- Но вообще, не нравится мне все это. Говорят, что Гильдия была вынуждена сдать резерват самоселам, потому как Ра-Хараште клан старый, многочисленный и… малость безумный. Если их требование не уважили бы, с Красной башни сталось бы просто вырубить посты нейтралов и взять землю силой. Формально, это вообще территория Кохорика. Но между нами говоря, подозреваю, что Проводников могли и подкупить. Или гильдейцы забыли свой же кодекс и полезли в политику. Может, Уллу-Ксай не слишком опасен с виду, но городище и впрямь огромное, неразграбленное, полное древностей.
- Странно, - согласился Ханнок, посмотрев на карту. Резерват находился аккурат между несколькими богатыми, и, судя по всему, основательно обжитыми оазисами. Раскинувшийся недалеко к востоку, за горами, Озёрный край вообще пестрел таким количеством значков клановых поселков, княжеских крепостей и вольных городов, что сарагарец опять ощутил себя деревенщиной с пустошей. Даже больше, чем когда рассматривал мозаику в банях. Княжья карта, естественно, была куда дотошней и точней приманки для туристов…
- Так. Что скалишься?
- Ты уже знаешь, что дома считают, будто южане ненавидят и боятся Сиятельных, - сказал Ханнок, поежившись от осознания, как же невежествен и уязвим Север, - Я… не могу сказать что мне утешительно слышать, что вы уже соперничаете, кто первым дорвется до запретного.
- Я бы сказал, что недолюбливаем и опасаемся, - поморщился Аэдан, словно разговор уже довел его до мигрени, - Милостями Омэля и Укуля мы и впрямь сыты по горло. Но и ты уже слышал - нам пришлось научиться разбираться в их наследии. Ядоземью плевать на наши чувства. Маг-шторма, аномалии, мутанты… из плохих. Необходимость растить урожай и строиться на отравленных землях. Если не умеешь к ним приспособиться – уйдешь в упадок. Я могу сказать, что даже лесные кочевники у нас знают больше о волшбе, фоне и лучах войны, чем ученые карантинных земель. Да что уж там, я тут понаблюдал за этим твоим печальным сокровищем, и могу сказать, что и нынешние Сиятельные – тоже.
Терканай потер пальцем висок.
- А знаешь, что тут самое неприятное? Больше всего древним тайнам противится вовсе не Гильдия – эти лишь выступают против того, чтобы они попадали не в те руки. Яростней всего с ними воюет Сойдан Кан-Каддах. Отец, конечно, несколько умиротворился с годами. Больше не громит памятники, не обещает каждый год снять головы излишне любопытным, сующим нос в то, что не понимают. Мой клан даже охотно берет на вооружение те знания, которые были признаны им безопасными. Но есть у Предка один известный каприз. Некоторые места он, не объясняя, наперекор всем знатокам, считает абсолютно запретными. Когда он правит Югом напрямую, они таковыми и оказываются. И даже когда его… вынуждают на время отступиться от власти, то и тогда он готов на прямые угрозы, саботаж, даже войну, лишь бы туда никого не пускать. Он даже полностью оплачивает гильдейские кордоны в такие точки, а ведь проводников обычно терпеть не может.
- Дай угадаю, Уллу-Ксай, - один из таких личных резерватов Старика? - проворчал Ханнок, доставая из сумки отвергнутую пленницей бутылку. Родич уже охрип. Да и самому хотелось выпить.