Из представляющих опасность попутчиков оставался ещё тот стражник-храмовник. Нансен, вроде так его звали. По поводу него Девон сильно не волновался, хотя напоминал себе, что этому служивому хватило ума дезертировать и избежать расправы, не погибать, как остальные тупицы-цинадцы за мифическое благое дело, за вшивые надуманные долг и честь. Быть может, с виду этот Нансен тот ещё ни на что не годный раздолбай, потерявший своё место в мире, но может ещё чем-нибудь удивить: ко всему прислушивается, всё подмечает, думает о своей шкуре. Хоть иногда натянуто шутит, но в основном помалкивает, осторожничает даже среди своих.
- Ну и приглядывай за ведьмой, не своди с неё глаз, - напоминал Пожиратель Душ.
- Это за старой каргой? – ухмылялся Девон. – Она же говорящая с духами, что она может против нас?
- Говорят, именно она убила Корабуса.
- Чёртовой палкой! В таком случае и Несс может представлять опасность, давай её я убью первой! А то будет вне поля зрения и как шахнет меня каким-нибудь камнем, зажатым в руке, вот и все магические навыки, вся моя пресловутая геройская школа!
- А её-то имя ты хорошо запомнил, - усмехался Пожиратель Душ.
На привале Мирелла не подпускала Девона к стряпне, прикрываясь женскими кухонными заморочками и тем фактом, что еды очень мало, негоже будет грубыми мужскими нетерпением и неаккуратностью растратить еду – а вдруг подгорит обжигаемое в углях замороженное мясо, а вдруг не прожарится, как следует, и тогда все боли в животе получат, что в столь суровом походе – не просто тяжкое наказание, но и верный путь к скорейшей погибели. Девон крутил пальцем у виска (тем более, что кто как не он, практически легендарный герой, больше всех провёл в дальних походах и обучен был выживанию в суровых условиях лучше, чем большинство людей), но Пожиратель Душ подсказывал мальцу, чтобы не воспринимал всё сказанное, как простые словеса, что здесь могут укрываться коварство и обман: Пожиратель Душ считал ведьму чуть ли не главной проблемой, считал главным не мастерство убийства, а мастерство мысли, и уверен был, что Мирелла лучше других видит гнилую душонку Девона.
Сам герой больше не доверял Пожирателю Душ, чем переживал за новых собратьев по оружию: всё-таки призракам свойственна болезнь старого или вечного ума, точнее слабоумия, а Пожиратель Душ – призрак не просто самый старый, а невероятно древний, о котором талдычится даже в древних писаниях, а он всё здесь, среди живых и мёртвых, не рассеялся в тьме, не исказился в свете. Просто есть, и энергичен, точно молодой дух. Девон часто ловил себя на том, что ищет изъяны в речах Пожирателя Душ, показывающие, что призрак уже слишком стар, забыл, какого это быть живым, и по многим вопросам слабоумен. И вроде даже такие промахи со стороны древнего мудреца случались. Но иногда Девон напоминал себе, что вот где-где, а скорее в речах Пожирателя Душ – коварство и обман, как минимум загадочные недоговорки постоянно, и слабо верилось даже, что большинство его слов – иллюстрация его мыслей, того, что действительно происходит в голове этого удивительного существа.
Но что сильно разочаровывало Девона – почти никто не испытывал страха перед Пожирателем Душ, величайшей геройской находке – её практически игнорировали, как надоевшего, не представляющего опасность стервятника: взрослые маги его попросту не боялись, поскольку заранее были подготовлены; даже Дрог постепенно привыкал к присутствию чудовища, что, впрочем, было неудивительно, в связи с тем, что Дрог всё своё существование провёл невольником на своеобразной привязи, он никогда ничего не решал, от него никогда ничего не зависело; Несс и тот храмовник поначалу по-простолюдински тряслись при виде того самого Душегуба, но вскоре привыкли, а девчонка вообще смиренно и отстраненно воспринимала происходящее. Многого навидались во время осады и вообще. Девон слышал, что Несс потеряла недавно родителей. Наверное, это по-своему делало сильно и бесстрашным. Хотя кто согласился бы платить такую цену?
- Я ранен, Пожиратель. Ранен в чёртову ногу своим же кинжалом. Я нерасторопен.
