|
Разница в том, что эти смерти были далеки от нас. Какие-то муравьи копошились на фоне, кого-то из них убили. Но все, кто имел значение, — вот они, тут. До сих пор верхом жестокости были смерти спутников и наставников ГГ по чайной ложке: в одном фильме Оби-Ван, в другом Квай-Гон, в третьем Падме. Их оплакивали. А то, что Таркин взорвал целую планету, не трогало. Мы на этой планете никого не знали.
«Изгой» заставил нас взглянуть на войну глазами этих самых муравьёв, расходного материала. Увидеть, что это тоже люди — нормальные, хорошие люди, у которых нет сюжетной брони. Которые могут умереть так же, как в прошлых частях, но теперь тебе будет не всё равно.
Как там пел мой коллега мушкетёр? «Я убивал, но смерти я не видел. ... Я понял смерть впервые здесь, за дверью». Вот мы и побывали за этой дверью и поняли смерть. Теперь на каждого солдатика в ЗВ, падающего на фоне очередного Скайвокера, начинаешь смотреть иначе. Он ведь тоже мог быть героем своей истории.
И ещё Эдвардс сделал первый робкий шаг к идее, что война идёт не между добром и злом, а между свободой и порядком. Он ещё не очеловечил штурмовиков, но впервые (для киносерии, по крайней мере) бросил серьёзную тень на Альянс.
|