[Mikki]

Скрытый текст - Огнеяра - Анджей Сапковский, "Башня шутов":

ВО ТЬМЕ, НИЧЕМ НЕ ОЗАРЁННОЙ…

Серый валун, стоявший на пересечении лесных тропинок, казался ничем не примечательной каменной глыбой, однако Рейневан вот уже битый час не мог от него отойти. Он касался ладонью шероховатой, нагретой солнцем поверхности, разглядывал вырезанные в камне полустёршиеся буквы и даже не раз обходил валун кругом, будто совершая некий странный обряд, но всё без толку. Либо он чего-то не понимал, либо камень, умело скрывавший свою сущность, попросту водил его за нос.
В очередной раз разочарованно вздохнув, юноша перевёл взгляд на спутника. Шарлей сидел неподалёку на обомшелом пне и пересчитывал гроши, ссыпая их в шапку. Лицо его при этом недовольно кривилось, брови хмурились.
Наконец подняв глаза от своих "сокровищ", демерит поймал взгляд Рейневана и тихонько выругался.
- Хватит виться лисой вокруг да около, - буркнул он, возвращая монеты обратно в кошель и поднимаясь на ноги. - Говорю же, прямо нам нужно. На юг, в Свидницу. Тут и думать нечего.
Рейневан поморщился в ответ на слова Шарлея. Он уже успел трижды пожалеть о том, что, послушав новоявленного "друга", отправился за ним по глухому бездорожью. Конечно, на Свидницком тракте их могли настигнуть преследователи: после всего, что они натворили в Стшегоме, это было бы неудивительно. Но и у бездорожья были свои недостатки. Как вот этот камень на перепутье, например. От него, совершенно одинаковые, вели три тропинки - в три разные стороны, совсем как в сказках. Только не было у Рейневана с собой чудо-клубочка, что подсказал бы верную дорогу, а Шарлей на волшебного помощника ну никак не тянул. Только ворчал всё время.
- Мы ещё час назад выяснили, что юг находится вон там, - юноша устало махнул рукой в направлении между "прямо и "налево". На правую тропинку он упорно не обращал внимания: столь ранняя смерть, пусть даже и во славе, которую сулил камень, его вовсе не прельщала.
- Нет уж, налево ты находился, брат, - криво усмехнулся демерит, - пора подумать о чём-то, кроме чужих жён. Например, о том, что через пару дней мы сдохнем от голода, если деньжатами не разживемся. Монеты ведь лишними не бывают, а от баб одни беды, как ни крути. Мало тебе Стерчей, которые нас по пятам преследуют ради праведной мести за свою невестку? Хочешь ещё куда-нибудь вляпаться?
Рейневан, сердито скрестив руки на груди, помолчал некоторое время, а потом всё же выпалил привычную фразу с неизменным упрямством:
- Я из Силезии без Адели не уйду. Станешь ты мне помогать или нет, но я иду в Зембицы, чтобы освободить её. А потом...
- Псу под хвост.
- Что? - Рейневан изумлённо уставился на Шарлея.
Он был слишком поглощён мыслями о прекрасной Адели фон Стерча, которая за последние дни сильно преобразилась в его воспоминаниях, став отчего-то похожей на Николетту Светловолосую, что недавно спасла его от погони. Столь необычным метаморфозам юноша предпочитал не уделять внимания, по-прежнему лелея образ милой Адели.
- Твой план, говорю, годится только для того, чтобы сунуть псу под хвост, - на этот раз доходчиво, словно неразумному школяру, пояснил демерит. - Ты вроде человек учёный, а несёшь порой сущую околесицу. Я тебе прямо скажу: бросай свою нелепую затею. Обещал я тебя доставить в Венгрию, вот и доставлю. И пора бы нам уже шевелиться - скоро солнце сядет.
Шарлей отвернулся и, решительно обогнув валун, зашагал по узкой тропинке, что вела прямо. Рейневан, открывший было рот для возражений, так и не проронил ни слова, сочтя, что разговаривать с удаляющейся спиной демерита было бесполезно. Подхватив с травы пожитки, он поспешил вслед, бросив последний, полный тоски взгляд на левую тропинку. В конце концов, вдруг надписи на валуне были всего лишь чьей-то шуткой?..
…Алое солнце скрылось за горизонтом, и густые тени, пробудившись ото сна, расползлись по лесным тропинкам. Вечерний туман стелился по земле множеством белёсых змеек, что оплетали валун со всех сторон. Терялись в неясной дымке буквы, переползали с одного места на другое, складывались в совершенно иные слова, которые невозможно было разобрать в тусклом лунном свете. Наконец поверхность глыбы выровнялась, всё замерло. Казалось, сам вечерний воздух застыл, лишь на мгновение потревоженный взмахом крыльев стенолаза, беззвучно, словно дух или ночной призрак, опустившегося на верхушку камня. А затем промчались через перепутье рядом с серым валуном четыре всадника в тёмных плащах.

