Выскажу первые мысли по поводу начатой книги. Честно хотела подождать до момента, когда закрою последнюю страницу, но теперь - увы - сомневаюсь, что мне по силам одолеть этот труд. Нет, пытаться я буду, однако...
В самом начале можно наблюдать язык, пестрящий такими оборотами как:
Цитата:
Если что и раздражало его более, нежели невежество, так это то...
|
Цитата:
Библиотека... отличалась столь крайней бедностью, что куда пространнее и занимательнее были церковные записи о рождениях, смертях и женитьбах-крестинах местного населения. Каковые были прочитаны...
|
Цитата:
...он думал об этом отстранённо, неосновательно, как о варианте, имеющим вероятность существования
|
И я настроилась на такой стиль повествования, пусть на мой взгляд и не совсем оправданный. Но тут авторское право.
А потом мои глаза увидели её. Эту фразу, после которой у меня возникло желания закрыть текст, удалить и больше не возвращаться к нему.
Цитата:
- Я... - родил он, наконец, - я ведь говорил...
|
Фраза из уст сельского священника, приправленная шедевральными словами автора. Я многое могу понять и простить, но
родил в авторской речи - это как лезвием по мозгу. Каким бы разговорным не был стиль повествования (а, к слову сказать, разговорным он как раз и не является), но это лично для меня шаг за финиш, дальше пустота и тлен.
К чтению, думаю, вернусь. Сейчас, только успокоюсь и смирюсь с мыслью, что таковы реалии современного литературного языка.