Перевод Каменкович, он прекрасно передаёт смысл оригинального текста.
Скрытый текст - А вот и он:
I ought to leave Bag End, leave the Shire, leave everything and go away.’ He sighed.
‘I should like to save the Shire, if I could - though there have been times when I thought the inhabitants too stupid and dull for words, and have felt that an earthquake or an invasion of dragons might be good for them. But I don’t feel like that now. I feel that as long as the Shire lies behind, safe and comfortable, I shall find wandering more bearable: I shall know that somewhere there is a firm foothold, even if my feet cannot stand there again.
‘Of course, I have sometimes thought of going away, but I imagined that as a kind of holiday, a series of adventures like Bilbo’s or better, ending in peace. But this would mean exile, a flight from danger into danger, drawing it after me. And I suppose I must go alone, if I am to do that and save the Shire. But I feel very small, and very uprooted, and well - desperate. The Enemy is so strong and terrible.’
Тут, кстати, заметно, что Фродо с самого начала чётко разграничивает свою миссию (тогда ещё просто задание доставить Кольцо в Ривенделл) с приключением Бильбо.
Цитата:
Сообщение от Хомяк
А что Ожегов понимает под этим?
|
Лень искать) Но думаю, что то же, что и все остальные, а именно некие высшие, духовные, моральные причины, направляющие деятельность человека, в противовес шкурному личному интересу. Можно ведь и за веру, за убеждения жертвовать собой (просто из-за ощущения внутренней правоты) и при этом вовсе не обязательно пытаться изменить мир к лучшему и желать процветания своей стране.
Цитата:
Сообщение от Хомяк
После Ривинделла, конечно, логичнее там отсидеться. Именно поэтому Гэндальф, Арагорн и Бильбо делают все, чтобы Фродо решил иначе.
|
Он уже давно всё для себя решил, как видно из приведённого выше отрывка. Совет лишь укрепил в нём эту решимость и направил в нужное русло. После того, как хоббит увидел, что с Кольцом не сможет сдюжить даже элита западного мира, решение для него уже было очевидно.