***

В лесу то и дело что-то шуршало, что-то ворчало и попискивало, за деревьями мелькали огоньки чьих-то глаз. Рейневан беспокойно ёрзал, пытаясь пододвинуться как можно ближе к огню, и время от времени бормотал под нос заклинания, бросая в костёр пучки трав. Шарлей взирал на это с усмешкой, однако помалкивал.
Они решили заночевать на поляне у самого края леса, и уже с утра отправиться в Свидницу. Несмотря на тревогу, которую пробуждали в нём ночные шорохи, Рейневан клевал носом от усталости. Он почти успел провалиться в беспокойный сон, как совершенно новый звук заставил его в страхе вскинуть голову. Топот копыт и конское ржание, раздавшиеся со стороны, где Свидницкий тракт огибал лесную чащу, становились ближе с каждым мгновением, и юноша почувствовал, как ужас ледяной змейкой скользнул меж лопаток.
- В лес! Скорее! - зашипел Шарлей, спешно забрасывая землёй их небольшой костерок. - Да очнись же ты!
Резво подскочив на ноги, Рейневан принялся суетливо собирать пожитки, руки юноши дрожали. Он узнал бы этот свист и крики из тысячи других. Чёрные всадники. Они были как-то связаны со смертью Петерлина, вот только узнать тайну того, как погиб брат, ему никак не удавалось - от всадников можно было только бежать.
- Бежим, бежим! - словно прочтя его мысли, демерит подтолкнул Рейневана, и юноша бросился сломя голову в самую чащу, каким-то чудом умудрившись обогнать своего быстроногого спутника. Когда они оказались в тени раскидистых деревьев, над поляной, где ещё дымил их костерок, пронёсся леденящий кровь крик:
- Adsumus!(1)
…Рейневан бежал вперёд, с трудом разбирая дорогу в ночной темноте, и пару раз чуть было не растянулся на земле, споткнувшись об узловатые корни, но рука демерита вовремя подхватывала его на лету. Ноги путались в высокой траве, в ушах свистело от быстрого бега, а грудь жгло огнём. Остановились они, когда Рейневан уже не мог дышать. Оперевшись о берёзовый ствол, он хватал ртом воздух, словно лупоглазая щука, выброшенная рыбаком на берег, и не мог вымолвить ни слова.
- Хлипкие вы, студиозусы, - беззлобно проворчал по своему обыкновению Шарлей, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. Он хоть и выглядел уставшим, но Рейневан мог бы поклясться, что демерит готов пробежать ещё столько же и не чувствовать себя так отвратно, как чувствовал себя он, прижимаясь щекой к гладкому белому стволу, совершенно обессиленный.
Шарлей, развернувшись, вглядывался в густые заросли с той стороны, откуда они прибежали. Не переломать ноги им удалось, только чудом: поваленные стволы деревьев, кочки и коряги, оставшиеся позади, казались теперь непреодолимыми. Воистину говорят, у страха глаза велики.
- Что теперь? - оглядываясь по сторонам, прошептал обретший наконец голос алхимик. - Ты же из нас двоих следопыт вроде как. А заодно и проводник, лучше всех знающих короткий путь до Свидницы.
Шарлей в ответ лишь недовольно шикнул:
- Ты бы лучше свой талант использовал, умник. Авось, проку больше было бы, чем от пустой болтовни.
Юноша по-прежнему медлил, хотя и сам понимал, что без навензов не обойтись. Бурелом буреломом, а рыцарей в чёрных капюшонах он надолго не задержит. Нужно было действовать сейчас.
Набрав побольше воздуха в лёгкие, Рейневан коснулся ладонью макушки. Согнул левую ногу в колене, и, оторвав от земли, переплёл сзади с правой, правой же рукой ухватил носок башмака. Больше всего он боялся потерять равновесие, однако вышло на удивление ловко. Осталось лишь на мгновение сосредоточиться и тихонько пробормотать заклинание.
Нарушив воцарившуюся ненадолго тишину, из тёмной дали, терявшейся в тумане, раздался вновь клич всадников. Вторя голосам, ветер доносил обрывки зова: "..sumus! ...umus!"
- Это так работают твои хвалёные заклинания? - сухо сплюнул под ноги демерит, на что Рейневан вспылил.