- Ты и невредимым не смог побороть тех двух жалких предольцев.
- Они взяли Храм Наук. Это не последние отбросы.
- О, скольких великих воинов я повидал! Не тебе мне рассказывать о том, кто хорош в бою, а кто нет, мальчишка! Они были из числа жалких слабаков. Ты мог заколоть их мечом, но предпочёл метать кинжалы в щит и языком трещать.
- Ну да, ну да, будь ты во плоти, старик, ты бы им, конечно, показал. Я бы на это посмотрел. Все бы на это посмотрели.
От подобных тем, ступающих на территорию его личности, Пожиратель Душ уходил.
- Адепт тени пробудился. Прощупывает тьмою тьму. Довольно разговоров.
Девону проверить подобное было сложно, но излишне рисковать тоже не хотелось, потому ночной разговор подходил к концу.
А поутру и в любое другое свободное время, особенно во время самых ненужных остановок, когда тело ещё полнится силами, рвущимися в бой, Девон разминался, тренировался, иногда даже раздевался до пояса, чтобы не порвать излишне одежду и не вымачивать её потом; да и на потеху молодой девахе, конечно же; которая, конечно же, смущалась, даже будучи вновь погружённой в дурные думы. Это её здорово отвлекало от тяжести бытия, хотя она усердно делала вид, что это её не интересует – тотчас же принималась помогать со стряпнёй ведьме, расспрашивала что-нибудь старика или того мага тени…
Но когда она завела, наконец, разговор с Девоном («Откуда ты только находишь силы на всё это?»), он воспользовался этим с накопившейся готовностью – энергией, азартом, заразил ею, казалось, всех: вызвался обучать Несс различным приёмам с мечом.
Девон дал ей один из своих самых длинных метательных ножей – в крохотных девчачьих ручонках тот смотрелся заправской саблей, ну коротким мечом, не хуже. И принялся обучать бою.
Маг тени какое-то время со смехом наблюдал за этим со стариками, затем буркнул, что уходит в разведку – осмотреть окрестности – и на этом пропал подальше, чтобы даже звона мечей не слышать.
- Так нечестно, - хихикала Несс, звякая о выставленный перед ней клинок. – Мне нужен щит.
- Я и так отражаю ваши атаки одной левой и не глядя, - ворчал Девон, правую руку прятал за спиной. – И учитесь в первую очередь сражаться без щита. Он отнюдь не всегда под рукой.
Щит был только у Нансена. Тяжёлый, металлический, даже мужчинам для тренировки он годился плохо – долго в руках его не поносишь, быстро высасывал силы.
Девон рассказывал, что все новички в основном сражаются либо деревянным оружием, либо очень затупленными учебными клинками. Но дерево здесь в горах (точнее корешков) – едва на маленький костерок хватает, который без помощи магии и не развести, а то самое дерево без магии буревестника и не найти. А затупленные клинки с собой таскать в такое время и в таком месте – непозволительная роскошь, откровенное безумие.
- Ты подсматриваешь! – восклицала она. – Ты не можешь так предугадывать удары, пока глядишь в другую сторону!
- Душка ненаглядная, я тебе больше скажу – я закрываю глаза, видишь? – Он ворочал головой и продолжал отражать удары, при этом успевал попинывать то лезвием, то ладонью Несс по заднице. – Ты не представляешь, какие возможности открываются, если долго тренироваться в темноте. Знавала когда-нибудь слепых? Их остальные чувства обостряются, им нет предела. Ты так громко сопишь, хватаешь воздух, так громко замахиваешься, даже не считая свиста лезвия, или издаёшь вскрик, собираясь атаковать, что зрение становится уже ненужным, как если бы приходилось убегать в тёмном амбаре от барабанщика, не прекращающего играть марш.
- Не может такого быть! Не может! Ты всего лишь человек! – Она начала предпринимать совсем недетские попытки покалечить мечом героя. Но это всё ещё походило на детскую игру для Девона. За такие атаки в Академии Героев наставники запороли бы плетями бойца до смерти, просто чтобы избежать такого позора в окрестностях знаменитого училища.
