От пуль и стрел не спасают ни опыт, ни сила духа. Даже магия - с трудом. Илай вспомнил, как стремительно во время штурма таял под ударами свинца его щит. Поежился.
- Покажи мне еще раз, - сказал он Хартангу.
Варвар кивнул и начал последовательность движений с огнестрелом, рожком для пороха, пыжом и шопмполом, которой пытался научиться Илай. И делал это чужанин быстро, размеренно и умело, словно автоматон древности. Конечно, в настоящем бою, а не на стрельбище, подобную эффективность и эффектность сохранять куда сложнее. Но конкретно с этого экземпляра станется сохранить нервы и навыки в самой гуще схватки. Пока Сиятельный наблюдал, на ум ему пришло словосочетание, из древнего и полузабытого боевого искусства с Внутренней стороны - "ката". Ката пороха - если быть особенно возвышенным.
Хартанг установил фитиль, вскинул ружье, и, почти не целясь, выстрелил. Попал в третий от центра круг, с еще более далекого расстояния чем Лорд-Командующий. Хотя сам же говорил, что его "милашка" - "гладкая, не нарезана, очень ветрена".
Краем глаза Илай заметил, что его латники-телохранители морщаться, презрительно крутят носами. Лорд-Командующий не стал требовать от них каменной, надлежащей воинам на страже невозмутимости. Для Сиятельных стрельбище уже и впрямь смердело, как пекло Сорака, где перед перерождением очищаются пламенем грешные души. Запах пороха.
Орденец подошел к лакированному, раскладному столику и поднял рожок с громобойным зельем. Его снял с пояса и положил туда Хартанг, когда пришел учить Высыпал горстку на ладонь. Как такая невзрачная с виду, серая с синими крупинками пыль, может нести в себе столько могущества? Илай намеревался это выяснить. Отчасти прямо сейчас. Он вычистил ствол шомполом и поднес к нему горлышко расписной в энергичном, местном стиле емкости, чтобы засыпать новую порцию.
- Не надо, эн-ши. Не этот. Возьмите другой, - Хартанг подошел и протянул ему сменную пороховницу.
- А этот чем плох?
- Это магобойный прах. С вмешиванием раков и лишая. Мне не надо было его приносить, но вы позвали быстро-быстро. Не успел проверить, что беру.
Илай неподобающе для знатного человека выругался и стряхнул мерзость с ладони. Ладонь уже чесалась, едва не горела и теперь он понял, почему.
Запоздало встрепенулся телохранитель. Илай одобрил гневный вскрик и суровое лицо, но не выхваченный из ножен меч. Успокоив латника взмахом руки он протер ладонь смоченным водой платком. А потом еще и легким, снимающим дикую полярность экстрактом. Хотелось бы и крепким, но большинство гарантированных зелий из запаса оказались малоэффективны. Иные вообще испортились до ядовитости. Те немногие из "проверенных" и "благословенных" средств, что еще действовали, приходилось разбавлять. Илай отстраненно подумал, что и все они сейчас такие, Семнадцатые. Взять вот мявшегося рядом латника. Ему стыдно, и правильно, будь реальная опасность, он со своей оголодалой снулостью мало чем помог бы. Илай так и не решил, стоит ли его отругать потом, без лишних глаз, или же наградить за то, что вообще еще ходит, а не лежит в палатке с компрессом на голове. Возможно, надо будет сделать и то и другое.
- В следующий раз, будь осторожнее, - сказал он не телохранителю, а Хартангу. Варвар поклонился, признавая вину.
- Простите, эн-ши. Это великое битье кувшинов моими свершениями. Про-падение мыслей, туман рутины неоправданный. Далеко я буду сильнонезорок и ввинчу то же моим людям.
Что ж, остается надеяться, что еще более покромсанный укулли означает, что варвару и впрямь стыдно и он просто спешно подбирает слова. А не издевается.