II
...Когда в воздухе засвистели пули, Дронов не удивился - скорее даже обрадовался. Со дня штурма Токмака миновало больше двух недель, и всё это время русская армия продвигалась вглубь вражеской территории, не встречая никакого сопротивления. Войско еле ползло. С потерей дирижаблей огромное количество груза пришлось навьючить на верблюдов и купленных у местного населения лошадей, а для перевозки разобранных броневозов - сколотить импровизированные платформы на высоких колёсах, которые ломались каждые несколько километров. В таком положении следовало бы беречься частых "укусов" вражеской конницы и ночных налётов, однако хокандцы словно сквозь землю провалились. Передовые и фланговые разъезды не видели противника даже издали. И вот, наконец...
- На землю! - Скомандовал штабс-капитан, соскальзывая с коня - так, чтобы скакун прикрывал его от выстрелов. Сопровождающая офицера семёрка драгун не промедлила с исполнением. Солдаты залегли за камнями и осыпали пулями густую рощицу на склоне холма, откуда велась стрельба. Перестрелка длилась буквально пару минут, потом из рощи вылетел отряд в полдюжины всадников. Нахлёстывая лошадей и пригибаясь к гривам, они умчались куда-то на юго-запад. Преследовать их было рискованно, да и вряд ли драгуны смогли бы настигнуть местных легкоконных наездников.
- Все целы? - Дронов осторожно приподнялся из-за укрытия.
Ему ответил нестройный хор голосов - всё, мол, нормально.
- Куда летуны смотрят? - Унтер Семёнов всухую сплюнул на пыльную землю. - Толку от них...
- Летают высоко... - Николай глянул на едва заметную точку разведывательного дирижабля, парящего далеко впереди. - Противовоздушных сюрпризов боятся... Да и не смогли бы они под кронами деревьев такую малую группку разглядеть... Вот затем нас в дозор и гоняют.
Штбас-капитан встал, отряхнул колени. Посмотрел вслед улепётывающим хокандцам, сказал решительно:
- Возвращаемся. Нужно доложить. Очень это похоже на передовую разведку.
- Уж надеюсь, большое-то скопление войск аэронавты наши не прохлопают... - Семёнов произнёс это с заметным сомнением.
- Надейся...
Путь назад был недолог. Корпус встал лагерем в живописной зелёной лощинке, по дну которой бежал ручеёк - к сожалению, слишком слабый, чтобы покрыть нужды многотысячного отряда, обременённого верховым и вьючным зверьём. Сама лощина тоже оказалась корпусу тесновата, так что палатки взбирались на её пологие склоны и словно бы "выплёскивались" через края. Воздухоплаватели со своей единственной канонеркой так и вовсе устроились особняком, в сотне метров южнее, выставив своих часовых.
На въезде в лагерь Николая окликнули.
- Штабс-капитан Дронов! - Размахивая фуражкой, бросился ему наперерез молодой офицер. Николай узнал в нём одного из адъютантов командира корпуса. - Вас срочно к полковнику! Срочно!
- Да я и сам... - Несколько растерялся штабс-капитан. - А что случилось?
- Понятия не имею. - Признался адъютант. - Но срочно.
- Ох ты ж... - Дронов спешился, дёрнул для профилактики закреплённый у седла шлем, который так и не надел во время стычки, бросил поводья ближайшему драгуну. - Езжайте, я сам доложусь.
Большущая белая палатка командующего изначально была установлена на берегу ручья, где изгиб русла образовывал уютную заводь - но теперь воды в ней не осталось, обнажилось илистое дно. Николаю от этого зрелища почему-то сделалось немного грустно, хотя сентиментальностью он никогда не страдал.
- Проходите. - Молодой офицер отдёрнул полог палатки и посторонился, пропуская. Штабс-капитан кивнул ему и вошёл внутрь. Прикрыл глаза, привыкая к полумраку, отдал честь:
- Господин полковник, по вашему приказанию прибыл.
- Садись, Николай Петрович, садись. - Полковник Эйммерман, чистейшей воды еврей, весьма убедительно притворяющийся немцем, сделал приглашающий жест.
Дронов послушно опустился на стул перед полковничьим столом, стянул фуражку.
