Дальше трупы попадались чаще. Кладовщики, котельники, носильщики, мутанты. Загрызенные, разорванные, пронзенные мечами. Черными костями под белыми силуэтами на закопченных стенах. Были и живые, раненые и нет, несколько таких выживших даже присоединились к ним. Они поминутно озирались, дрожали, иных тошнило, но заступы и гражданские каменные клинки сжимали крепко. Горская самоубийственная отвага, куда уж даже Кенна до Кохорика.
На минус пятом двери в комнаты стали массивными, местами обитыми ценной бронзой. Мертвые и живые также куда выше статусом, одоспешенные, при боевом вооружении. Ханнок увидел второго за этот день убитого Сиятельного, пришпиленного копьем к ящику, прямо через двойной нагрудник. Рядом, привалившись спиной к стене, сидел Доннхад и пил. Водку, прямо из горла, от запаха чистого, без присадок, алкоголя у сарагарца ощетинилась грива. Но старому козлу сейчас простительно – он теперь не только однозубый, но и однокрылый – переломанные фаланги болтались на обвисшей, порванной перепонке. У Ханнока сразу заныла спина.
- Хороши закрома у Санга, а? – прорычал старик, судя по морде - сам сегодня в амоке. Кряхтя, похоже, больше по привычке, поднялся и пошел за ними. Ханнок понадеялся, что он не выпадет из шока в самый ответственный момент, заорав на всю башню. Или, хотя бы, не кинется на них самих.
- Шахта уже близко, так? – спросил Аэдан, похоже если до того и ходивший в гости к брату, то другим маршрутом, от подъемника, не по лестницам.
в-ж-у-у-УХ!! – провыло совсем рядом.
- Можешь не отвечать, - сказал Кан-Каддах и сплюнул. За гулом приземлившейся волшебной платформы последовал топот сапог, стеклянных, по бетону. А еще цокот когтей и тяжелое, хриплое дыхание.
Они почти вбежали друг в друга, потрепанные обитатели башни с ее гостями и не менее них вкусившие тягот боя диверсанты. Трое магмастеров и полтора десятка мутантов, осатаневших от запаха крови, но железно покорных. Что ж, головы Соуна Санга при них, как боялся Ханнок, не было. Но и с пустыми руками они не уходили. Высокий воин, судя по печатям – старший, держал в руках кристалл, серый и продолговатый. Ханнок вспомнил его – именно этот артефакт так самозабвенно тащил с собой в город из деревни Доннхад.
- Ах ты золотой ублюдок! – ахнул старый козел. Ну точно, он самый.
- Убить, - мелодично чирикнул орденец и волколюди рванули вперед, расталкивая друг друга, бестолково размахивая оружием у кого оно было. Маги развернулись и столь же резво припустили в противоположную сторону, скрылись за поворотом.
Первый из мутантов налетел на подставленное копье, нанизался на него как на вертел, но все равно умудрился достать Доннхада когтями. Сарагарец ощерился от накатившего волной смрада промокшей от крови шерсти и гнилого дыхания. Громыхнуло, чавкнуло, другой крупный зверь с мохнатым телом и совсем сарагарским лицом повалился на пол, перегородив коридор.
- Дальше пересечение, вы их догоните, - сказал чогдай, - Развернитесь и два поворота направо.
Доннхад спихнул копытом волка с копья, словно кусок мяса с шампура. Место рядом с ним заняли еще два таких же ветерана, в озерных доспехах.
- А мы разберемся.
Аэдан кивнул и побежал. Большая часть горцев рванула за ним. Ханнок впечатился и увязался следом. Хотя так и не понял – зачем он это. Думать вообще сложно. Еще он успел услышать как позади чогдай сказал, лишь едва повысив голос:
- Вы пришли без приглашения.
Хрустнула разрубаемая кость, отчаянно взвизгнул волкочеловек.
- Это непростительно.
Назад до развилки, направо, прямо, направо. Волшебные светильники мелькали, едва не смазываясь в одну сияющую черту. Они злили химера. Ему хотелось их разбить.
На полу коридора лежал один их тех трех, с бритвой в глазнице. Рядом дрожал в агонии демон из обслуги.
- К-котел, - прохрипел он и затих.
- Нам туда, - ткнул пальцем один из работяг.
Снова бег.
Аэдан затормозил, зверолюд едва не сшиб его на землю. Они оказались у входа в большой зал, вырубленный в коренной породе. Дверь лежала чуть поодаль, искореженная, словно выбитая взрывом изнутри. Из осиротевшего проема тянуло теплом и гидротермальной взвесью. Котельный молча указал на табличку на стене. "Центральный преобразовательный узел". Почему-то Ханноку показалось, что это – совсем не хорошо.