- А чего ты ожидал? Улететь отсюда по воздуху или же сквозь землю провалиться? Знаешь что, я вовсе не винова…
Договорить юноше так и не удалось, потому что в это самое мгновение земля под их ногами дрогнула, могучие корни поползли в стороны, образуя крутой овраг, в который они и свалились на пару с ошалевшим от подобного поворота демеритом. Да и сам Рейневан ожидал, признаться, совсем другого.
Отплёвываясь и прикрывая рукой глаза от летевших со всех сторон комьев земли, незадачливый алхимик уже собирался возмутиться, однако Шарлей бесцеремонно зажал ему рот мозолистой ладонью. Совсем рядом - казалось, над самой головой, - пронёсся стук копыт, словно ни мрак, ни непролазная чаща не могли помешать их преследователям. Юноша затаил дыхание, но, видать, удача осталась на их стороне: конные рыцари промчались мимо незаметного овражка. Только крылатая тень скользнула напоследок меж деревьев, заслоняя и без того тусклый лунный свет.
- E vegno in parte ove non è che luca (2) , - едва слышно вымолвил наконец юноша, когда все звуки исчезли вдали, и в воздухе снова повисла тишина. Больше не было ни шелеста, ни писка, ни ворчания: нежданные гости распугали всю лесную живность, да и сам Рейневан чувствовал себя трусливым зайцем, загнанным в тёмную нору.
- Не время для Данте, друг мой, - так же тихо отозвался Шарлей. Он наощупь обшаривал земляной мешок, в котором они оказались. Овражек, по правде говоря, был больше похож на импровизированную могилу, но Рейневан, передёрнув плечами, предпочел об этом лишний раз не думать.
- Сам чёрт голову сломит! - выругался демерит. - Придётся нам тут до утра куковать, потёмками не выберемся.
Рейневан безразлично пожал плечами, ничего не ответив. Ему было уже всё равно. Опустившись на неровный земляной пол, он прислонился плечом к здоровенному выворотню и уже через несколько мгновений провалился в липкую, словно болотная тина, дремоту.
…Очнулся он, когда небо на востоке уже начинало светать, и тут же застонал спросонья. Спина затекла, все мышцы ныли, и Рейневану пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы просто подняться на ноги. Шарлей сидел напротив, рядом с кучей сырой земли, лучась довольной улыбкой. Настолько это было удивительным зрелищем, что юноша решил поначалу, будто по-прежнему спит.
Демерит держал на коленях небольшой сундучок из потемневшей от времени бронзы и усердно пытался подковырнуть гвоздём упрямую крышку. В отвесной стене их небольшого овражка зияла ниша, в которую запросто можно было засунуть руку по локоть. Постепенно приходившему в себя алхимику потребовалось время, чтобы понять, что Шарлей умудрился отыскать в этой дыре что-то вроде клада.
- Ты гляди-ка, не зря мы от того камня прямо пошли! - крышка наконец поддалась, щёлкнув и неприятно заскрипев, открывая взору путников пригоршни золотых и серебряных флоринов. Подбросив одну монетку в воздух, демерит ловко поймал её и, обтерев рукавом, попробовал на зуб. - Да мы с тобой почти богаты!
- И лишь чудом живы, - буркнул в ответ Рейневан, осторожно потягиваясь. Радости Шарлея от не разделял, мысли юноши по-прежнему занимали чёрные всадники, казавшиеся самим порождением нечистой силы, которой нужно было что-то от него, Рейневана. Знать бы только, что!..
Выбравшись из оврага с помощью Шарлея, он растерянно огляделся по сторонам, совершенно не помня, с какой стороны они прибежали ночью. Благо, демерит, не задумываясь ни на мгновение, зашагал вперёд, повернувшись левым плечом к восходящему солнцу и бережно держа под мышкой заветный сундучок.
Утренний туман понемногу рассеивался, лес приобретал живые краски, деревья снова шелестели, перешёптываясь, а меж стволами, внимательно следя за двумя фигурками, идущими по тропе, беззвучно скользил стенолаз.