- Никифор Исаевич, прежде чем начнём по вашему вопросу, хочу доложить. В пяти километрах от лагеря наткнулись на хокандский разъезд.
- Бой был? - Взгляд корпусного командующего мгновенно стал жёстче, брови сдвинулись.
- Стычка. Без потерь, с обеих сторон. Они ушли в сторону Пишпека, мы не преследовали.
- Правильно сделали. Но это первое столкновение... Значит, когда вернутся летуны...
В дальнем углу палатки внезапно шумно откашлялись. Николай удивлённо обернулся и увидел, что там, закинув ногу на ногу, глядя на него сквозь очки и нехорошо улыбаясь, сидит на раскладном табурете молодая женщина. Офицер не заметил её до сих пор лишь потому, что голова его была забита посторонними мыслями.
Выглядела незнакомка лет на двадцать пять-двадцать восемь. Изящная, стройная, даже, пожалуй, немного худощавая. Лицо чуть вытянутое, с острыми чертами, но приятное. Прямые каштановые волосы собраны очень просто - два длинных хвоста, перетянутые низко, на уровне шеи, да две узкие пряди, свободно спадающие на виски. Пряди скрывали дужки овальных очков в тонкой серебряной оправе. В общем, девушка была вполне симпатичной, несмотря даже на мужской наряд - тесные кавалерийские брюки (точно такие же, только более потёртые, носил сейчас и сам Дронов), заправленные в высокие, прикрывающие колени сапоги, серая рубашка с жёстким стоячим воротником, короткая курточка со следами споротых погон на плечах и снятых эмблемок на воротнике. Одежда была не новой, пропылённой, местами выцветшей, но сидела на гостье как влитая, и Николай, полагавший, что женщина в мужском платье не лучше, чем мужчина в женском, вынужденно признал, что ей идёт.
- Ах да! - Спохватился Никифор Исаевич. - Познакомьтесь. Сыскной агент Особой экспедиции Третьего отделения, Анастасия Егоровна Агафьева. У неё здесь важное дело.
Дронов согнал с лица глупое выражение, встал, отвесил полупоклон:
- Польщён знакомством, Анастасия Егоровна.
- Взаимно. - Кивнула женщина, продолжая улыбаться. Очки блеснули и на секунду сделались непрозрачными. Николаю подумалось, что её улыбка подошла бы какому-нибудь опереточному злодею, замышляющему хитрый и подлый ход.
- Видимо, вызов полковника как-то связан с вами? - Догадался штабс-капитан, усаживаясь обратно.
- Верно. Вы знаете, что это? - Анастасия бросила офицеру предмет, который всё это время сжимала в ладонях. Николай машинально поймал. Это оказался тот самый серый кирпичик из странного материала, найденный у мёртвого хокандца.
- Не имею ни малейшего представления. - Покачал он головой.
- Это хорошо. Иначе у меня возникли бы вопросы. - Сыскной агент наклонилась вперёд. Улыбка исчезла с её губ. - Я хочу найти владельца этой штуки. А вы мне поможете.
- Э... - Штабс-капитан неуверенно покосился на Эйммермана. - Боюсь вас разочаровать... Но эту вещь сняли с трупа. Конфуз вышел с владельцем - уж больно хорошо саблей владел...
- Чепуха. - Отмахнулась девушка и откинулась назад. Как она при этом не свалилась с узкого, лишённого спинки табурета, Николай так и не понял. - Речь не о последнем хозяине, а о первом. Так сказать, исходном.
- Но чем я могу помочь?
- Ничего особенного, поверьте. Я допросила пленных солдат токмакского гарнизона, и они показали, что погибший офицер отобрал эту штуку у киргиза-кочевника во время сбора дани. Якобы, это сильный амулет, защищающий от болезней. - Последнюю фразу Анастасия произнесла с кривой усмешкой - на удивление более приятной, чем её нормальная улыбка. - Но к моему прибытию племя уже откочевало из окрестностей укрепления. Я хочу догнать его, и мне потребуется сопровождение.
