Тропинка изначально не была крутая. Узкая дикая, но вполне себе пологая. По бокам рос кривой колючий кустарник. Первое время подъём трудностей не вызывал и Солара подумала, что не так страшна подобная пешая прогулка, как её представляли в рассказах. Ведь для черни факт передвижения пешком, не должен был вызывать трудностей. Но призрачное спокойствие длилось не долго. Сначала тропинка стала чуть более крутой, чем её полагалось быть. И сил на подъём уходило больше. Пока за очередным изгибом, она не стала почти отвесной. Теперь лезть наверх приходилось практически на четвереньках, цепляясь за всё, что попадалось под руку. За траву, выступы, тот самый колючий кустарник, который закрепился в трещины между камнями и также хотел жить, цепляясь за любую возможность. И наверное, оброс колючками, чтоб все желающие попасть наверх не слишком на него рассчитывали и тревожили. Но игнорировать его как помощника не получалось, хотя он кололся и оставлял на руках царапины. Камень в рюкзаке вызывал раздражение, тянул вниз. Чем выше, тем сильнее хотелось бросить всё и позволить себе свалиться, отступить. Но барышня смотрела, как Ален уверенно идёт вверх и отставать не хотелось. Да, в общем-то и сама понимала, что и некуда. Если они полезли в жреческое осиное гнездо, значит, действительно другие пути перекрыты.
Подъём был долгий. Иногда старшина останавливался, чтоб Солара передохнула, глотнула воды. А потом опять наверх. В эти моменты взгляд у неё становился особенно умоляющим, о дополнительной спокойной минутке, но Ален делал вид, что не замечал. Отворачивал и шёл дальше. Солара догоняла.
Через несколько часов подобной пыточной, девушка уже совсем абстрагировалась от действительности, стало казаться, что этот ужас никогда не закончится. И всегда будет этот день, и этот колючий кустарник, и этот дикий подъём. Когда тропинка снова стала пологой, она даже не отреагировала. Ни радости, ни облегчения того, что Путь Грешника остался позади, не было. Была тупая ноющая боль во всём теле, отрешённость и равнодушие.
На фоне такого упадочного настроения открывшийся за очередным изгибом величественный вид на монастырь, окончательно заставил почувствовать своё ничтожество и бренность бытия. Похоже, расчёт хитрых жрецов как раз на это и был. И если бы Солара не знала, что представляет из себя Бессмертный, то монументальное каменное сооружение на такой высоте, не изменено вызвало бы восхищение и благие помыслы. Но сейчас ей было не до этого. Камень в рюкзаке уже давно надоел и нещадно, а размышлять, что кто-то и побольше сюда тащит ради возможности «послужить и приобщиться», не хотелось. Зачем терять на это время и нервы. Каждый сходит с ума по-своему.
При входе в монастырь, под придирчивый и оценивающий взгляд монаха, наконец, можно было избавиться от навязанного булыжника. В благодарность за доставленный груз, путникам предлагалось по маленькому кусочку белого хлеба и воды. Те поблагодарили и отказались, сославшись на то, что недостойны такой чести и внимания. И что притащить от подножия горы сюда каменюку, само по себе счастье. Настоящие же причины для отказа, у барышни были другие. Солара понимала, что за подобной благодарностью стоят тихие жреческие недоговорённости, которые потом могут выйти боком. Что было на уме у Алена она не знала. Спросить долго не решалась. А когда спросила, ничего полезного не узнала. Тот только пожал плечами.
- А зачем мне подобная благодарность? Для проделанных усилий слишком мало. Если кому-то этого достаточно, пусть довольствуется. Да и не затем мы сюда с тобой пришли.
Идя по территории монастыря, барышня узнавала многие вещи и места. Здесь самая высокая на свете колокольня, здесь родник, там много искусно резных башенок – гордость местных мастеров. Но воспринималось это как-то по-другому. Без подёрнутой радужной дымкой безудержного восторга и восхищения. Если раньше всё смотрелось в лучах солнечного света, даже если было пасмурно, то теперь те же самые предметы гордости, постройки и чудеса природы были в её восприятии посыпаны пеплом. Тусклыми, не интересными, испорченными. Даже чистый горный родник не казался таким уж чистым. Конечно, он не виноват, что в этом месте обустроился Бессмертный. Но когда девушка проходила мимо тихонько шелестящей воды, ей показалось, что она плачет.
- Ну, рассказывай, - отвлёк её от мыслей старшина.
- Да что рассказывать, - вздохнула Солара и принялась перечислять. – В той стороне главный храм, там колокольня – сам видишь, позади монашеское жильё, а там ещё в прошлом году были гостевые домии для черни. Не знаю, может сейчас чего изменилось. Там можно передохнуть сирым и не имущим, вроде даже была кухня. Я туда не ходила, нас обычно в знатный корпус селили.
- Знакомо. Ну да, где уж нам, господам по пристанищам для черни шастать. Тем не менее, отлично. Вот туда-то нам и надо. По дороге пару поклонов для приличия святым местам отвесим. Если кто из жрецов мимо проходить будет, та же самая процедура. Глаза в пол, поза в смирении. Только не перестарайся, а то сейчас у тебя такой вид, что сама живьём шкуру с первого из них обдерёшь.
- Надо очень, - поморщилась девушка. – Пусть идут своей дорогой, только без меня. На том свете разберёмся, кто кому и что задолжал. А сам что, тоже кланяться будешь?
- Придётся. В угоду обстоятельствам, чтоб не привлекать внимания, зарабатывать доверие. Не думаю, что правила выживания здесь лучше или хуже, чем в большинстве мест. Здесь, оказывается, тоже вполне привычные условия и такие же достопримечательности.
Когда дошли до гостевых домиков для черни, оказалось, что мужчины живут отдельно, дамы отдельно. Общих комнат нет, в домик противоположного пола женщинам входить нельзя, мужчинам напротив, визиты вежливости делать можно, но очень не желательно. Так как мужчина мог «подхватить сущность». Что это, в подробности не вдавались, было только ясно, что это нечто жутко плохое, непредсказуемое и похоже, заразное. Как с этим существом справлялись сами женщины, тоже не указывалось. То ли она обладали к нему устойчивым здоровьем, то ли она к ним сама не цеплялась, но более сведущие полагали, что иногда сама женщина женщиной вовсе и не является. Почему сущность не могла принять облик мужчины, в сплетнях так же не раскрывалось. Совместное заселение было возможно только для семейных пар и при предъявлении соответствующего документа с двумя печатями. Ален махнул рукой.
- Мы здесь ненадолго, так что с местными нюансами потом разберёмся. А может и не придётся. Главное, смотрю, сюда жрецы, как и знать тоже не слишком ходит, больше прислужники мелкие суетятся. Им до тебя, как до поклонов лешему. Так что сиди пока здесь.
- А куда ты дальше? – спросила его Солара.
- На разведку. Узнаю, как на нужную тропу выйти, возможно, достану более приличную одежду, эта вообще страшная. Она свою службу сослужила. Чтоб двигаться дальше, тебе для начала надо передохнуть. Так что твоя задача - сидишь здесь тихо, пока я всё осматриваю. Говоришь мало, а лучше вообще молчишь. На пальцах покажи, что немая. Или что обет молчания дала.