Глава 6
Их было трое. Жалкие ошметки старых времен. Уставшие и голодные, вымотанные погоней, длившейся пятые сутки. Ган лишился уха, Питт получил стрелу в бок. Древко он обломил, но рана начала гноиться, и все знали, чем это кончится. Смертью, вот чем. Она придет за ними так же, как и за остальными. Не сегодня, так завтра. Так зачем они продолжали бежать?
Потому что боялись. Поэтому люди смогли захватить Фиал. Они боялись эльфов, гномов, орков. Боялись людей, что жили в других странах. Боялись соседей. Боялись родителей. Они предпринимали любые меры, чтобы обезопасить себя Страх вел их сквозь топи, заставлял двигаться дальше, дышать ядовитыми испарениями и замирать на месте при любом шорохе.
Как это произошло? Когда из охотников четверка превратилась в добычу? Томлен знал ответ. Они стали слишком известными. Рубиновые серьги в ушах, расшитые серебряными нитями плащи. Кто не слышал про Душителей? Те, кто на свой страх и риск везли товары в Фидесраль. И тут на сцене появлялась бригада Томлена. Они грабили всех, хотя лично Томлен предпочитал кареты гномьего банка. Пусть о них можно было обломать ногти, добыча того стоила. Правда, чтобы знать время и маршрут движения казны, нужно иметь связи. А платить за информацию Томлен не любил, предпочитая пытки. Тех, кто оказывал сопротивление, вешали. Тракт украшали покачивающиеся на ветру тела, и все знали, что Душителям лучше не перечить.
Однако у славы имелась и обратная сторона. Дожу надоело, что часть денег не приходит в город и он назначил награду. Подумать только, за них! Сказал бы кто Томлену, что он будет стоить сто талантов, а Ган пятьдесят, командир рассмеялся бы над шуткой. Дожи платили только рыцарям за убийство драконов и спасение принцесс, и то – в сказках. Но появились эти парни - Золотые Ленты, и все изменилось. Теперь в городах к фонарным столбам прибивали листы с корявыми рисунками и неряшливыми буквами, написанные школярами университетов под диктовку стражей. Ватага сбывала краденное перекупщику, когда он обратил внимание на одно из таких объявлений. Томлен не умел читать, как и остальные в банде. Но он понял и без этого. Серьги в ушах трудно нарисовать плохо. Как и ворох монет. Душителей оценили в тысячу талантов и это была просто громадная сумма. Если бы Томлен увидел такое объявление про других душегубов, он и сам попытался бы их убрать.
А значит, за ними придут. Томлен так и сказал ребятам, но они был слишком тупы, чтобы осознать очевидное – Душители уже в прошлом. Может они смогли бы перебить тех, кто придет за ними. В первый раз. Во второй. Но что с того? За этими придут еще и еще. Деньги всегда привлекали людей. Таланты, пожалуй, единственная в мире сила, которая способна одолеть страх. Поэтому Томлен бежал в ту же ночь вместе с теми, кто ему доверял. Они слышали лязг мечей и крики с другой стороны реки и думали, что спаслись. Но охотники каким-то чудом взяли след! Питт умел путать следы как никто другой. Они петляли звериными тропами, разглаживая траву и оставляя ложные следы. Шли по ручьям, сбивая нюх собакам. Напрасно, наемники буквально наступали на пятки. Томлен забыл, когда в последний раз спал. Правый каблук был сбит, и он прихрамывал при ходьбе. Одежда смердела тиной и потом.
-- Держи, Том, - Ган отдал ему половину сухаря. – Поешь, иначе сдохнешь завтра.
-- Последний? – Томлен проглотил безвкусный хлебец, больше похожий на гальку чем еду.
-- Агась. Думаешь, оторвались?
Он пожал плечами, взглянул на Питта.
-- Что скажешь?
-- Скажу то же что и вчера, - мыча от боли ответил разбойник. – Они идут за нами. Шестеро, не знаю что еще можно сделать, чтобы сбить след.
-- Зато я знаю, - отозвался Шендис Синий Зуб. Томлен увидел нож в его руке, но никак не отреагировал. Он зверски устал и хотел лишь одного – смежить веки лишь на секунду. – Их ведет твоя вонь, Питт. Твоя гребаная рана смердит хуже дохлого кота. Ты нас замедляешь. И мне осточертело слушать твои жалобы каждые чертовы десять минут!
Синий Зуб бросился на раненого. Произошла короткая потасовка, закончившаяся ножом в брюхе Питта. Синий Зуб, тяжело дыша и вытирая липкие от крови руки о мох, подполз к командиру.