- Ах, вот оно что... - Протянул Дронов, испытывая некоторое облегчение. Дело предстояло в меру опасное, особенно учитывая недавнюю встречу с ханскими войсками, но хотя бы понятное. От Третьего отделения можно было ожидать худшего, тем более - от таинственной Особой экспедиции, про которую офицер прежде не слыхивал.
- В общем, - Никифор Исаевич хмыкнул, - отдаю тебя со всею ротою в рабство госпоже сыскному агенту. Фюр фильзайтиге цузамменарбейт, так сказать.
- Я буду с ними хорошо обращаться. - Пообещала Анастасия Егоровна. - Верну в целости.
- Тут уже без меня разберётесь. - Продолжал командир корпуса. - До выполнения задачи рота получает свободу действий, отчёт по завершении, если госпожа агент разрешит. Можете идти.
Девушка достала из-под табурета украшенную серым пером шляпу с узкими полями, лихо заломленными справа, и аккуратно надела её. Подмигнула штабс-капитану:
- Что ж, вперёд!
Палатку они покинули вместе.
- До заката меньше двух часов, сегодня переночуем в лагере. - Деловито сказал Николай, искоса глядя на спутницу сверху вниз - она была на голову ниже рослого драгуна. - Сейчас я вас провожу в расположение роты, познакомитесь с моими парнями. Сам же навещу проводников из местных, расспрошу. Каких именно кочевников мы ищем?
- Хокандцы сказали, что тот киргиз был из племени токбай. - Ответила агент, шагая рядом.
- Не слышал о таком...
- Вы хорошо знаете местных?
- До похода служил в Верном, потом в Кастеке. Много общался со степными киргиз-кайсаками.
- Но ведь киргиз-кайсаки и горные киргизы - это разные народы, разве не так?
- Им самим нравится так думать.
- Хех...
Некоторое время они шли молча. Девушка - заложив руки за спину и о чём-то задумавшись, Николай - то и дело поглядывая на неё. Хрупкая, ладненькая, умная - и чего ей в Третьем отделении надо? Неужто более подходящего дела не нашлось?
- Скажите, Анастасия Егоровна...
- Вот, кстати... - Анастасия перебила офицера, подняв ладонь. - Предлагаю сразу определиться - я или Настя, или госпожа сыскной агент. Хорошо?
- Хорошо, госпожа сыскной агент.
- Договорились, господин штабс-капитан. - Девушка опять улыбнулась, едва не заставив Николая вздрогнуть. И как у неё так получается? Аж мурашки по спине... - Так о чём вопрос?
- У вас совсем нет багажа?
- Всё в карманах.
- И сменное бельё?
- У вас на складе возьму.
- Хм-м... А как вы добрались?
- До Омска - поездом, оттуда воздухом. От Кастека - воздушные разведчики на полпути подбросили, потом верхом, с полусотней казаков, что вам в подкрепление выслали. Сегодня утром приехала.
- Верхом, значит, ездите? - Уже неплохо. А то не хватало таскать с собой столичную кабинетную работницу. - К походной жизни привычны?
- Не то чтобы... - Девушка откинула голову и закатила глаза. - Но доводилось...
- Оружием владеете?
- Из ружья стрелять... обучена. - После паузы признала госпожа агент. - Но одно дело на стрельбище, а другое - под ответным огнём...
- Хорошо, что вы это понимаете. - Позволил себе улыбку Дронов. Гостья понемногу начинала ему нравиться.
- С пистолетом получше. Имелась практика. С фехтованием и рукопашным боем - примерно то же самое. В соответствии. Тыкать клинком в живого человека не приходилось, а вот голыми руками...
- Понятно. - Кивнул Николай. - А вот и наши палатки. Эй, Горшков! Сюда давай!
Подбежавший поручик встал "смирно", наглейшим образом вместо командира таращась на его спутницу.
- Знакомься. Эта барышня - сыскной агент Третьего отделения, Анастасия Егоровна.
Поручик приоткрыл было рот от удивления, но тут же захлопнул. На лице его боролись две эмоции - традиционная настороженность, вызываемая любым сотрудником названной конторы, с одной стороны и интерес к "барышне" с другой.
