Единственное что не позволяло ей окончательно кануть в бездну отчаяния – Малый дар Элеисов. То, чего она всегда опасалась, порой – стыдилась. Сейчас даже его слабые отголоски казались согревающими надеждой. Привычными. Домашними. А еще они постепенно укреплялись, позволяя мечтать о том, что восстановятся, или, даже, позволят ей отомстить. Но сейчас она будет осторожней. О, она будет наблюдать, учиться, она не даст себя заподозрить. Она выждет подходящий момент, чтобы применить Малый дар для совершеннейшей отплаты и максимального разрушения. Или, хотя бы, сможет утешить себя его присутствием на грани сознания, в то время, что отпущено ее перед очередным экспериментов сморщенных мясников. Или языческим ритуалом. Тепер, после всего что она пережила, Сол… просто Элеис Миэн не позволит страху вновь собой овладеть.
Плошку она все-таки уронила, промочив бинты на груди. Бездушная молча подобрала посуду, поправила одеяло, но, нечаянно ли, умышленно ли, толкнула пленницу. Миэн зашипела от боли – раны заживали быстро, очень быстро, словно тело пожирало утерянные души и восстанавливалось за их счет. Но все равно они еще болели, просто так и от малейшего воздействия.
- Ты! Толстуха хаоса, дикая и мохнатая! – иногда Миэн жалела, что выросла в приличной семье. Ругаться у нее не получалось даже от чистого сердца.
- Спасибо, - на человеческом языке сказала бездушная. Миэн на мгновение даже позабыла про боль, не ожидав такого от дикарки. Знания благой речи и на редкость благожелательного тона. Потом отругала себя за неосторожность, - наверняка и другие подобия знают язык или хоть его урывки. Отныне надлежит быть осторожнее.
А потом это рыжее подобие округлило жуткие глаза, вздохнуло и добавило:
- О, это вероятностно – оскорбление. Интересно.
Поставило уже заново наполненную плошку обратно на стол, вне ее, Миэн, досягаемости. Поправило шаль, село обратно. Вернулось к чтению. У стены, на страже, пособник мучителей, тоже отгоревший, еще более волосатый чем они, хмыкнул. Черные вырожденные гляделки безжалостно сощурились. Перебросил метательный кристалл из руки в руку, магией. Миэн замутило от дикого фона. Что-то сказал, на рявкающем местном наречии. Рыжая хихикнула.
"Зараза и отродья этого несчастного, изнасилованного мира" – подумала про себя Миэн, с ненавистью. Прав был отец – дура она, раз возмечтала принести свет… этим. А еще ведь укоряла про себя лорда Тулуна, когда его заносило пару раз в разговорах, про очищение внешних территории и праведное воздаяние. Выжечь бы их всех, да сил нет и не будет.
Клац-клоц. Клац-клоц.
Миэн скрипнула зубами. Помяни отродий, так сразу навестят демоны. Поймавший ее монстр, протащившая ее на веревке по городу, на потеху всем… этим…. Мутировавшая тварь открыла дверь и зашла в комнату. Стало тесно – кончики рогов почти упирались в потолок, крылья заслонили тусклый свет от окна. Демон, в свою очередь, посмотрел на нее – оценивающе. В красных буркалах отражался огонек масляной лампы. Уже третий сорт ужаса на такое небольшое помещение. В такое малое время. Миэн сдалась. Зажмурилась, еще и отвернулась, как могла.
Впрочем, помогло это мало. Мутант что-то пролаял, не поганя ей вид, так изводя уши. Бездушная проворковала в ответ, не иначе как отвечая на вопрос – "И как она" – "Отменно!". Потом зашелестела бумага. Самка снова подала голос, уже с заинтригованной, вопросительной интонацией. Потом с чего-то ахнула и зачастила на гортанном наречии. Демон отгавкивался, едва ли не обороняясь. Смешно, а еще такой большой и зубастый.
- Миэн?
Снова бездушная. Воительницу Ордена прошиб холодный пот – откуда? Откуда они знают ее имя?
- Ты внимаешь?