- Сэр, мы все так взволнованы этой встречей! – торопливо воскликнула одна из женщин. Я отмахнулся. Пятеро гуляющих потихоньку стягивались к скамейке у входа, под бдительное око стражника. Меня это устраивало – непрерывные славословия ботов могли утомить, если слушать их слишком долго.
Я примостился слева от солнечных часов, под раскидистой березой. Любовался скалами и петлявшей среди них рекой, следил за облаками, лениво ползущими по небу. Слушал птичье пение, заменявшее тут музыкальную тему локации.
Я даже не потрудился сесть на скамейку. Попросту откинул в сторону Слезу и колчан, примостил вещмешок под голову и растянулся в траве. В ленивой полудреме проходил час за часом.
Мое обычное времяпровождение в последнее время. Первые дни (недели?) в этом зачарованном мире я проводил время за изучением того уголка игры, что оказался мне доступен. Телепорты так и не сработали, в Чащобу и на Мельничный Холм я заходить не рисковал – и моя микроойкумена свелась к одиннадцати картам. Не слишком больших, на самом деле. На осмотр Северного Бауэрстоуна я затратил день, на изучение тюрьмы – и того меньше. Прогулка по Гильдейскому лесу и тайной библиотеке стала развлечением на полдня.
Казалось бы, немного. Но прогулка по такой, казалось бы, маленькой площади все же требовала времени. С нее и начинался мой график. Неспешным шагом обойти Бауэрстоун, порой бросая ботам пустые фразы и выслушивая их бессмысленные ответы. Заглянуть в таверну, достать нехитрые съестные припасы и позавтракать. Далее – или вояж по Северному Бауэрстоуну с осмотром его незамысловатых достопримечательностей, или прогулка до Гильдии. Где, по крайней мере, можно было понаблюдать за фехтующими или пускающими стрелы послушниками. Зрелище затягивало, особенно в исполнении послушниц. Визит в Лес или библиотеку, в Палаты Героев. Возвращение обратно в таверну, партия с Уитли – где чаще везло НПС-у, чем мне, кружка пива и обедоужин. Порой я угощал и посетителей – неизменно выслушивая однообразные благодарствия. Затем я либо шел домой, где проводил остаток дня, бездельно валяясь на кровати, сидя на балконе и наблюдая краем глаза за снующей по жилищу девушкой-ботом, либо приходил сюда – в Сад, где предавался той же сиесте.
Должно быть, я задремал. По крайней мере, приоткрыв глаза, я обнаружил, что тень от солнечных часов сильно удлинилась, а в животе бурчит. Пришлось встать, перебраться на скамейку и водрузить мешок на колени.
С удивлением я обнаружил, что мои запасы провианта сильно истощились. Пара яблок и красноперая рыбка – вот и все. Собственно, в последние дни мне так и так приходилось закупать мясо в трактире, да и яблочного пирога на завтрак мне в вещмешке обнаружить сегодня не удалось. Сколько же я здесь?
Сложный вопрос. Ритма игры я не придерживался – местный «день» занимал около шести часов, впрочем, время я определял с погрешностью часа на два в любую сторону. Но примерно столько требовалось солнцу, чтобы подняться в небо, проплыть с востока на запад и закатиться, миновав по дороге огромную Луну. Поэтому мой личный день определялся промежутком времени между подъемом и отбоем. Негде было отсчитывать даже эти промежутки – календарные зарубки здесь не годились. Как-то я сделал Слезой приметный скол на одном из деревьев в Гильдейском Лесу. Клинок снес изрядный кусок щепы, затес был виден еще от входа – и исчез через две минуты, когда я снова оказался на локации.
Две недели, три? Кто знает.
Еще одна мысль пришла мне в голову. Я отстегнул от пояса кошель, высыпал деньги на стол.
- Да-а!