- Поручаю её твоим заботам. - Штабс-капитан сделал страшные глаза и украдкой показал помощнику оттопыренный мизинец. Тот всё понял верно и напустил на себя серьёзности. - Выделить собственную палатку, накормить, развлечь. Галантно! Понял?
- А то ж... Ой, будет сделано!
- Госпожа сыскной агент, это Остап Кириллович, поручик. - Повернувшись к девушке, представил Горшкова Николай. - Мой заместитель. Он вам всё устроит, а я пока пойду к проводникам.
- Можете не спешить. - Анастасия блеснула очками и... Нет, ну попросить её пореже улыбаться, что ли?..
...Дронов вернулся через три четверти часа, когда солнце уже клонилось к закату, и жизнь лагеря начала затихать. Спускаясь в лощину, он отметил, что на канонерке не горят огни, да и части, расположившиеся по краям склонов, не готовят дрова для костров. Очевидно, полковник серьёзно отнёсся к новостям о вражеской разведке.
Приблизившись к палаткам своей роты, он обнаружил прелюбопытное зрелище. Перед центральной палаткой (его палаткой!) горел небольшой костерок. Перед костерком была помещена огромная кухонная доска, на которой ровными рядками лежали какие-то белые катышки. Тут же стояли несколько бумажных пакетов и жестяных мисок. В окружении всего этого хозяйства сидела прямо на земле Анастасия Егоровна - сложив ноги на восточный манер, помахивая в воздухе наставительно воздетым пальцем и явно что-то вещая. За спиной девушки толпились драгуны числом до полутора десятков - склонившись к ней, они старательно внимали. Ещё несколько бойцов наблюдали со стороны. Недоуменно вскинув брови, штабс-капитан подошёл вплотную. Кашлянул:
- Кхем... А что здесь, собственно, происходит?
- Я учу ваших людей готовить пельмени. - Госпожа сыскной агент подняла на него взгляд и показала испачканные в муке пальцы. - Выяснилось, что ни один из них этого не умеет толком. Изумительно. Ладно, дома не научили, но в армии...
Кто-то не удержался, прыснул. Николай снова откашлялся - в кулак. Присмотрелся - на доске в самом деле лежали пельмени. Причём слепленные все на разный лад, и весьма искусно. Собравшись, он попросил:
- Можно вас на минутку?
- Конечно. - Девушка легко поднялась, похлопала ладонями, стряхивая мучную пыль. Они отошли от костра, и офицер, глядя ей в глаза, поинтересовался:
- Ну и что это было? С пельменями?
- Налаживаю отношения с коллективом. - Пожала плечами госпожа агент.
- Через лепку пельменей?
- Да, а что? К человеку, вместе с которым лепил пельмени, трудно относиться как к совершеннейшему чужаку и постороннему. Впрочем, как и к любому человеку, который тебя чему-то научил. - Взгляд тёмно-зелёных глаз девушки был совершенно серьёзен. - Нам предстоит путешествовать вместе достаточно долгое время...
- Кхм... - Дронов задумчиво потёр шею. Вздохнул. - Относительно путешествия. Я пообщался с киргизами-проводниками и переводчиками. К счастью, они смогли помочь.
- Слушаю. - Анастасия сложила руки на груди.
- Токбай - это не племя. Это малая часть рода кюнту из племени солто. Солто живут как раз на этих землях, один из проводников обещал помочь с поисками их стойбищ. Племя большое, но родственные связи здесь тесные. Найдём один род - помогут найти другой.
- А вы уверены, что нам станут помогать?
- Солто, конечно, не наши друзья-бугинцы, но хокандцев тоже не любят. Думаю, мы сможем договориться. Только уже не сегодня, разумеется. Этой ночью отдыхаем перед дорогой.
- Спасибо, господин штабс-капитан. - Девушка одобрительно кивнула. - Пока вы отлично справляетесь.
- Рад стараться. - Усмехнулся Николай. - До отбоя есть время... Может, достанем котелок и найдём вашим "учебно-тренировочным" пельменям практическое применение?...