1. Мы здесь! (лат.)
2. И я - во тьме, ничем не озарённой (Данте Алигьери, "Божественная комедия")

Скрытый текст - Wenegur - Стража! Стража! Терри Пратчетт:

Шнобби Шноббс не был удачливым человеком. Нет, конечно, когда с поля боя ты уходишь на своих двоих (и в новых сапогах), или в «Залатанном барабане» ты по ошибке выпиваешь чужое пиво и тебя при этом не убивают, это можно считать удачей. Но ему никогда не приходилось найти клад в сто пятьдесят тысяч долларов, да и безумно богатые дамочки в него не влюблялись (собственно, небогатые тоже не влюблялись, но здесь Шнобби не терял надежды). Подобная несправедливость Шноббса очень расстраивала, и даже рассуждения сержанта Колона на тему неизменно срабатывающего шанса «один к миллиону» не особо грели душу.
Как ни странно, слова опытного стражника оказались пророческими. Что еще более удивительно, Шнобби долгожданная улыбка Госпожи Удачи расстроила еще больше…
Как-то вечером капрал Шноббс патрулировал Персиковопирожную улицу и самоотверженно проверял, все ли двери надежно закрыты. И за первой же плохо запертой (всего то на два замка) дверью его ждала Удача. Точнее, сначала его ждали две весьма недовольные ведьмы. Вместо привычных Шнобби криков, воззваний к Гильдии Воров и швыряния в него чем попало, капрал был оперативно схвачен, связан, и усажен на стул. Все, что последовало затем, окончательно вогнало беднягу в ступор. Мисс Проникация Тик, старшая из ведьм, удостоверилась что стражник действительно человек (как всегда выручила справка) и на примере шноббсова лица начала объяснять младшей, мисс Сесилии Хряс, принципы выведения прыщей, выращивания бородавок и использования подручных средств для придания лицу приятного зеленоватого цвета. Дамы увлеклись и вскоре Шнобби, вконец ошалевший от обилия незнакомых слов и невообразимых запахов, был в несколько слоев измазан подозрительными составами, и увешан амулетами и пучками пахучих трав как страшдественская елка…
Когда ведьмы закончили урок, было далеко за полночь. Мисс Хряс вызвалась проводить Шноббса до двери и, смущаясь, пригласила его заходить еще. Глядя снизу вверх на эту высокую, худющую девушку с узким, будто заостренным лицом, Шнобби представлял себе секиру, угрожающе нависшую над ним. Странным образом исходящее от нее чувство опасности и то внимание, которое молодая ведьма уделила капралу, вознесли ее в глазах Шноббса почти на уровень Дунманифестина.
Следующая встреча прошла более мирно и почти без мисс Тик. Потом подоспело и первое свидание. Шнобби и Сесилия бродили по городу, вместе посещали кружки народных танцев и исторической реконструкции, где появление настоящей ведьмы произвело фурор. Мисс Хряс, в свою очередь кормила Шноббса национальными ланкрскими блюдами, которые до боли напоминали творения Шема Харги (эээ … в хорошем смысле). А еще были ночные полеты на метле… Коллеги по Страже с удивлением замечали, что у витающего в облаках Шнобби даже ржавчины на кирасе стало меньше, а сержант Колон утверждал, что однажды видел на ней пятнышко чистого металла. Внезапно капрал Шноббс стал образцовым стражником (ну то есть насколько им может быть существо типа Шнобби). Правда, бабушки у него стали умирать еще чаще.
Следующий сюрприз Госпожа Удача подкинула всего через пару недель. Зайдя в клатчскую лавку диковинок в поисках подарка, который можно стянуть для Сесилии. Шнобби услышал разговор господина Гурама, хозяина лавки, с кем-то из коренных анк-морпоркцев (судя по крепким выражениям – из Теней, уж в этом Шнобби был экспертом). Упоминание о тайнике с таким количеством золота, что не унести вдвоем, заставило нашего героя насторожиться, а уж когда клатчец назвал место, где это золото будет ждать исполнителей некой «работы», аромат богатства практически вытеснил из сознания Шнобби убийственный образ любимой девушки.