Пять сотенных монет. А сколько было в тот памятный День Первый? Восемь сто или около того? Черт, и когда я успел столько потратить? Игра в карты с Уитли, расходы на еду и выпивку? Похоже, времени прошло больше, чем мне казалось.
Неудивительно, впрочем. Когда дни похожи один на другой, каждый день тянется бесконечно, а года летят мгновенно – сказал кто-то. Месяц, полтора? Я помнил День Первый, как назвал его я для себя, помнил интерес к происходящему дней последующих – а затем все сливалось в череде похожих друг на друга периодов бодрствования.
Похоже, пришла пора для еще одного давно задуманного мной эксперимента. Сперва до него не дошли руки, затем – не позволила лень-матушка, и вот теперь – самое время.
Я поднялся. Окинул взглядом напоследок величественные скалы над обрывом. Приветственно кивнул стражнику, дежурно со мной поздоровавшемуся. Миновав скамейку, услышал женский шепот: «Рассказывают, что он потомок древнего королевского рода!» и мужской ликующий возглас: «Великий Клинок!».
Русло ручья справа, башни Гильдии скрыты за холмом, на который взбирается тропинка. Вот не работающий днем фонарь, вот и прореха в ограде ручья – но через нее не пройдешь, старый заборчик маскирует куда более серьезную преграду невидимой стены. И тем не менее, место это весьма полезно в плане незатейливых развлечений, предоставляемых вдруг ожившей игрой.
Я покосился на солнце. Судя по его положению, у меня еще было время до вечера, когда двери лавок одновременно захлопнутся по команде стражника.
Удилище легло в руку, грузило, булькнув, нырнуло в ручей. Поплавок закачался на воде. Прошло не больше минуты – и он задергался, клонясь к воде. Сдвинулся вбок – и исчез.
Я подсек – резко, чтобы не дать рыбе сорваться, но достаточно мягко, чтобы не оборвать тонкую леску. Красно-золотистое тело описало дугу в воздухе и упало на камни дорожки. Рыба затрепыхалась, я отцепил крючок от ее губы и сунул добычу в мешок.
- Ужин!
Впрочем, потрошеная катаной и жареная без соли на каминном огне рыба не входила в число моих любимых блюд, так что от своих планов на вечер я отказываться не собирался. И, положив удочку на плечо, бодро зашагал к городским воротам.
До которых так и не добрался. Проходя мимо статуи, я вспомнил про еще одно дело. Глянул на окружающую Гильдию крепостную стену и повернул направо.
- Герой! – заметил Лео, пожизненно стоящий у своего прилавка. Пристально на меня посмотрел. – Вы не будете разочарованы! – донеслось мне в спину, уже когда я входил в темную дверь.
И вновь Гильдия, опоясанный галереей Зал Карты, телепорт и диск прокачки, да неподвижная фигура Наставника впереди. На этот раз тратить время ни на беседу, ни на драку мне не хотелось.
Я поднялся по лестнице вверх, на галерею. Огромная люстра висела так близко к балкончику, что я чувствовал исходящее от свеч тепло и запах горячего воска. По короткому коридорчику я прошел в полутемную спальню – под лучами свечей ее стены казались даже не красными, а почти черными. Учеников в спальне не было – в эту пору они находились на тренировочных площадках за ручьем или в библиотеке. Еще один коридор вывел меня во вторую спальню. Мимоходом я снял с книжной полки один из томов, раскрыл на первой странице. Крупными буквами на развороте было выведено:
«Как известно, хоббы – существа тупые. Но время от времени рождается умный хобб…»
Я положил «Сказку про Максли» на соседнюю полку, вышел на балкон. Постоял немного, разглядывая башню. Внизу, правее ее подножия, два послушника размеренно выпускали стрелы по соломенным чучелам. Те сносили казнь, лишь стоически подергиваясь, когда стрелы били по ним, а не – что случалось чаще – раскрашенному холсту за рядом мишеней.
