- Слушайте-ка, вы, гости дорогие! У меня тут весьма странные дела в городе творятся и не дай вам боги…
От чего именно их должны были уберечь Кау с родичами так и осталось загадкой.
- Э! – гаркнул Хашт, оказывается, бывший здесь, но каким-то непостижимым образом оставшийся незамеченным. Змеелюд возник, натянул лук и нацелил наконечник на стеклянную дверь, большую, в два дракольеньих роста, решетчатую, выходящую на балкон. Ханнок машинально посмотрел туда сам и ничего подозрительного не увидел. А потом темное пятно в ночном небе увеличилось и оформилось в летящего химера. Мгновение спустя его углядели и нормалы с огарками.
Демон растопырил крылья, тормозя, но все равно не рассчитал и кубарем покатился по балкону, затормозив у самой двери. По княжьему оклику, к нему подбежала стража. Один из вояк повернулся и крикнул:
- Это Коннот!
- Сюда его! – велел князь.
Тащить не пришлось. С дракозлиной непрошибаемостью ночной летун поднялся и заковылял в приемную залу. И от поддержки отказался. Когда он попал в круг света и Ханнок смог рассмотреть его дневным зрением, то понял, что перед ним бледный хмырь. В неизменной вытемненной броне и черных очках – и зачем ему такие, ночью-то?
Княжий соглядатай дрожал и шатался, но с похвальным рвением попытался доложиться и немедленно. Но пока что получалось лишь трагично сипеть.
- Хр-р! Сш-ша… Нас-с…
Потом не выдержал и качнулся в сторону пылающего камина.
- Х-холод...
- Эй! Вина ему, горячего!
Чуть отогревшись, хмырь… Коннот, прошипел:
- К Сиятельным идет подкрепление! Они уже вступают в оазис!
- Как так? – даже Соуну Санга на мгновение изменила выдержка, - Еще сегодня была связь с внешними ополченцами, они же…
- Нас предали, князь! Ваш племянник вывесил цвета Ра-Хараште, ваши… его люди сбросили соседний пост в ущелье и провели Орден безопасной тропой. У них конница и тысячи и камни и жуть и…
- Тьматерный мелкий выродок! После всего, что я для него сделал… Я убью его и пришью его башку на волчий труп, потому как большего он не достоин!
- Ну, ну, не суди мальца так строго, не все у нас в семье обладают моей харизмой и моральным компасом, - сказал Сагат, - Тебе действительно не стоило давать ему вождество после того как папин младшенький… Ну, ты помнишь.
Венценосный брат повернулся и ткнул окольцованным пальцем в грудь озерному вождю.
- А ты… ты вообще сейчас молчи. Это ты мне советовал обождать, пока орденцы оголодают. Вот и доигрались. Вот теперь мне придется воевать по-настоящему!
- Я уверен, что ты справишься, - напомнил Сагат.
- Иди ты к дяде.
- Зато теперь еще одна кость определилась, в чьем стакане ей громыхать, - пожал плечами старший, - Может нам даже удастся устроить наконец нормальную междоусобицу. Но я не очень в это верю. Малец не в нас пошел. Представляешь, когда мы вместе обихаживали Орден он меня озерным ублюдком назвал. Прямо при лысых. Брат, он мне нахамил! Так что, если ты не против, прежде чем пришивать его голову кинаю… а у тебя и впрямь хорошие мастера, так ведь, господин Хал-Тэп? В общем, дай мне прочитать ему мораль. За семью обидно.
Князь сплюнул на пол.
- Та-ак. А вот этого ты мне не говорил.
Соун Санга вытащил из ножен длинный нож. Серый. Стальной. Вояки в зале прянули в сторону, прочь друг от друга. В группки по вассальным интересам.
- Я не обязан, - улыбнулся Сагат.
Нож серой тенью прошил воздух. Вонзился в лоб, пробил кость и закачался на веревке вместе с сиятельным черепом.
- Давай-ка ты сейчас расскажешь мне остальные свои секреты. Пожалуйста, брат.
- С удовольствием, брат. Только вот…
Сагат кивнул в сторону "гостей".
- Ах да, - устало потер наморщенный лоб Соун, - Вон отсюда. За наградами и извинениями придете завтра.
Что ж. Этого следовало ожидать. Реальную политику братья оставили своим ушам и разумам. Не то чтобы Ханнока это печалило, впрочем.