* * *
...Начало их путешествия проходило мирно и спокойно, напоминая скорее конную прогулку в приятной компании. Выехали с первыми лучами солнца, забрав круто к югу, к предгорьям. Впереди двигался дозор - киргиз-проводник по имени Болот и трое драгун. За ними, колонной по двое, тянулся основной отряд, возглавляемый Николаем. Анастасия ехала рядом с ним, покачиваясь в седле смирной серой лошадки. Как и ожидал штабс-капитан, госпожа агент оказалась хорошей собеседницей, и с удовольствием поддерживала разговор - ведь это тоже помогало "наладить отношения с коллективом". Хотя говорила больше она. Офицер уже не первый год болтался на окраинах империи, и теперь жадно слушал новости - свежие и не очень, пустяковые и важные. Сколько всего не доходило до них с почтой и запоздалыми подшивками газет! В Москве сгорели речные склады, но полиция не нашла следов поджога. В Ревеле, на морском заводе, буквально перед самым отъездом Агафьевой из Омска, арестовали английского шпиона. Несколько месяцев назад где-то над Средиземным морем пропал без вести британский дредноут "Принцесса Диана". Во Франции трёх генералов штаба уволили с должностей без объяснения причин. И многое другое... Девушка говорили свободно, обильно комментируя известия, делясь своим мнением и ненавязчиво подталкивая спутника к диалогу. Тот был не против, но стоило ему попробовать осторожно перевести тему беседы на детали их миссии, как он словно на кирпичную стену налетел.
- Да не обижайтесь вы. - Сказала Анастасия, заметив его посмурневшую физиономию. - Я просто сама ещё во многом не уверена, вот и не хочу вас смущать. Посмотрим, как всё сложится. Скорее всего, в конце этой истории я вам многое объясню.
- Разумеется. Я не против. - Нейтральным тоном ответил Дронов. Он прекрасно понимал агента, и ему самому было неудобно за глупое ребячество - но задавить детскую обиду в зародыше удалось не сразу.
- Нет, ну правда. - Девушка поправила очки, то и дело съезжающие ей на кончик носа из-за тряской поступи лошади. - Насчёт рабства - это же шутка была. "Цузамменарбайт" подразумевает взаимную помощь, сотрудничество. - Последнюю фразу она произнесла голосом Никифора Исаевича. Не подражая интонациям полковника, а именно что его голосом - воспроизведя с поразительной точностью.
- Ого. Этому тоже учат в Третьем отделении?
- В Третьем отделении это развивают. А вообще - талант нужен. - Улыбнулась девушка - как офицеру показалось, с толикой самодовольства. - Знаете что... Давайте я вам пока в качестве компенсации вместо служебной тайны открою какую-нибудь частную. Из личных запасов, так сказать. Чтоб вы не обижались больше. А?
- Н-ну... Например?
- Например... Например... Например - я не русская.
- Да ну? - Николай покосился на спутницу. По правде сказать, славянского в её внешности действительно было на грош. - А кто же?
- В основном немка. И немножко - англичанка. Совсем чуть-чуть.
- Анастасия Егоровна? Агафьева? Немка? - Не без иронии уточнил Дронов.
- Это долгая история.
- Начинайте. - Офицер приподнялся в стременах и посмотрел вперёд. - До предгорий путь неблизкий, а на равнине проводник нам встреч не обещал...
...К горам засветло они так и не успели. Впрочем, не особо и спешили, предпочитая беречь коней. Когда солнце уже исчезло за горизонтом, оставив вдоль него быстро гаснущую золотистую полоску, рота встала на ночлег. Выбрали небольшую впадинку, окружённую деревьями, расстелили там одеяла, обойдясь без костра и палаток. Ночи здесь были прохладные, но штабс-капитан и сыскной агент сошлись во мнении, что безопасность дороже - тем более, что дождя не предвиделось. К счастью, до утра их никто не побеспокоил, а часовые заметили на склонах далёких холмов огоньки - значит, там кто-то был, и не особо таился. Путь продолжили в хорошем настроении духа. Солнце ещё не достигло зенита, когда местность начала подниматься.
- И как же мы отыщем тут нужное племя? - Поинтересовалась Анастасия, когда до бугристых горных подножий осталось всего ничего.