Тем же вечером в «Залатанном барабане» Шноббс, нырнувший под стол в разгар особенно буйной драки, вновь услышал голос «из Теней». Обладатель этого голоса обсуждал с подельниками подробности той самой «работы». К своему ужасу Шнобби понял, что работа усевшихся за его стол Кривозубого Гарри и старого знакомца Джека заключается в устранении его, шнобсовой, персоны. Ну еще и Колона, Ангву, Моркоу и Ваймса, возможно даже самого Витинари, но до таких подробностей парализованный страхом мозг бравого капрала не добрался. Уже позже, пробираясь проулками к дому, он осознал, что клатчцы, не договорившись с Гильдией Убийц, наняли целую прорву бандитов, чтобы извести стражу. И облава начнется уже завтра утром.
Окончательно добила Шнобби его квартирная хозяйка. По ее словам, к нему приходила подозрительная молодая женщина в черном балахоне и просила передать, что ей нужно возвращаться в Ланкр и отправляется она сегодня ночью. Если мисс Хряс господину Шноббсу не безразлично, пусть он приходит в три по полуночи к Пупземельным воротам.
… Мысли в голове Шнобби метались как селедки в неводе. Улететь с девушкой своей мечты и бросить столь дорогое его сердцу золото, ну и коллег по страже оставить умирать? Распотрошить тайник клатчцев и затемно уплыть куда-нибудь в Цорт, подальше от гнева Сесилии? Ну и Стража опять же… А идея отказаться от женщины и богатства и бессмысленно погибнуть вместе с друзьями в неравном бою, время от времени стучалась в его воспаленное сознание, но не встречая понимания, вновь спускалась в самый дальний уголок шнобсовой души. Без четверти три по мосту через Анк промчалась крошечная фигурка…
Сэм Ваймс, по привычке задремавший за столом, проснулся от шепота (технически, это можно было считать ГРОМОГЛАСНЫМ шепотом). Два смутно знакомых голоса на первом этаже яростно спорили по поводу того, как же далеко от города можно оказаться до рассвета. … Когда Шнобби закончил свой рассказ, Ваймс обвел взглядом стражников, и удивился. Совсем недавно, прознав про открытую на них охоту, Стража уже была бы в Сто Гелите, а сегодня все они готовы были стоять до конца…
Это была славная битва! Вернее Детрит успел вытрясти сознание из нескольких самых жадных налетчиков, после чего на улицу вышел Моркоу и сообщил ошарашенной толпе, что весь клатчский гонорар конфискован и отправлен в сокровищницу Патриция как вещественное доказательство. Когда же он начал зачитывать собравшимся головорезам их права, крайне раздосадованные бандиты внезапно вспомнили о забытых дома утюгах и ретировались, оставив Джека из Теней и пару его подельников у ног Детрита. А спустя полчаса в офис Стражи влетела очень рассерженная ведьма и потребовала выдать ей негодяя Шноббса, заставившего ее пол ночи провести у городских ворот.
… Месяца через три Шнобби вновь стоял в кабинете Ваймса. По его словам, в Ланкре конечно было здорово, но стража короля Веренса Второго не идет ни в какое сравнение с анк-морпоркской, да и по свиным голяшкам с «Ухмельным» он соскучился. Потому не мог бы Ваймс восстановить капрала Шноббса в Страже. И кстати, у него, Шнобби, если вдруг, совершенно случайно, имеется такая необходимость, есть на примете замечательный специалист по головологии и нетрадиционной медицине.