- Это ты? – поинтересовалась у меня замершая под дубом у балконной лестницы служанка. Один из стрелков, когда я перешел мост, закончил свой труд и направился мне навстречу, по пути осведомившись о состоянии моих дел. Второй с методичностью робота накладывал стрелу, оттягивал тетиву к уху и угощал стрелами скалу из фанеры. Судя по его выбору цели, сей будущий Герой отрабатывал дистанционную борьбу с каменными троллями.
Затемнение.
Кроны Гильдейского леса были такими густыми, что солнечные лучи сквозь них еле пробивались. Под сводами чащи стоял бы полумрак, если бы не факелы, горящие среди руин и стволов деревьев. Чуть слышно потрескивало их пламя, журчал пересекавший локацию ручей.
Я свернул направо – к отгороженному ручьем и барьером островку, к закрывавшим обзор руинам, из-под которых и струилась вода. Подойдя к берегу, разделся, с удовольствием подставляя тело ветерку. Однако, попробовав воду пальцем ноги, зябко обхватил себя руками за плечи.
Никуда не денешься. Озерца в Тайной Библиотеке или в Бауэрстоунской тюрьме чистыми не назовешь, а дно их – топкая грязь. Вода в лесном ручье была прозрачной, как хрусталь. Если бы не холод, он стал бы идеальным местом для купания.
А ванна мне и впрямь требовалась. Еще неделя без душа – и мне захочется встать от самого себя против ветра. К счастью, будучи в мешке, одежда очищалась автоматически, но о собственной коже я сказать такого не мог.
Я набрал в грудь воздуха.
- Если хочешь быть здоров – закаляйся! – прокричал я, бросаясь в воду. Стуча зубами, вбежал на глубокое место – у камней, где вода стояла мне по пояс.
Проорал следующую строфу стишка, про гвоздь – и присел, окунаясь с головой. Вынырнул с плеском и шумом резвящегося бегемота. Лихорадочно принялся растирать грудь и плечи. Окунулся еще раз, давая течению смыть грязь и пот.
Пусть тело Клинка и лучше, чем мое старое, сохраняло тепло, но меня хватило лишь на минуту добровольной пытки. Затем я выскочил на берег – уже с нечленораздельным воплем. Распугивая лесных птах, побежал по окружающей Лес тропинке в попытке согреться. Увидев по дороге старый поваленный ствол (кажется, тот самый, у которого Мейз принимал экзамен у молодого Курощупа), хотел было его обогнуть – но что-то подтолкнуло меня. С разбега я прыгнул вперед, уперся ладонями в кору – и выполнил великолепнейшее сальто с выходом на ноги. И с победным криком обогнул обломки стены, огромный валун и финишировал у разбросанной на берегу одежды.
- Ого! - раньше таких талантов к акробатике я за собой не замечал. Легкой трусцой сделал еще один круг и по дороге вновь глянул на бревно. Толщиной аккурат в мой рост.
С невольным уважением я покосился на собственные мышцы. Да, в этом диковинном посмертии, как ни крути, есть положительные стороны.
Более-менее обсохнув, я оделся и покинул лес. Холодный душ наполнил меня бодростью, и, минуя мост, трапезную и Зал Карты, я жизнерадостно насвистывал. Шедший навстречу послушник покосился на меня и поинтересовался:
- И что тут творится?
- Ничего такого, что ты в состоянии понять, - весело ответил я.
- Интересно, кто он? – присоединилась к нашей беседе ученица. Я помахал ей рукой и нырнул в дверь.
Клятвенный Помост, приветствие от стражника, дежурившего на мосту, умиленный возглас от встречной бауэрстоунки, и вот передо мной – увенчанные флагами ступени лестницы, ведущей в Северный Бауэрстоун. Скрип ворот. Затемнение.
Изящно подстриженные клумбы, разукрашенные двухэтажные особняки. Впереди – стены замка Грэев и выдающаяся вперед пристройка-башенка. К которой я и направлялся.