- А вот это уже серьёзные атаки, - усмехался Девон. – Но глупые, очень глупые. Так зачастую и погибают все на войне. Простолюдины, аристократы, без разницы. Видно, что не держали меча, а только видели драки мельком. Видно, что рука не привыкло, а сердце торопится убить врага, но ум подсказывает лишь самый простецкий, самый глупый и общеизвестный способ. Не так взмахнуть, а этак, или снова так – как же это предсказуемо! И это продолжается целой цепочкой проблем – ты вкладываешь в удар всю силу, будто он последний, будто именно теперь твой враг повержен, и осталось лишь проломать его броню, нет-нет, твой противник слишком далек от состояния беззащитности – он будет отскакивать, прикрываться, отражать. Или… превращать твой бесконечно долгий взмах и жутко предсказуемый удар – в твоих врагов. Направлять их против тебя.
Он резко отошёл в сторону, после чего Несс повалилась в то место, где он стоял мгновение назад. Она зафыркала, выплёвывая снег, он куда только ей не забился.
- Ты знаешь, - сказал Девон. – Более опытному бойцу я бы сделал подножку, но тебе хватило и того, что ты и так падала.
- Это всё глубокий снег, я споткнулась!
- А почему споткнулась? Столько сил вложила в удар, будто он последний! С чего ты взяла, что он последний? Вот он тебя и повалил, тебе было непривычно вкладывать столько энергии в него. Не делай удар последним, если он таковым не является.
- Я ужасно устала! Давай перерыв. Всё-таки мы столько шли… Спасибо тебе за…
- В бою ты тоже будешь просить у врага передышки? У чёртового гхарга? – озлобился лицом Девон. Будь это какой-нибудь малец, самое время врезать ему ботинком в лицо, чтобы выбить всё излишнее шутовство и оставить лишь бойца. Но Девон не задавался целью сделать из Несс настоящего мастера боя. Он просто легонько похлопал лезвием рапиры встающую деваху по задницы и со смехом отскочил, когда она попыталась нанести будто бы неожиданный удар вполоборота, вырвав клинок из снега. – Вот! Уже начинаешь схватывать! Без долгого замаха, не последний удар… Думаю о следующем ударе всег…
В свободной руке Несс возникло неожиданное новое оружие, которое Девон не учёл.
Она, хитро прикусив губу, запустила в него снежком-снарядом. Девон моментально по привычке расценил снежок, как меньшую опасность, чем меч, которым противник мог в следующий миг контратаковать, потому просто вывернул руку так, чтобы прикрыться от бесполезного снаряда эфесом, но крепко слепленный бесформенный комок срикошетил ему прямо в челюсть и леденящей массой забился под воротник.
- Ха! – победно выкрикнула Несс. И затанцевала, неловко и комично ступая в глубоком снегу. – Пропустил удар! Прославленный герой! Вы только посмотрите! Метатель снежков Несс против легендарного метателя ножей Дево…
Он обронил рапиру, набросился на неё и повалил в снег. Они покатились, сцепившись, по небольшому склону.
Старики смотрели на это и ворчали, хотя иногда тоже усмехались безумству молодых.
Как и Мирелла, Несс очень уставала от дороги, она не понимала, почему в плане не нашлось место какой-нибудь карете, да хотя бы просто передвигаться через горы верхом на каком-нибудь местном подходящем животном – это значительно ускорило бы процесс. А тут ещё эти тренировки – напоминало времена, когда матушка, страшась детской полноты Несс несколько цинадских лет назад, – начала заставлять по утрам и вечерам бедняжку бегать довольно большие расстояния по их родовому замку, а чтобы девочке было не так обидно, многих слуг обязали поступать так же, а другие расчищали перед этим дорожку от завалов снега. Но от тренировок с Девоном Несс теперь отказывалась только если совсем физически валилась с ног и задыхалась, не имея возможности даже говорить членораздельно. Она старалась выжимать из себя максимум, поскольку была впечатлена новой компанией – твёрдо решила переставать позориться перед молодыми парнями, тем более Девоном, который был и красивее, и общительнее, и веселее Вендра – три самых любимых качества в мужчинах в тайном списке Несс, о котором наслышаны были только некоторые самые близкие подруги. Ах, эти сладкие времена теперь далеко позади. Что с её родовым замком теперь? Кто им правит? Как там все её любимые? Все ли потеряли тела? Или кто-то всё-таки остался?
