[Snerrir]

Марафон2, 75

Скрытый текст - SPOILER:

Свое место отдыха он обустраивал дольше – он и раньше-то нечасто ночевал в лагерях за городом, а здесь и сама конструкция выданной со склада палатки оказалась незнакомой. После третьей неудачно попытки Ханнок уверился, что эту мешанину шнуров и полотнищ терканайского шелка князь подарил ему в качестве изощренной мести. Корил себя за то, что любовался окрестностями, да и забыл за этим посмотреть, как чужане раскидывают шатры. Впрочем, не много их и было – большинство озерников расположились прямо на земле, завернувшись в плащи. Фреп и вовсе свернулся белым, мохнатым клубком, подстелив лишь холстину. Химер не решился его беспокоить.

Ханноку было холодно. Особенно мерзли крылья. Интересно, ночи в это время года здесь всегда такие стылые, или это извержение Нгаханга разбудило раннюю осень?

Когда съежившаяся, привязанная костра пленница начала кашлять, сарагарец проглотил вождескую гордость и пошел к Аэдану. Кан-Каддах сидел у себя в шатре, скрестив ноги по-знатному и смотрел на огонь. Впрочем, химер явно не застал его врасплох.

- Заходи, Сарагар.

- Мне надо палатку поставить, - сказал Ханнок.

Аэдан хмыкнул, потом встал и вышел к нему.

- Долго же я ждал. Как большой человек большому человеку скажу: тебе не стоит пытаться здесь кого-то впечатлить гордостью и опытом. Ты все равно еще лишь карантинник, обормотень, хоть и большекрылый.

- Аха, учту, - буркнул Ханнок, давя желание назло сойданову сыну замотаться в крылья.

Аэдан, даром что по своим же словам полный горожанин, помог обустроиться. С пристыживающей сноровкой. Когда закреплял последний шнур на колышке, терканай зыркнул на пленницу и сказал:

- Вот и все. Веселой ночи.

- Ты хоть не начинай… - оскалился химер.

- Ты сам сегодня перед вояками заявлял, что она по праву твоя и только.

- Я сказал это, чтобы ни у кого…

- Сарагар, в этом-то и проблема, - сказал, понизив голос Аэдан, - Ты слишком стараешься. Нгаре, праматерь, свидетель – если бы так не настаивал на ее неприкосновенности, мало кто и внимания бы обращал. Озерники - потомки людей, умыкавших девиц со всего Юга, речные пираты и налетчики. Уж право на добычу они, поверь, чтут свято. Кое-кто даже хвалил тебя, что ты напомнил им такую идею, с боевыми наложницами…

- Ты сам говорил мне о том, что её убьют без легального статуса!

- О чем уже жалею. Посмотри на нее – они почти огарок. Огарков тут много, даже знатные есть. Ты бы лучше начал ее учить языку и обычаям, чтобы меньше привлекала внимания.

- Я… скоро этим займусь.

- Так. Ну и почему ты вообще откладываешь?

- Аэдан, я на своей шкуре знаю, как к демонам относятся дома. А она вообще из Укуля, в ее мире такие как я не просто больные и опасные чудовища. Озверение – кара за грехи. Ты и сам там был за Контуром, знаешь наверняка. Я боюсь только хуже сделать.

- Зачем ты вообще с ней тогда возишься? Если считаешь, что все так безнадежно.

- Я… не знаю, - решил сказать правду Ханнок, - Я хочу об этом поговорить.

- Хорошо, давай поговорим.

Аэдан, вопреки словам, осекся и предупреждающе вскинул руку. Сарагарец проследил за его взглядом и увидел дозорных у частокола. Черного, почти незаметного на фоне ночного неба шестолапа. Хищно нахохлившегося, с луком в руках. И озерника с ружьем – Сагат не доверял чужакам и все равно страховал своими людьми.

Караг положил стрелу на тетиву.

- Не стреляй! – хрипло шепнули из-за спины. Ханнок развернулся и увидел Хал-Тэпа. Этому-то чего здесь делает?

- Не стреляй! – повторил дикий маг, - Это Коннот!

- А вы откуда это знаете? – настороженно прошипел кентавроид, но лук натягивать и впрямь не спешил. Одноглазому огарку он, наверное, должен был бы быть за приют благодарен.

- Просто знаю!

Вообще-то это подозрительно. Но зоркий в ночи кот и впрямь, похоже, разглядел кто к ним подбирается. Вскоре неслышно, умело проскользнул между кольев крылатый силует. Факел высветил знакомую бледную морду, в черных очках. Подоспел и уже вызванный Сагат.

Сообщение от KrasavA

))) Укокошат его, пока он речи толкает) Для церемонии и Марафона такое норм, для боя, когда переписывать будешь, длинно)

Согласен, но все же одним из лейтмотивов отрывка и книги в целом и является столкновение рафинированной, рыцарско-самурайской культуры, закуклившейся в ритуалах и кодексах чести (вне турниров и туристических военных походов, организованных союзниками, Укуль воевал в последний раз триста лет назад) с "варварами", которые за это время их обогнали в теории и практике. И соответственно реакция на этот кризис идеалов - кто то ломается, кто-то уходит в отказ, а кто-то и начинает понимать, что если бы не магия, то "дикари" раскатали бы их в блин еще в первый же день. Этот витязь в таком-то поколении только что разбил реликвию, не отметить это было бы странно, а вводить для его душевных метаний сцену после боя... не знаю, как-то еще больше ломает ритм))