|
3х7
Металлическая пыль оседает на пальцах и на фартуке. Мерный скрежет металла перекликается с треском поленьев. Заточка ножей то немногое, что скрашивает субботнее утро.
-Уже битый час точишь,- крик жены с кухни,- мне резать нечем.
Не со зла огрызаюсь.
-Подождешь..
А ведь дело. Почему не отдавать те ножи, которые достаточно остры? Привычка. Всех одним скопом, когда будут готовы. Засомневался – проверяешь, а затем ещё раз для верности. На всё воля случая, пока даешь ему свободу.
А привычка – очередные оковы на ноги этого поддонка. Есть и другие – броня на теле солдата, ухоженное оружие, тренированное тело. Вспышки воспоминаний мелькают , как мушки после взгляда на солнце.
Проклятье. Каждую субботу так.
С надеждой смотрю на дверь и выжидаю. Пусть кто-нибудь войдёт и отвлечёт от еженедельного ритуала – цепи, которой случай иногда душит человека.
Для Бетт один день ничем не отличается от другого. Разница в количестве посетителей и еды на стол. Она как-то научилась не думать о возможных проблемах. «Как произойдёт, так решим. Чего раньше времени суетиться?» Сколько раз от неё слышал такое. Теперь не подаю виду, что беспокоюсь о чём-либо. Стараюсь не подавать. Но точильный камень и ножи, часть из которых походи на шило, доказывают обратное. Особенно, когда понимаешь, что правишь их по третьему кругу.
-Эй, Том,- окликает Див из подполья,- Пиво забродило.
Бросаю камень на стол.
-Проклятье.
И это не в отношении пива. Див – наёмный рабочий, без которого как без второй пары рук. На голову ниже и уже в плечах ,но едва видимые мышцы словно из стали. Легче ему руку отпилить, чем вырвать из неё что-нибудь. Но у него есть две особенности, то бишь одна – хлебом не корми, а дай напиться. Отсюда вырастает другая – в узел завяжется, но проберётся к бочкам.
Не будь я ему благодарен за отвлечение от мыслей, окунул бы в колодец.
-Как залез?- спрашиваю, откидывая крышку люка.
Нестриженные каштановые волосы подчеркивают усмешку.
-Так я и сказал, но ты меня знаешь. Больше кружки- другой не выпью.
-Как и меньше.
-О да.- соглашается Див и спрыгивает со ступенек на земляной пол.- вон те две, что в конце. Как-то я забыл о них, далеко ведь.
Молча беру ковш и наливаю пива.
Глоток, другой и остальное выливаю. Пить можно, но если нет ничего другого. Обидно, что надеялся на эту партию. Смотрю на помощника, а у того в глазах надежда. Экий ведьмин сын.
-Ну, что сказать. Тащим наверх. Это продавать нельзя.
-Так может…- заискивающе вставляет Див.
Но ответ готов заранее.
-Отдам в городе кому-нибудь. Пусть травят. Мне имя дороже.
-А если подумать?- снова пробует парень.
Стараюсь повторить его наглую ухмылку.
-В огород вылить можно. Мороки значительно меньше.
Див ругается одними губами.
Пока вытаскиваем бочки, прикидываю, за сколько бы он их выпил? И где потом его искать? Забавно узнать такое, но остаться без отличного помощника на неделю, а то и две – радость для особых ценителей.
В дверях на нас налетает местный здоровяк и герой баек – Виктор. Глуповатый во всём, что не связано с мельницей, его любят как доброго малого, а тихий нрав мешает по достоинству отвечать зарвавшимся мужикам. Обделённый бородой, он с лихвой возмещает это гривой светлых волос, перемотанных бечёвкой. «Из него вышла бы отличная баба.» - говорят одни, а другие гогочут и добавляют: «Не будь у него бычьего веса и рожи.» Однако Бетт упоминала, что некоторые девушки слишком засматриваются на сильные руки мельника, отчего слабое мужичье завидует и старается унизить.
-Праздник какой?- неразборчиво спрашивает Виктор.
-Не, скисло.- лениво отвечает Див,- и мы решили вылить, ведь так Том?- он изменяет голос и пародирует меня.- нельзя портить репутацию, лучше пусть свиньи хлебают, а не честной народ.
Мельник чешет затылок и нерешительно поддерживает паяца.
-Ну, вообще верно говоришь. Я бы так не смог, молодец.
Такое одобрение как удар грязной тряпкой по лицу. Див снова что-то бормочет, из чего можно разобрать лишь «тупица».
|