О Лодесе она теперь задумывалась редко. Редко, но метко. Лодес обретал в её мечтаниях некий ореол недосягаемой святости. Наверное, он единственный, кто остался у Несс в живых, и к кому она не питала неприязни. Но он был так далеко, она не могла достучаться до него через Миреллу, которая переставала потакать прихотям девушки, к тому же у неё постоянно не хватало сил на столь активную волшбу, как прежде.
Но здесь был Девон, примечательный герой, который хоть и притащил в их компанию некое древнее чудище-страшилище, но сам был прогрессивным дополнением в этот жалкий сброд чудаков-стариков и молчаливого загадочного стеснительного Вендра.
И даже уродскую еду Несс в такой компании потребляла без жалоб и отвращения – удивительно, какие в себе новые качества она может откопать в зависимости от обстоятельств; последние события её очень сильно закалили, она повидала много крови и смертей, чуть не погибла при самой настоящей осаде! И даже сумела из неё выбраться в последний момент! Кто таким может похвастать? Только те кишки в подземной реке портили воспоминания, не желали забываться, как одна из самых главных колонн всего этого сооружения искусства в её биографии. Интересно, каких нижних уровней ей ещё суждено достигнуть, как низко может пасть человек её положения? Сохранилось ли ещё это положение? И существует ли оно вообще, отличное от чужих статусов?
Этот Пожиратель Душ… Несс мало слышала о нём, этих тёмных сказок и легенд она всячески избегала, а её лишний раз ими и не пичкали; а теперь этот подлинный кошмар простолюдинов и всяких магов-чудаков, призраков-мудрецов и многих другиз внезапно предстал прямо перед ней, и проживал теперь рядом. Несс поначалу испытывала притуплённый ужас от присутствия Пожирателя, всё время старалась спрятаться за кого-нибудь, хоть это и было лишено малейшего смысла. С другой стороны, она уже давно не боялась ни первой смерти, ни второй, в виде духа; быть может, это отличный шанс, чтобы не сносить позора вечность в виде призрачной души; да и вторая смерть тоже обещает быть быстрой, Пожиратель Душ никого не мучает, разве что своим негативом и подлым языком. Несс и так часто задумывалась о самоубийстве, готова была даже в любой момент броситься со скалы, хотя тренировки и общение с Девоном пробудили в ней небольшую тягу к жизни. И лишь сам Пожиратель вышучивал девицу по этому поводу:
- Что, принцесска, передумала умирать? – спрашивал он её, когда она с осторожностью передвигалась по краю утёса, когда тропа сузилась до уровня плеч дочери барона. - А ведь не боялась раньше. Была полна смелости, но и нерешимости тоже. Сейчас же первого убавилось, а второго не прибавилось. И что в итоге? Стало ведь только хуже, разве нет?
- Это была не смелость, а глупость, - отвечала она, при это реплики её были, хоть и обиженными, но короткими – пугливо смолкала от своего голоса или от голоса Пожирателя.
Сейчас он смеялся.
- Они редко путешествуют порознь.
- Оставь Несс в покое, - заступался за неё Девон, вышагивая позади.
Пожиратель Душ покачал головой.
- Её жизнь переполнена покоем. А сколько всех вас его ещё ждёт впереди! Вы не умеете жить, людишки. Вы точно корабли-ледоколы, предпочитающие безмятежное озерцо меж тёплых берегов. Но в отличие от кораблей, вас никто туда не спускал, а вы сами избираете свою дорогу.
Несс задумалась над этим. А Пожиратель с ухмылкой продолжал:
- И потому, быть может, эта дорога, по которой ты идёшь, – не единственная. Стоит только шагнуть вбок… Это не бездна. Это новый путь. Если тебе не нравится то, что творится с твоей жизнью, вполне вероятно, что новый путь принесёт что-то лучшее…
- Довольно, Душегуб, - прикрикнул Девон. – Лучше осмотри окрестности, проверь, как поживает Рашма чуть выше этих скал!
- Кричать в горах – замечательная идея, - согласился Пожиратель Душ, но после этого на время умолк. Все разговоры тогда надолго смолкли.