Скрытый текст - ReistlinFM - "Страж", А.Пехов:

Старая сказка

- «Опасны… Заносчивы…», ты только послушай! «Общаются с душами давно умершими, нормальному человеку невидимыми, а если те неугодны им, то умертвляют оных повторно. Стражей надлежит обходить за версту, а на кинжалы их черные не смотреть и в руки не брать, ибо…».
- Где ты достал эту чушь, Людвиг ван Нормайен? – Проповедник лежал рядом со стражем на свежем сеновале. – Погода чудесная, не порть настроение дурацкой книженцей.
- Надо бы лошадей к ручью отвести. - Людвиг закрыл потрепанную книгу и с неохотой встал.
- Смотри, как наш соломенный друг радуется! – Проповедник улыбнулся. – С тех пор как мы подобрали этого одушевленного, я вижу его таким впервые.
- Он не радуется, он куда то нас зовет. – Серьезно сказал страж. – Пойдем посмотрим.
- Вечно ты меня куда то тащишь! – Возмутился церковник и вытер кровь с виска.
- Не ворчи! Во-первых, ты сам везде идешь за мной. Во-вторых, у меня есть черный кинжал, и я могу умертвить тебя повторно. – С хитрой улыбкой проговорил Людвиг.

Идти пришлось довольно долго. Высокая трава замедляла движения, а полуденный жар напекал голову. Пугало то и дело выскакивало из травы и указывало путь. Проповедник что-то ворчал себе под нос, хотя растения и повышенная температура никак не влияла на него.
Преодолев небольшой ручей и молодую поросль леса, путники вышли на поляну, по краям которой рос кустарник малины, образуя идеальный круг. В центре поляны лежал огромный камень, высотой в четыре человеческих роста.
- Ого! – только и смог произнести Проповедник. – Смотри! Там дырка! – душа пальцем указала на углубление в камне.
- Вижу. А сверху что-то написано. – Страж быстрым шагом направился к камню.

- «Прямо пойдёшь – богатым будешь, налево пойдешь – обретешь семейное счастье, направо пойдешь – умрешь, но обретешь посмертную славу». Это шутка, Людвиг? – Спросил Проповедник, не отводя глаз от надписи.
- Это очень старая альбаландская сказка. Там парень по имени Рой, после изгнания из родного города наткнулся на такой же… Что-то не так с этим камнем. – Страж протянул руку, но камня так и не коснулся.
Пугало достало серп и резким движением ударило по камню. Сноп искр заставил отвернуться стража, а ужасный скрежет спугнул всех местных птиц. Одушевленный оглядел оставленный след от удара, и, судя по кивку головы, остался доволен работой.
- Я вижу такое впервые. – Людвиг внимательно смотрел на исчезающую царапину, оставленную пугалом. - Этот камень одушевленный, но безвредный.
Страж обошел кругом камень, заглянул в пещеру, что была под надписью, и подозвал Проповедника.
- Я иду внутрь.
- Да ты с ума сошел! – Светлая душа вытаращила глаза – Лезть неизвестно куда, неизвестно во что!
- Там знак на стене пещеры. Там был страж. Я должен проверить. Ты идешь? – спросил у пугала Людвиг.
Одушевленный пожал плечами, развернулся и побрел в левую сторону от мрачного входа в камень.
- Стало быть, семейного счастья ищет. – Сообщил проповедник и шагнул в темноту.
Людвиг удивленно взглянул на душу – впервые Проповедник самостоятельно делал первый шаг.

Темнота быстро рассеялась. Людвиг и Проповедник очутились в хвойном лесу. Воздух был тяжелым и тягучим от влажности и невыносимой жары. Страж и душа медленно шагали по ковру из опавших иголок.
- И как ты собираешься искать здесь кого-то? – пробурчал Проповедник.
- Пока не знаю. Для начала поищу еще знаки. – Людвиг достал кинжал и начал рисовать большой треугольник у себя под ногами.
- Не охота тебя отвлекать, но у нас гости… - церковник нервно стал вытирать висок от крови.
Стройный ряд пеньков, коряг и небольших елок надвигался на незваных гостей этого мира. С легким свистом в Людвига полетели сосновые иголки. Страж закрыл лицо рукавом рубахи и, не глядя, кинул фигуру замедления в толпу. Первый ряд пеньков пошатнулся и дальше продолжил движение. Фигуры и знаки не эффективны против одушевленных. И только кинжал сможет утихомирить их навеки.
- Бежим! К реке!
Страж сделал пару шагов и словно подкошенный свалился на мягкую почву. Корни сосен крепко оплели ноги Людвига. Тот попытался подняться, но шипастая коряга успела подбежать и навалиться на горло человека. Страж уронил кинжал, а в глазах потемнело, отчаянно застучал пульс в голове.
- Берегись! – Крик донесся откуда-то сзади. Затем раздался оглушающий взрыв. Людвиг потерял сознание.