- В этих краях не так много удобных мест для стоянки. - Дронов отпил тёплой воды из фляжки и подумал, что надо бы найти родник или ручей, чтобы пополнить запасы. - И все они давно поделены между родами. А наш проводник знает, кому какое принадлежит. Если одно окажется пустым, направимся к следующему. Правда, люди из токбай ему не знакомы, он ведёт нас по стойбищам кара-мерген. Это их родичи, они могут нас направить... А то и сами знают что-нибудь о человеке, которого вы ищете.
- Как тут всё... запутано. - Хмыкнула девушка. - С этими их междусемейными отношениями...
- Родоплеменное устройство. - Пожал плечами Николай, пользуясь удобной возможностью напустить на себя умный вид.
- Да знаю, я прилежно училась...
- Командир! - Прервал их крик одного из солдат. Дронов вскинулся и увидел, как из-за ближнего пригорка вылетает стайка всадников - десятка три, если не больше. Не киргизы, хокандцы-сипаи в мундирах! Улюлюкая и потрясая саблями, они помчались на драгун с правого фланга. Несколько конников на скаку натягивали короткие луки. Дистанция была ничтожна, на раздумья не оставалось времени, однако штабс-капитан сразу понял, что дать залп драгуны успевают - если не промедлят.
- Карабины! - Рявкнул он. - Настя, назад! Петров, будь с ней!
Опытные солдаты потянули из сёдельных чехлов ружья, без приказа разворачиваясь в линию, лицом к врагу.
- Пли!
Залп вышел неприцельным и почти неслышным - хлопки пневматики перекрывал топот множества копыт. Но вот двое хокандцев обмякли в сёдлах, один слетел на землю, ещё один свалился вместе с конём... Всё!
- Клинки вон! - Офицер выхватил палаш и указал им на противника. - Вперёд!
Русские конники грузно, набирая скорость, двинулись навстречу хокандцам.
- Э-эх! - Дронов отбил саблю промчавшегося мимо него сипая и тут же рубанул по плечу врага, подскочившего слева. Тот не успел заслониться...
- Эх, врежем! - Горшков появился справа, встал стремя о стремя, прикрывая командира. Лёгкие всадники кружились, метались вокруг неповоротливых драгун, атакуя их с разных сторон.
Всё закончилось столь же стремительно и неожиданно, как началось. После пары минут лязга стали, криков и конского ржания, воины хокандского хана вдруг дружно вышли из боя, разорвали дистанцию и были таковы. Только поднятая пыль напоминала об их присутствии. Ну и пяток тел на земле - оставшиеся без хозяев кони последовали за сбежавшим отрядом, демонстрируя отменную выучку.
- Ух... Чего это они? - Прохрипел поручик, тяжело дыша и держа палаш в опущенной руке.
- Разведчики. - Штабс-капитан спешился, склонился над трупом сипая, вытер о его одежду клинок. - Попробовали нас на зуб, не раскусили и ретировались. Как те, в прошлый раз. Вот будь у них побольше лучников...
- Они ещё могут привести друзей. - Агент Третьего отделения подошла к нему, ведя свою лошадку под уздцы.
- Эт-то верно. - Медленно произнёс Николай, пряча оружие в ножны и оглядываясь. - Нужно уходить. И да, рад, что вы в порядке. - Он возвысил голос. - Все живы?! Раненые есть?!
- Мне по лбу саблей заехали. Плашмя. - Широко ухмыльнулся Горшков, наклоняя голову и демонстрируя "рану". - В башке звенит, но пока не помер. Вроде.
- Гарлушкину плечо рассекли, левое! - Откликнулся боец, помогающий бледному ефрейтору перетянуть рану. Тот держался стойко, только до побелевших костяшек стискивал в здоровом кулаке смятую упаковку от бинтов.
- Что ж ты так, Федя? Опять тебе новую гимнастёрку у Николаича выбивать? Ох, подводишь ты меня... - Штабс-капитан сокрушённо вздохнул.
- Простите, Николай Петрович. - Не похоже, чтобы простенькая попытка приободрить подействовала на бойца, но он постарался улыбнуться. - Попробую эту отмыть и заштопать.
- Будет тебе новая гимнастёрка. - Ласково пообещала Анастасия Егоровна. Она, к счастью, улыбалась лишь глазами, так что прозвучало это искренне. - Ты у нас пострадал на выполнении особо важного задания. Если Коля не совладает с вашим интендантом, им займусь я.
