Но прошла неделя и Георгин закрыла глаза, чтобы уснуть и больше не проснуться. Из городка Велсэн, расположенного близ Соленого Озера, приехал жрец Харона. Он был слеп и носил черную хламиду с вышитой золотой нитью лодкой на внешней стороне одеяния. Жрец зажег палочку, пропитанную ладановым маслом, и провел ритуал погребения. Местные жители подходили к покойнице, кладя на тело монеты, отдавая тем самым дань и почтение старушке.
Со слезами на глазах Сальва отдал все деньги, что скопил за зиму. Все бессонные ночи, бесконечные заучивания текста, советы мудрецов оказались бессильны. Он не справился, оплошал.
-- Это не твоя вина, - Каллграф дружески сжал плечо. – Смерть приходит к каждому, а к старикам заглядывает чаще других. Такова жизнь.
-- Это несправедливо, - горячо сказал Сальва. – Почему мы живем так мало? Я знаю, я читал. Гномы, эльфы – поздние расы могут прожить сотни лет. Хтоны вечны, а боги скупы на помощь смертным. По какому праву они наделены тем, чего лишили нас?
-- Я не знаю, Сальва, - Каллграф потер седую щетину. – Демон побери, иногда я не знаю, как с тобой разговаривать. Это серьезный вопрос, на который не дали ответа мудрецы. Но… это такой наивный вопрос, который мог задать только ребенок. Моя дочь засыпает жену такими каждый день и забывает о них спустя час.
-- Я не забуду, - зло сказал Сальватор, сжав кулаки. – Я помню все, что со мной произошло и настанет день, когда найду ответ. Я отыщу виновных и предъявлю счет.
-- Сальва, - рассмеялся средний сын Георгин. – ты все-таки дитя.
Весна брала свое. Солнце начало припекать спину, мужики в деревне поснимали шапки и тулупы. Березы дали первый сок. На ветвях появились почки, а из-под земли вылезли первые подснежники. Люди праздновали очередной коловорот в природе.
-- Эа выбил пух из земной подушки, - говорили люди. – И стелет весеннее покрывало.
Сальва продолжал трудиться плотником, но удовольствия работа не приносила. Он и так был лучшим в княжестве. Люди приезжали с дальних поселений, не переживая, что получат не тот результат, за который заплатили. Сальва знал, какое дерево мягкое, а какое твердое, знал скребком из какого метала и формы лучше обрабатывать ольху, ясень, дуб или граб. Он мог с закрытыми глазами вырезать статуэтку с ликом человека, которого впервые увидел. Да, он достиг предела, за который самостоятельно шагнуть не мог.
Семья Георгин все так же лечила больных, хотя до высот матери им вместе взятым было далеко. Люди постоянно спрашивали о талантливом ученике врачевательницы и гордецам поневоле пришлось с этим мириться; вздыхая, сожалеть, что не учили науку, когда мать была жива. Когда к нему пришли Каллграф и Джодабей, чтобы предложить работу лекарем, Сальва отказался.
-- Воллтар с ума сойдет, когда увидит, какие деньги получает такой выскочка как я, - смеясь, ответил он. – К тому же Сэльма и Глория. Нехорошо получилось.
Сальва не сказал всю правду. Он потерпел неудачу и это грызло нутро похлеще чурвей. Георгин умерла, а он только и мог, что копаться в литературе, да пичкать наставницу бесполезными микстурами. Как только душа покинула ее, ученик хотел вскрыть тело, чтобы узнать, какой недуг сгубил Георгин, но дочери с криками, воплями и тумаками выставили бездушного сухаря за порог.
-- Мы похороним маму как подобает, а ты не вздумай появиться здесь еще раз, - сказали они.
Не смотря на старания, наставница умерла, и Харон перевез ее душу в мир мертвых. К чему книги, если они бесполезны? Его ум оказался недостаточно острым, чтобы выяснить, как починить тело, как заставить сердце опять биться., а легкие качать воздух.
«Я теряю друзей и не могу ничего поделать».