[Безумное Чаепитие]

Месть падших ангелов (часть третья)

Те же и Лю, Светлана, Люся Федорова.
БЧ (крайне удивлен):
– Дамы… эээ… так неожиданно… я рад!
Бука подозрительно всматривается в проем, жестом Жени Лукашина машет пятерней перед глазами:
– У меня, кажется, троится?
Воспользовавшись моментом, Халк бодро оттирает его от бочонка и рычит:
– Салам алейкум, девчата! Пуркуа па?

Девчата, деликатно толкаясь, деловито проходят к столу, рассаживаются, вопросительно смотрят на БЧ. Тот, вспомнив о роли гостеприимного хозяина, кашлянул:
– Лю…
– Че? – хором откликнулись Лю и Люся.
– Люмонаду, девочки?
– Ты че, старый, детский сад на лямках, совсем очумел, не видишь, у нас руки и ноги сапсем замерзли?
Гостьи демонстрируют озябшие руки и ноги.
Бука проснулся, Халк поперхнулся, БЧ облизнулся.

…через пять минут стол обогатился водкой с пивом, селедочкой, помидорчиками перчеными, весь НЗ был щедро распечатан.
Согревшись и воодушевившись, девочки органично влились в альтернативный конкурс. Разложили планшеты, чернильницы, гусиные перья, начали волшбу блица пятисот знаков.
Первой отстрелялась Лю.
Она величественно поднялась и продекламировала…

«Как проникнуться свободой»

На рассвете она проснулась от тихого шороха.
Ангел пролетел?
Домовой нечаянно погладил грудь?
Жемчужные колокола изливали на планету благодать.
И в такт элегии маршировали батальоны нефритовых солдат. Запреты, кругом запреты.
Неожиданно для себя она сбросила одеяло, трепеща от странного предвкушения, поднялась на чердак по скрипучим ступеням, вышибла плечом замурованное оконце и крикнула, словно ура в наступлении:
– Меч мне!
Струя сверкающей искренности ожгла ладонь, и она прыгнула со скалы на дракона.

(конец третьей части)