Иногда привал оканчивался, когда ещё у Несс оставались силы, дорога продолжалась, но, вдохновленная своими кокетскими удачами в диалоге с Девоном, она будто получала значительную прибавку к силам – и двигалась особенно легко, быстро и достаточно долго, особенно по сравнению с Миреллой. Быть может, это не лучшая соперница, но Несс вдохновляли те дела, в которых она превосходила эту мымру и злюку.
К Жектру и храмовнику Нансену Несс никаких особых чувств не испытывала. Разве что тихо радовалась, что они никакого вреда ей не приносят, а когда надо – защитят, в беде не бросят. Иногда она ловила себя на мысли, что относится к ним с лёгким аристократическим пренебрежением, как к слугам, очень непослушным слугам, этаким заезжим дворянам, которые не подчиняются её приказам, не лобызают лишний раз, но могут всячески оказывать помощь в случае чего.
Во время одного из привалов, сидя рядом со стариками, Несс начинает, помимо обычных жалоб на жизнь, рассуждать - а не находится ли она на неправильной стороне, на стороне зла.
- Ведь кто вы такие? Вас объявили преступниками, вы убили стольких людей, что это уже никогда нигде не оправдают. Все в Паутиние считают вас врагами. А я не совершила ничего по своей воли! Даже родителей я назвала по неосторожности, но незнанию, я не понимала, что делаю, мне никто ничего не объяснил!
- А кто из Сотни Богов безгрешен? – с усмешкой спросил Жектр, который уже бывал в подобных спорах, и хорошо знал, как в них побеждать.
- Алле-ацэ, Богиня плодородия, - почти не задумываясь, уверенно кивнула Несс.
Мирелла злостно прыснула от смеха:
- Когда эта потаскуха злится, неурожай ведёт к голоду, и это, как известно, уносит жизней больше, чем все войны вместе взятые. Спроси, дочерь барона, что думают о богине плодородия простолюдины, особенно в таком мире, как Скорлупа, откуда она давно ретировалась.
- Хорошо, тогда… Богиня природы!
- А у природы что ли нет клыков? – усмехнулся Жектр. Мирелла атаковала с другого фланга:
- У природы, милочка, ядов в тысячи раз больше, чем у человека. Где он, по-твоему, их берёт?
- Богиня зачатия! – выкрикнула Несс. И хитро прищурилась. Вот уж попробуйте оспорить такое, бездетные старые пердуны!
Всё равно Мирелла довольно пожала плечами:
- Здесь я согласна. Мы с Дрогом - её прекрасное творение, не поспоришь. Особенно Дрогу повезло.
Жектр зашёл с мужской стороны:
- Сколько капель нужно для жизни? А сколько из них - возвращается в грязь? И все ли везучие капли дают достойные всходы? Ну и... богиня зачатия, наверное, дарует жизни только исключительно святейшим людям, плохих людей она на свет не выводит.
Ответ Жектра навёл Несс на новую мысль:
- Богиня света!
- Без света не было бы тьмы, - незамедлительно ответил Жектр. - Лишь подчёркивает она её, отделяет от ничего. Можно сказать, даже создаёт.
- Милочка, - посмеивалась Мирелла. – Посмотри на наше светило, если не боишься. Оно уничтожает, разрушает. Маги света сильно потрепали армию Предола, забыла? А есть и другие способы светом убивать.
- Свет освещает и плохое тоже, - добавил Жектр. - Большой вопрос, чего больше – хорошего во тьме, или плохого в свете.
Несс призадумалась над тем, что не бывает чистого света.
Как и не бывает абсолютной тьмы.
