселенского доверия. Впрочем, выбора у них все равно не было. Час настал, и сегодня свершится то, чего ждал весь лагерь.
Каждая из нас с раннего детства проходила обучение. Нас учили сражаться, продумывать тактику, вести бои в сложных условиях, охотиться, соблазнять. Вообще, у каждой амазонки в лагере была своя роль: воительницы, разведчицы, знахарки, амазонки-фермеры и земледельцы, искусные соблазнительницы. Конечно, каждая из нас владела всеми умениями, присущими ее соседке, но разделение на задачи и роли в лагере все же имелось.
Я отошла от шатра, наслаждаясь полной тишиной ночи. Сабары утихли, девушки устремили взгляды в мою сторону. Они восхищались мной. Они все знали, какой путь я прошла, прежде чем занять это место, но с самого моего Посвящения ни у кого ни разу не возникало сомнений, кто среди нас королева.
Я медленно стала продвигаться навстречу посвящаемой. Каждая амазонка, мимо кого я проходила, вынимала свой меч из ножен и опускала его наземь, склоняя голову. Обряд Посвящения начался.
Айрена держала факел. На другом конце коридора он казался размытым желтым пятном. Такова традиция Обряда: факелом девчонка будет освещать нам путь во время блужданий до встречи с зверем, от меня лишь требуется следовать за ней и наблюдать, как она ведет себя наедине с природой. Все по обычаю: сегодня она впервые выйдет за пределы лагеря, и в диких условиях, там, в лесу, могло оказаться как угодно по-другому.
Девушка шагнула мне навстречу. Она тоже была нага, жгучие волосы покрывали плечи, тело покрывали те же маскировочные знаки. Вдруг волна непреодолимого желания крови, желания мужчины накрыла мой прежде не затуманенный разум, и, не скрывая порыва, я ускорила шаг.
Целый ряд факелов за спинами амазонок освещал мой путь. Мои огненно-рыжие волосы под их светом отливали золотом, и яркие блики путались в локонах, переливаясь при движении. Знаки на теле, словно, вспыхнули от прикосновения бледного взгляда луны и, играя с горячим дыханием факелов, направляли меня навстречу девушке.
С Айреной мы встретились ровно посередине, она подняла факел, я кивнула. Именно здесь, в центре коридора, нас ждала моя помощница. Она вышла из колонны и держала в руках два меча. Свой полуторный я узнала без труда — принимая равнодушный взгляд луны, аметист, словно, светился. Второй меч Кейра вручила Айрене. То ли от моего наставления, то ли от искреннего переживания за подругу, моя помощница не проронила ни единой эмоции и скрылась за спинами других амазонок. Но и Айрена осталась непроницаема: ни моргнув и глазом, она приняла новый, еще не бывавший в бою меч, и подняла вверх. Амазонки, как по беззвучной команде, с двух сторон отошли еще на шаг. Я окинула на последок воительниц — все, как одна благоволили нам, своим повиновением предзнаменуя удачный исход охоты. И лишь скрестив лезвие своего меча с мечом девчонки, на краю лагеря, почти у самого частокола, я заметила фигуру.
Ничто и никто не сможет остановить меня сегодня, даже ты, Берта. Старая женщина держала в одной руке факел, в другой — стеклянный шар, губы ее шевелились. Что бы ты не придумывала себе, Берта, тебе не одолеть меня.
С трудом переведя взгляд перед собой, я опустила меч. Девушка повторила то же.
Больше мы не задерживались. Мы направлялись в лес, где ждала добыча, и, значит, исход охоты, а значит, и самого Посвящения зависел только от нас. И я была уверена, что все получится. Мои ступни по прежнему ощущали влажность земли.