- Да уж, хорошо служить в Третьем... Минутку! - Дронов едва не поперхнулся воздухом. - С каких это пор я для вас Коля?!
- С тех самых, как я для вас Настя. - Девушка сдвинула очки на нос и подмигнула.
- Ох... - Офицер вспомнил, как обратился к ней во время нападения. Но у него просто не было времени выговаривать что-то длинное!
- Вас не устраивает? Можем забыть, я не против.
- Лучше компромисс. - Штабс-капитан потёр затылок, чувствуя, как губы сами расплываются в усмешке. - Зовите меня Николаем.
- Принимаю компромисс. Но тогда я для вас всё равно Настя. Согласны?
- Согласен.
Заключение договора скрепил дружный смех драгун. Не удержался даже раненый Гарлушкин.
- А теперь - по коням. С этого момента идём галопом. Настя, вы не против, чтобы дальше ехать не рядом со мной, а возле нашего раненого?
- Да, я пригляжу за ним.
- Спасибо. Поспешим...
* * *
Когда едущий впереди Болот, взобравшись на очередной острый гребень, вдруг завопил, сорвал с головы свой высокий колпак, замахал им в воздухе - Дронов сперва потянулся к палашу, и лишь затем сообразил, что проводник явно обрадован, а не напуган.
- Кажется, прибыли. - Сказал он Насте и дал коню шенкеля. Через несколько минут офицер и агент уже были на верхушке гребня, откуда открывался вид на аыйл - стойбище кочевников. Примерно пятнадцать юрт теснились на природной террасе обращённого к ним травянистого склона. Они образовывали что-то вроде кольца, оставляя в центре свободную площадку. Меж юртами несложно было заметить множество человеческих фигурок, слышались отдалённые голоса и лай собак.
- А их жилища отличаются от юрт киргиз-кайсаков. - Анастасия прищурилась. - Они выше, и украшены ярче.
- Верно. - Кивнул штабс-капитан. - Вы весьма наблюдательны. Хотя о чём я... Степняки вынуждены жить на продуваемой ветрами равнине, их юрты приземисты, чтобы лучше сопротивляться пыльным бурям. И украшения они обычно размещают внутри, сберегая от песка и пыли. У горных кара-киргизов другая проблема - мало места... Кстати, нас уже заметили.
Он не ошибся. Из аыйла выехала группа всадников и направилась к русским. Все они были вооружены луками и старыми ружьями.
- Судя по тому, что в нас ещё не стреляют, договориться выйдет. - Девушка сдвинула шляпу на затылок.
- Только, с вашего позволения, говорить буду я. Киргизы уважают женщин больше других здешних народов, но дела предпочитают вести с мужчинами.
- Доверяю вашему опыту. Однако быть рядом с вами во время переговоров я могу?
- Конечно. Только... Настя, можно ещё небольшую просьбу?
- Смотря какую.
- Постарайтесь не улыбаться. Совсем.
- Хорошо. Это нарушает какие-то местные обычаи?
- М-м-м... Нет. - Дронов поборол соблазн покривить душой и соврать. - Просто когда вы улыбаетесь, людям начинает казаться, будто вы задумали какую-то подлость. А уж если они не понимают, что вы говорите...
- Вот это комплемент даме! - Возмущение в голосе агента было неприкрыто фальшивым. Она явно и сама знала всё о свойствах своей улыбки. - Я вам ещё припомню.
- Только не ссылайте меня в Сибирь. - Хмыкнул офицер, трогая коня навстречу киргизской делегации. - Мне там успело надоесть.
Кочевники приветствовали отряд достаточно дружелюбно. Старший среди них - как Николай понял, один из сыновей бия, вождя - почти сразу пригласил "воинов Белого Царя" отдохнуть в их поселении. На самом деле это было частью ритуального приветствия, обращённого к путнику, и догадываться, действительно ли тебя приглашают в гости или же лишь соблюдают формальность, следовало по тону. Тон молодого кочевника Дронов расценил как вполне искренний. Обменявшись с ним ещё несколькими репликами, он повернулся к спутнице:
- Всё складывается неплохо. Это уруу Джаныбая. Они действительно из кара-мерген, сородичи тех, кого мы ищем.