Вендр брёл по снегу, стараясь держаться подальше от остальных. Здесь, в горах, но всё равно на достаточно открытом просторе – из нескольких крупных скальных уступов размером с небольшие городки – он чувствовал себя неловко. Он привык жить меж стен, никогда не нуждался даже в просторных покоях, но самого покоя ему всегда недоставало, хотя по меркам других у него одинокого времяпрепровождения было хоть отбавляй. В постоянном окружении, постоянно на виду у всех, он чувствовал себя бесконечно виноватым, будто его старые маги видят насквозь, и даже Несс. Он работал на Цинаду шпионом, передавал информацию верховному магу, никогда ни с кем не сближался душой, не чувствовал себя частью учителей Храма Наук до конца; а теперь он был предателем и для Цинады – не выходил на связь через камни, когда только началась шумиха вокруг Слова, не выходил на связь даже после, когда Храму Наук уже грозила страшная опасность, и конечно даже потом так и не связался, ни о Пожирателе Душ, ни о чем, в итоге теперь о их существовании в Цинаде вообще оставалось лишь догадываться. Он с опаской размышлял о Тодасе, который вероятно считает мальца предателем, и может в любом случае решить от него избавиться; Вендр не знал, что хуже – быть в данной ситуации предателем или донести до Тодаса правду, что Вендр – идиот-растеряха, потерявший такой важный артефакт. Могла с кем-нибудь у цинадского портала связаться Мирелла, но они с Жектром решили никому не говорить о том, что происходит, мало ли кто обернётся предателем и их местоположение в Грандуа будет раскрыто, а охотников на них уже хватает. В общем, адепт тени делал вид, что уходит на разведку, осмотреть территорию вокруг на наличие опасностей, коих хватало даже в этих пустынных горах. А на самом деле искал уединения.
Хотя Вендр не мог так просто успокоится, злился сам на себя, не до конца понимая причину. Возможно, она крылась в его собственной робости по отношению к Несс. Проклятая нежданная ревность к человеку, с которым и так вроде ничего не связывает! Откуда, почему? Проклятая Сотня Богов, проклятая Богиня Любви! В такой час и думать о таком! Он снова и снова себя одёргивал, чуть ли по лицу себя не бил. Всё, конечно, было бы намного проще, если бы не этот Девон. Он не принимал никаких границ, не уточнял о их существовании вообще, а просто хватался за любую подвернувшуюся возможность. Он много говорил с Несс и только с Несс. Они смеялись. Они тренировались, хотя у этой дуры, казалось, ничего никогда не получится так, как нужно. Она совершенно не старалась, и вообще, в силу своего жизненного положения, не умела вообще ничего – даже поднимать и держать ровно вещи, не говоря уже о том, чтобы как-то этими вещами сражаться. Но Девон играл в иную игру, и, казалось, всем это очевидно. Он хотел залезть под её одежду, очень яро добивался этого, и, по всей видимости, Несс к этому была готова, и оба этого совершенно не смущались.
Почему Вендр так переживал? Почему он не мог быть таким спокойным в походе, как этот храмовник, Нансен Варгус? Он дезертир, но совершенно не стеснялся этого. Он выжил, он чувствовал себя хорошо, высказывал удовольствие по каждому поводу – его устраивало абсолютно всё – и еда, и условия для сна, и изнурительный, выматывающий поход. Хотя было в нём что-то странное… По ночам Вендр, подолгу не засыпая, бодрствуя частично или часто просыпаясь, щупальцами тени прощупывал окружающих на предмет каких-то страшных действий или тайных разговоров, и только Нансен Варгус подкидывал ему вопросов: он часто что-то считал. Кажется, он считал дни, поскольку каждый новый день число было новое, на единицу больше предыдущего. Что бы это значило? Но он говорил это так тихо, что было бы рискованно спрашивать – так бы храмовник понял, что маги его слышат, и предпринимал бы больше осторожности.
Вендр с помощью магии ступал неслышно и даже не утопал ногой в снегу, точно в россказнях о Сёстрах Ночи. Он держался самой глубокой тени скалы, неслышно колдовал непроизносимыми вслух словами и жестами, потому горный баран даже не видел приближающейся опасности. Маг уже находился в паре шагов, а животное спокойно вынюхивало в глубоком снегу корешки. Мощные ноги чуть-чуть тряслись, готовые в любой момент совершить прыжок в несколько человеческих ростов куда-нибудь в безопасное место на скалу, и тогда Вендр потеряет шанс добыть нормальное мясо на сегодняшний ужин для всех, а мороженая рыба у них уже заканчивалась… Но он всё равно думал не о выживании, а о том, что всё сделал не так. Он предал всех. Храм, Цинаду, Несс и себя.
Рука с зажатым кинжалом возникла прямо из воздуха и перерезала глотку.