- Ну, вроде живой. – На стража смотрел молодой парень с широкой улыбкой. Его словно солома волосы трепал ветер. Сам он был необычайно худой и очень высокий, от чего казался очень нескладным.
- Спасибо. – Сдавленным голосом промолвил Людвиг. – Как ты их остановил?
- Деревяшек то? Да просто. – Зевнув, ответил незнакомец.
– Я же – страж. Как и ты. - он протянул черный кинжал Людвигу. – Я видел как вы появились из неоткуда. Ты и светлая душа.
- Что же сразу не помог? – Обиженно спросил Проповедник.
- Как только я убедился, что ты не из ордена. Орден мои кровные враги. – Парень улыбнулся вновь – я кстати Мариус.
- Людвиг. Хоть ты их ненавидишь, ты использовал их технику.
Мариус рассмеялся.
- Эта техника испокон веков стражей! Видимо многое я пропустил сидя тут. Теперь понятно почему ты так неловко отбивался.
- Ты давно тут? – спросил Проповедник.
- Я считал первые двести лет. Потом потерял интерес.
- Видимо, внутри этого одушевленного камня время не властною Ты из времен основания стражей? Ты можешь много полезного рассказать. – Людвиг потерял самообладание впервые за свою жизнь.
- Не сейчас, давайте выберемся отсюда. Тебе повезло, Людвиг, только светлая душа сможет указать путь из этого места…

- Людвиг, а чем закончилась та сказка?
Два человека и душа сидели возле костра. Мариус поедал запасы стража и клятвенно обещал наловить свежей добычи на завтра.
- Парень, Рой, он всех обманул и залез на макушку камня. Там нашел сундук с деньгами, вернулся домой, женился на дочери главы города и со временем стал главным. Правил он мудро и справедливо каждый считал его своим братом. А потом он умер от старости, но память о нем осталась на века. – Людвиг печально улыбнулся. – Так себе сказка, если честно. Нам надо двигаться дальше, искать лошадей и пугало, ты с нами Мариус?
- Вы идите, а я догоню, я же обещал дичь. – Ответил парень со своей фирменной улыбкой.

Мариус смотрел на стража и душу, пока те не исчезли за горизонтом. Улыбнулся, подошел к камню, оглядел его сверху вниз. Поднял из травы серп и по привычке проверил его остроту пальцем.

Скрытый текст - Likantrop - "Дверь в лето" Р. Хайнлайн:

… вот он — Дэниэл Бун Дэвис, стоит перед огромным путеводным камнем, больше приличествующим русским сказкам, нежели американской фантастике шестидесятых годов. Как же сюда попал этот богатырь инженерной мысли?
Нельзя сказать, что он оказался там случайно. Дескать, пошел прогуляться и наткнулся. Нет, все было не так. Но нельзя и сказать, что он целенаправленно двигался к этому перепутью. Перепутье скорее само собой появилось перед его ногами. Бывают такие вызовы судьбы. Вообще, великие (кроме придерживающихся идеологии буддизма) часто говорят, что без болезненного выбора настоящей жизни не проживешь и человека настоящего из себя не выкуешь, взросление – всегда болезненный процесс. Однако камень не является метафорой. Будем считать, что как «дорога появляется под ногами идущего», так и путеводный камень оказался на пути Дэна. А если отбросить ненужную патетику, главному герою пришло письмо от покойного к тому времени Твишела с координатами камня (и еще с кое-какими числами, но об этом позднее). Кроме этого факта, содержание его письма мне неизвестно.
О чем же думал наш герой? Естественно, что возможный выбор богатства мог бы его заставить разве что усмехнуться: с его-то деньгами и пренебрежительным отношением к оным. Предложение семейного счастья – вообще лишено смысла для человека с любящей женой и лапочкой-дочкой. Уже 15 лет, как Дэн наслаждался почти идеальной семейной жизнью. Поэтому выбор его вполне очевиден, кроме одного аспекта: что он может развернуться и пойти восвояси – отсутствие выбора – тоже выбор. Почему же он не проигнорирует камень на распутье? В пятьдесят пять лет у него случился кризис среднего возраста (среднего по причине развития медицины в этом замечательном будущем), который проявился в том, что ему стало скучно. Конечно, он получал удовольствие от общения с семьей и воспитания дочки, от работы… Но у всего есть предел насыщения. А насчет того, что что-то там, справа, может его убить и внезапно наградить славой – наш герой никогда особо суеверным не был, да и разве вызов – это не повод бороться? Наш герой явно погибать не хотел. Сейчас он, кстати, иногда размышляет вслух о том, что его ждало на других тропинках. Я склонен думать, что ничего там не было.
Пойдя направо, Дэниэл прошел совсем немного по заросшей тропинке и углубился в лес. Там он наткнулся на пещеру. В пещере была дверь с кодовым замком, каковой был в письме профессора. Там он наткнулся на установку, которую без труда распознал – это была машина времени. Там же он нашел и записку профессора. Ее содержание нам также неизвестно. Но Дэниэл во взволнованных чувствах и почти безо всяких колебаний запустил машину времени. Как он однажды писал в своих записках, он ни за что бы больше не отправился в прошлое. Из чего мы можем сделать вывод, что он нацеливался в будущее. Но точно я этого утверждать не могу. Возможно, профессор Твишел был в своей записке очень убедителен…
Как бы то ни было, Дэн был очень удивлен временем и местом, куда попал. Удивлению его не было предела, когда он еще и встретился со мной – человеком из будущего немного более далекого, чем его настоящее. Я к тому времени уже несколько лет как находился в Российской Империи 19 века (подробнее о моем временном путешествии смотрите в моих записях, озаглавленных «Likantrop_Этап_II»). Я, в свою очередь, был удивлен уже просто в космических масштабах и стал сомневаться в реальности происходящего, когда догадался о том, кто передо мной.
Надо сказать, мы стали добрыми товарищами с Дэниэлом. Забавно, что его лицо мне кажется смутно знакомым. Когда я как-то сказал ему об этом, он ответил, что у него точно такое же ощущение насчет моего лица. Общаемся мы преимущественно на английском языке, хотя он делает большие успехи в русском. Он рассказал мне историю своей жизни, за исключением некоторых деталей, временами достаточно крупных, целых временных провалов. Попал он сюда, к слову, вместе со своим котом Петронием Арбитром. Коту уже достаточное количество лет. Дэн говорит, что это особый генно-модифицированный кот, стареющий очень медленно. Надо сказать, весьма благородное животное.
С немалой иронией Дэн рассказывал о том, как они попали сюда. Сперва он рассказал мне о привычке своего кота искать Дверь в Лето: дверь в доме, за которой было лето, а не это непонятное время года, когда от холода леденеют лапы и падают сверху белые мокрые мухи. А потом поведал о том, как они свалились в огромный сугроб посреди зимнего леса. Видимо, мы нашли Дверь в Зиму, усмехался Дэниэл.
Встретились мы с ним, когда я уже несколько лет работал кем-то вроде техника-лаборанта у одного достаточно видного (на то время) русского ученого. Вскоре после личного знакомства с Дэниэлом, я ушел оттуда, и мы организовали собственную мастерскую. Как оказалось, Дэниэл появился тут с чертежами машины времени, он говорит, что нашел их в той же пещере, где и саму машину. Он одержим идеей повторения творения профессора Твишела, чье имя он обычно не произносит без достаточно звучных эпитетов. Я, в свою очередь, пытаюсь сподвигнуть его на создание чего-то вроде криокапсулы. Это мне кажется также совершенным безумием, но хоть немного более реалистичным. Тем более, что можно, скажем, создать один прообраз такой машины, заморозиться, потом через определенное количество лет разморозиться, ознакомиться с текущим уровнем науки и техники и усовершенствовать капсулу и т.д. Дэн, мне кажется, справился бы с таким.
Я немного рассказал Дэниэлу о своей жизни и о том, как я сюда попал. Хотя последней темы я стараюсь избегать. Мы уже не раз ругались по этому поводу. Его чрезвычайно интересует все, что я знаю о машине времени. Я говорю, что ничего в этом не смыслю, попал сюда в результате добровольного участия в эксперименте в моем научном университете за солидное вознаграждения для меня и моей семьи. Дэн не удовлетворен этим ответом, он говорит, что я темню.
И он прав. Я не говорю ему, что у меня есть книга (очень надежно спрятанная), описывающая почти всю его жизнь и написанная видным американским фантастом. Я не говорю ему, что в моем времени и прошлом моей планеты не было реальной возможности заморозить человека и оставить его живым на продолжительное время. Иногда, особенно в последнее время, мне очень хочется ему показать эту книгу. Что произойдет при этом, я не знаю. Может быть и ничего, может, он или не поверит мне, или заявит, что я мистификатор и сумасшедший. Может, мир вокруг прекратит существовать, а я проснусь, судорожно глотая воздух. Не знаю, сколько еще я смогу скрывать то, что знаю.
А еще я не сказал ему свою настоящую фамилию. И у меня есть на то причины.