- Все крутишься тут? – недовольно поинтересовался, предусмотрительно оставаясь в дверях дома, бот-бауэрстоунец. Я уделил боту ровно столько внимания, сколько тот заслуживал со своим недовольством – то есть прошел мимо. Рядом с крыльцом башни торговца беседовали о чем-то две женщины, внешность одной из них бросалась в глаза – синеглазая блондинка, статная и пышногрудая, золотую гриву удерживают заколки в форме цветов.
- Да уж, уродов здесь любят, - невинное полудетское личико при взгляде на меня скорчилось в брезгливой гримасе.
- Серьезно? Между прочим, мне кое-что известно об исчезновении вашей сестры Аманды, ваше мэрство, - угрожающе произнес я, надвинувшись на Леди Грэй.
- Давай еще, - та презрительно усмехнулась.
- Да я бы тебе и по морде дал, но стража не оценит, - сокрушенно вздохнул я.
- Что это? – Леди Грэй попятилась. Я фыркнул, двинувшись к башне. Нет, все-таки жаль, что сюжет игры не оставлял возможности разоблачить Леди и одновременно завершить квест романтической концовкой.
Драго-лавочник уставился на меня поверх очков.
- Как жизнь?
- В лучшем виде, вот только в кошельке пусто, - ответил я. – Кстати о. Я хотел бы узнать цены на драгоценные камни.
- Думаю, мы сделаем Вам специальное предложение, - Драго почесал в затылке. – Алмазы по 450 золотых, рубины по 397 золотых… - я вскинул руку, прерывая перечисление.
- Достаточно. Мне нужен алмаз, - я высыпал из кошелька все наличные монеты.
Драгоценный камень сверкнул на прилавке, будто ограненный кусочек льда. Я подхватил его, отвернувшись к окну, полюбовался игрой света в глубине камня.
- Помни, товары стоят дешевле, если их много на складе, - напутствовал меня Драго.
- И в связи с этим я предлагаю тебе купить мой алмаз по дешевке, - я протянул камень торговцу.
- 500 золотых, - торжественно объявил тот, забирая у меня алмаз и высыпая деньги на прилавок.
- Так. Теперь мне нужны два алмаза, - старый баг работал. Я уже начал опасаться, что делать деньги на тупости НПС-ов будет так же проблематично, как телепортироваться или колдовать.
- 500 золотых, - торговец снова сгреб деньги с прилавка.
- Ой-вэй, ваши цены меня ну просто убивают, будьте уверены, я покупаю ваши драгоценности лишь из вот такого уважения к вам, но вы вырываете кусок хлеба изо рта у моих голодных кошек… Я хочу продать два алмаза.
Этот странный торг продолжался с полчаса. Под конец на прилавке громоздилась довольно крупная кучка алмазов и тяжелый столбик тысячных монет. Я пробовал пустить в оборот и другие камни, но на изумрудах и рубинах торговец предпочитал наживаться сам, и с ними я даже выпадал в небольшой минус. Горстка сапфиров и гагат же приносили слишком небольшую прибыль, чтобы тратить на них время.
- Мне нужны 58 алмазов, - однако торговец сокрушенно помотал головой. – 57 алмазов на складе.
- Ну ладно, – я еще пару раз прогнал деньги и кристаллы туда-сюда, выкачивая золото из управляемой ботом торговой точки. Затем решительно сгреб золото с прилавка. Тысячные монеты давно уступили место десятитысячным – иначе деньги бы давно перестали помещаться на прилавке. По моим расчетам, заработанной суммы при текущих альбионских расценках мне должно было хватить на полгода минимум – если не особо экономить деньги.
- Рад был торговать с тобой, - я широко ухмыльнулся, пожимая торговцу руку.
- Послушай совет, не ходи в тот трактир, - разразился очередной сентенцией лавочник. – Пиво, которое там подают, просто ужасное.
- Трактир? А ты навел меня на мысль, - кивнул я боту. – Эту сделку просто необходимо обмыть!