Баран забрыкался и осел в снег чуть ниже по склону, умирая. Хорошо, что не свалился в ущелье, а то мясо бы пропало. Вендр сильно не огорчился бы. Он возник из тени, и застыл над тушей, тупо на неё уставившись, будто охотник забыл, что нужно теперь делать. Но Вендр просто думал о другом. Он также, помимо разных предательств Храма и Цинады вспоминал о той буревестнице-ученице, которая спала с Сеймаском – выжила ли она при штурме крепости? Поняла ли, каким артефактом владеет? Наверное, напрочь сошла с ума от увиденного в тронном зале Цинады, куда этот портальный камень её вёл… Интересно, она встретила там Тодаса? Может, он, не дождавшись мальчишку, организовал там ловушку на месте второго камня, чтобы любой другой переместившийся лазутчик оказался не в самом богатом месте Конгломерата Миров, а попал прямиком… например, в жерло вулкана. Это было бы вполне в стиле Тодаса Грозного.
- Столько мыслей в такой маленькой черепушке, а ведь такое простое занятие, где лишние мысли совершенно не нужны, - заговорил Пожиратель Душ, выныривая из скальной породы. – Что гложет тебя, о, адепт тени? Уж не подумываешь ли ты сигануть в бездну? Уж в таком я тебя точно поддержу.
Вендр мог спокойно промолчать и игнорировать Пожирателя Душ. Но он вздохнул и от некоторой скуки всё же ответил:
- А ты, значит, читаешь мысли?
- К сожалению, таким навыком не обладаю. По крайней мере, в той степени, как желал бы.
- Ни о чём особенном не размышляю. Всё смертно. Так просто и легко умирает. Одним движением руки. Или простым росчерком пера. Можно уничтожить кого угодно. А теперь ещё это Слово, как же это всё упрощает!
- Ты волнуешься по этому поводу?
- Нет, я не волнуюсь.
- И ты веришь в истинность и правильность миссии Хранителей Слова.
Вендр пожал плечами. Это был непростой вопрос, над которым они все уже долго ломал голову.
- Столько людей уже за защиту Слова пожертвовало собой… Лучшие маги паутины, мудрецы, хотят не пускать это опасное знание в люди… Сложно назвать это неправильным решением. Хотя можно и понять всех, кто желает любой ценой этим словом завладеть.
- А тебе нравится убивать Словом? Многих ты готов убивать? Планируешь? Или всех, кого надо, ты уже убил?
- У меня нет врагов, - пожал плечами Вендр. – Как и нет друзей.
- Понятно. Из таких получаются особенно хорошие убийцы. Их счётчик отобранных душ просто огромный может получиться!
- А тебе бы человек со Словом пригодился, да? Под твоим командованием. Зачищать в один миг целый город, если добраться до списка жителей… Ммм. – Вендр откровенно дразнил Пожирателя Душ. А сам возился с тушей – не знал, свежевать её здесь, или тащить к лагерю. Но туша была слишком тяжёлой, чтобы тащить целиком. Вот он и думал – может, сначала отрезать ноги, а потом с кем-нибудь вернуться за остальным.
- Я ведь согласился вам помогать, чтобы это слово уберечь. Мирелла верно говорила – я не заинтересован пожрать сразу всех жителей, распугать их, и навечно потом остаться на этой земле одиноким.
- Но это с такими словами тебя звали в команду. А что движет тобой на самом деле – остаётся только догадываться. Быть может, ты желаешь им завладеть лично, в виде призрака, и потом распространять своим слугам ради небольших по твоим меркам зачисток.
- Люди и так умирают всюду в приемлемых для меня количествах. Приходи и бери. Мне незачем так сильно вмешиваться в естественный ход вещей. Я не жадный. И никуда не тороплюсь.
- Но с такой жадностью вцепляешься в каждую встречную душонку! Кстати, где твоя армия? Сопровождающие? Живые? Свита Пожирателя? Избавился от своих людей ради миссии?
- Они на особом задании.
- И, конечно же, ты о нём ничего не скажешь?
- У каждого из нас свои тайны, адепт тени, разве нет?
- У меня нет, - легко отреагировал Вендр. Ты же не умеешь читать мысли – подумал он. Никто из призраков не умеет.