- Уруу?
- Самая маленькая кочевая единица, "дети одного отца". Две, может - три родственные семьи, кочующие вместе. Не больше пятидесяти человек. Семьи здесь многодетные...
- Они помогут нам?
- Скорее всего. Только отложите вопросы до завтра. Дело к вечеру, нам разрешат переночевать. И ужин с нами разделят. До того о деле говорить бесполезно. Даже вредно - можем обидеть хозяев.
Девушка нахмурилась, но кивнула.
Дальше всё пошло как по маслу. Пока отряд представляли вождю - сухому, морщинистому старику в белом колпаке с чёрным шитьём - женщины накрыли стол. Николай, знавший, какие блюда здесь готовят по праздникам, отметил, что им предлагают обычную, повседневную пищу, зато - не скупясь на количество. Места за длинными полотнищами-скатертями, на которых стояла еда, хватило всей роте, семье вождя и свободным от дел обитателям аыйла. Штабс-капитана, поручика Горшкова и сыскного агента посадили рядом с престарелым главой уруу, на почётные места для гостей. Неподалёку устроился и их проводник, Болот, игравший также роль переводчика. Помощь его потребовалась очень скоро. Джаныбай знал несколько русских слов, но когда Горшков взялся красочно рассказывать о том, как получил "ранение" лба, Николай велел Болоту громко переводить для остальных. Солто немало настрадались от хокандского хана, и с видимым наслаждением слушали про то, как бравый поручик чуть ли не в одиночку разогнал пару сотен ханских конников.
Пока все отвлеклись на него, штабс-капитан украдкой глянул на Анастасию. Девушка сидела по левую руку от Дронова, привычно сложив ноги по-восточному, на женский манер, и явно не испытывая от такой позы дискомфорта. В приподнятой ладони она ловко, под донышко, держала пиалу с чаем. Большинство новоприбывших долго не могли привыкнуть к азиатской посуде, норовя обхватить пиалы пальцами за бока, словно стакан без ручки. Интересно, где госпожа сыскной агент всего этого набралась? Ведь в горах ведёт себя как осторожный, разумный новичок, постоянно опираясь на опыт спутников. Впрочем, мало ли где можно научиться правильно сидеть на земле и пить восточный чай... У тех же степных киргиз-кайсаков - она ведь, похоже, имела с ними дело. Или... Офицеру захотелось спросить Настю, бывала ли она за Дарданеллами, но он вдруг подумал, что если даже и бывала - то, вполне вероятно, по таким вопросам, которые касаются лишь дел Третьего отделения. Лучше смолчать. Главное - она быстро, без проблем освоится. И наверняка уже завтра сможет начать своё расследование...
...Дронова разбудили ни свет ни заря. Встающие ещё до восхода пастухи гнали скот на пастбища, и выходило у них это шумно. Офицер полежал немного, глядя в конусообразный потолок гостевой юрты, которую поставили специально для него и Горшкова, послушал окрики пастухов, лай их псов, топот сотен копыт. Вздохнув, поднялся, натянул сапоги и вышел на улицу, на ходу заправляя рубаху за ремень. Он собирался найти, где умыться и заодно проведать своих бойцов, ночевавших в палатках, но замер на пороге. Всмотрелся. Втянул воздух, медленно выдохнул. Прикрыв глаза ладонью, закусил губу, чтобы не расхохотаться.
Босая, облаченная лишь в штаны и рубашку навыпуск, Анастасия Егоровна сидела перед огромной доской и, улыбаясь до ушей, сверкая очками в лучах восходящего солнца, демонстрировала окружившим её разновозрастным женщинам-киргизкам, как правильно лепить замысловатой формы пельмень. Проводник Болот с сонным видом сидел рядом и, часто зевая, переводил её объяснения. Несколько молодых мужчин наблюдали за этим со стороны - кое-кто в лёгком замешательстве, но большинство - с весёлым любопытством.
Николай отчего-то даже не сомневался теперь, что все нужные сведения они получат уже сегодня...