- Угу, - буркнул поскучавший Пожиратель Душ, а затем вдруг воскликнул: - Ну, если не желаешь сигануть в бездну, как о том подумывает Несс, тогда я бы на твоём месте убирался как можно быстрее в лагерь.
- Это ещё почему? – спросил Вендр, склоняясь над тушей.
- Беги! Если, конечно, хочешь жить. Впрочем, при ином раскладе я готов перекусить такой милой молодой энергичной душонкой, - сказал Пожиратель Душ, оскаливаясь. Кажется, он приготовился ловить призрака Вендра.
Тот взволновался, напрягся, через тень прощупал пространство вокруг себя. Что-то действительно приближалось.
- Твою мать, - выдохнул в испуге Вендр.
- Нет-нет, оставайся, адепт тени, я не против согреть тебя в своих объятьях.
Вендр в ужасе, уже даже не через теневое зрение, которое не особо помогало, уставился на снег неподалёку, который… двигался. Что-то приподнимало толстый пласт снега, стремительно приближаясь к Вендру.
- Дерьмо, вот дерьмо! – адепт тени побежал. Он старался делать это тихо, но от волнения всё же иногда проваливался снег, не делал это так грациозно, как раньше. – Сосредоточься, сосредоточься! – приказывал он себе. – Концентрируйся! – затем крикнул Пожирателю Душ. – Это то, о чём я думаю?
- Верно, - спокойно отвечал призрачный монстр, сложив руки на груди и плывя по воздуху рядом.
- Лети вперёд! Предупреди остальных!
- Насколько мне известно… - протянул Пожиратель Душ. – Ваши смерти укладываются в ваш собственный план по сохранению Слова. Зачем же мне этому мешать? Абсолютно все в выигрыше. Т.е. вообще все. И люди, и призраки, и монстры.
Позади Вендра уже загромыхало, будто множество камней тёрлось о камни, раскалывало их. Адепт тени коротко обернулся. Мало что различил в поднявшейся в воздух морозной пыли, но понял, что горный монстр поглотил тушу барана, убитого Вендром.
- Вот дерьмо!
- Это его вряд ли надолго остановит. Если он и не слышит тебя, адепт тени, ступающий, как кошка, то слышит остальных. Вы ведь забыли, что горы Грандуа любят тишину.
Вендр выбежал из-за скальной насыпи и уже видел в отдалении свою команду, расположившуюся вокруг очередного магического костерка.
Девон уже стоял на ногах, вглядываясь вдаль, что-то почувствовал. Жектр тоже посматривал на Вендра. Остальные ещё не ощущали опасности, а Нансен Варгус вообще… пел! Он пел! На потеху Мирелле, будто заигрывал с ней, выстукивая костяшками мотив при этом по своему щиту. Дрог пытался подпевать и хлопать, хотя обладал всего одной кривой ручонкой.
- Что случилось? – разрезал тишину криком Девон.
- Идиот, заткнись! – зашипел Вендр, пока бежал.
Девон несколько раз громко повторил вопрос, совсем наплевав на осторожность.
- Гхаргский выползень! – зарычал Вендр. – Нужно бежать!
Все какое-то время переглядывались и оставались на своих местах.
- Ты точно уверен? – спросил Жектр.
- Вообще-то правильно называть горный выползень, - поумничал Девон. – Они покинули горы, когда их населили гхарги, стали разорять гнёзда, а детёныши выползней очень уязвимы. Но это не значит, что существо принадлежит гхаргам. Поэтому горный выползень. Только простолюдины говорят «гхаргский»…
Вендр не мог поверить своим ушам. Он начинал ещё больше ненавидить героя, а пальцы сжались в кулаки.
- Да, я точно уверен! Он за тем холмом дожирает барана! И наверняка слышал вас!
Жектр воскликнул:
- Чего тогда ждёте? Скорее собирайтесь!
- А вы его что ли не можете победить? – удивилась Несс.
- Это огромный каменный червь, - покачал головой Девон. – Ни одного слабого места. О него только можно затупить любой клинок.
- И магия на него не действует, - буркнула Мирелла.
- Великолепно! Просто прекрасно! – бормотала Несс, спешно сгребая свои скромные пожитки.
- Я тоже так считаю, - улыбался Пожиратель Душ, паря над ними.