В участке творилось чёрт-те что. Помимо непрекращающихся телефонных трелей, к этому ещё добавилась куча семейных пар. Опрос соседей, который прошёл утром без участия Хьюстона, перекинулся в отделение. Всех, кого допросили на своих земельных участках, приглашены для составления протокола и подтверждения дачи показаний. Хьюстон заметил того молоденького офицера, что отрапортовал им в самом начале понедельника о найденной жертве. С ним стояла Джанет Олу, с которой он говорил. Та важно и понимающе кивала, осознавая какую пользу несёт обществу и расследованию, ведь это она вызвала патруль! А значит, имеет полное право хвастаться своим подружкам в дорогущем салоне о причастности к знаменательному событию!
Хьюстон поморщился, но прорезая толпу только одним своим присутствием, подошёл к белой магнитно-маркерной «доске смерти», как называли её между собой детективы. Напротив неё стоял Хазард, офицер Чоко и офицер Стэмпэр, внимательно рассматривая снимки мистера Форда, положение тела на полу, фотографии из морга, расположение вещей в комнате. Также выписанные имена из телефона и предсмертные места посещения жертвы за две недели, список поставщиков и богатых клиентов, список последнего приобретённого антиквариата и другие распечатки. Пока все эти бумажки показывали общую концепцию дела. Преступник воспользовался возможностью: жертва находилась вечером воскресенья одна (жертва звонила в пиццерию и сделала заказ перед смертью — это раз; никаких признаков взлома замка нет, из этого напрашивается вывод, что мистер Форд сам пустил человека в дом — это два). Средство совершения преступления: бильярдный кий и удушение. Расхождение в действия, которые не нравились Хьюстону и вызывали вопрос о причастности второго человека. Или же нет? И наконец, улики. Из весомых улик у них пока только чёткий отпечаток на обломке и Фред Драйк, с которым нужно ещё раз срочно переговорить. Он ничего не взял. Зашёл в дом, походил там, но ничего не взял со слов Саманты Форд. Но почему? Вот что интересовало инспектора.
— Верни степлер, — протянул руку за своим инструментом Хьюстон Грэйс Стэмпэр.
Офицер Грэйс Стэмпэр, мулатка с пухлыми губами в несоразмерно больших очках, обритая под ёжик. Она местный механик участка, способный починить все что угодно (кроме компьютеров, чему сильно рад Тейлор Стар, занявший нишу компьютерного специалиста в участке), а из-за этого носила брюки-карго с множеством карманов набитыми инструментами. Всегда наглухо застёгнутая на все пуговицы, малейшее проявление обнажённого участка тела считает стыдом и позором. Но самая её основная проблема, что она клептоманка[1]. Однако что странно, ворует она только степлеры. Всегда и везде исключительно степлеры, из-за чего, конечно же, Хазард прозвал её Степлер созвучно её же собственной фамилии.
Как только Хьюстон встал напротив доски, собравшиеся непроизвольно расступились, кроме Хазарда, который вертел в руках не сигарету, а собственный степлер, возвращённый владельцу офицером. Грэйс Стэмпэр порылась в одном из своих карманов и извлекла из него степлер Хьюстона.
— Я позвонил сотовому оператору, — заговорил Хазард, — хочу подстраховаться в верности твоего списка. Может, наша святая жертва что-то стёрла примечательное, хотя бы на телефоне.
— Я должен доложить о полученной информации.
— Флаг тебе в руки! Как только вернёшься от Пингвина, надо бы собрать ребяток и устроить совещание. Для Стресса это необходимо, да и наша оперативная группа будет в курсе, что мы от них хотим.
Кивнув, соглашаясь, Хьюстон вернулся к своему столу, положил степлер, не надеясь увидеть его там снова, пока в участке находиться офицер Стэмпэр и всё-таки поставил телефон на зарядку. Как только он его включил, высветилась куча пропущенных звонков, в основном от доктора Мо, Анджи Пресстона и Миры Вар с Бобом Честерфилдом. Помимо коллег, Хьюстон не проводил ни с кем время, и в его телефоне только номера необходимые для работы. Его нисколько не смущало отсутствие друзей, как таковых. Он считал, что имеет нечто большее. И оно находится в участке и людях, которые его окружают, пусть он и не стремился показывать свою заинтересованность в других.
Хьюстон вошёл в кабинет шефа, предварительно постучав. Тот корпел над бумагами, завалившими его стол ещё большим количеством, чем показалось Хьюстону вчера, и непрерывно что-то писал или расписывался. Миры Вар в кабинете не было, как и Пресстона.
— Чёрт возьми, Хьюстон!! Ты уже успел довести одного из местных строительных магнатов!! Плюс он требует выдать тело зятя для похорон!! — оторвался от своих бумаг Боб Честерфилд, кидая злобный взгляд на инспектора.
— Следствие едва лишь началось, он...
— Я знаю, мать твою!! Второй день всего лишь идёт работа над убийством, а у меня уже такое ощущение, что задница на две скорлупы ореха разваливается!! — в остервенении положил очередной готовый лист на пачку шеф участка и тут же взялся за следующий, предварительно затянувшись кубинской сигарой пару раз.
— Насчёт тела...
— Естественно, я его послал!! Ну не послал в прямом смысле, — усмехнулся Боб Честерфилд, — а тактично объяснил, что никакого тела он не получит, пока убийца на свободе!! — опять взвился шеф, ударив ладонью по столу, из-за чего все бумаги чуть не разлетелись по кабинету.
Несмотря на то что Боб Честерфилд не давал Хьюстону закончить предложения и мысль, которую тот пытался донести до начальника, Хьюстон вспышки шефа переносил невозмутимо. А точнее, они не вызывали у него никаких эмоций. Как-то раз шеф орал на него до такой степени, что посадил голос и не мог говорить неделю. Вот только это ни к чему в итоге не привело.
— Видел несколько машин на другой стороне улицы.
— Гребанные шавки вынюхивают всё, что можно!! Брошеная кость их только растравила, они надеются вырвать что-нибудь компрометирующее на Форда-младшего... Кстати!! Доложи обо всём, что узнали, и о ваших дальнейших действиях!!
Хьюстон поведал обо всём, что они вызнали из компьютера и бухгалтерии жертвы благодаря Кейси Чоко; о поездке к дому; о разговоре с Гуго Монтгомери; о подтверждении Самантой Форд, что ничего не украдено и о докладе доктора Мо о соответствии отпечатков пальцев на первом этаже и разносчика Фреда Драйка. Также инспектор выложил кое-какие направления в расследовании, которые он хочет проработать с разрешения шефа. Они как раз сейчас с Хазардом собираются провести инструктаж и раздать указания.
— Жаль ваш отпуск пришлось прервать, — неожиданно начал Боб Честерфилд, после того, как Хьюстон закончил говорить, — но вы раскроете это дело оперативно, вот что главное!! А теперь вон работать!! — закончил раздражённо шеф, дымя сигарой, снова уткнувшись в бесконечные бумажки.
Хьюстон вышел из кабинета. Звонки продолжали поступать, фиксироваться и записываться. Судя по всему, пока никакого прорыва не наблюдается, никто не сообщил ничего из ряда вон выходящего или что-нибудь, что может прийти на помощь следствию. Офицеры бегали с папками и фиксировали показания жителей района, на две трети гражданское присутствие личностей в участке спало, так что дышать уже стало легче. Все, кто освободился, встали полукругом около доски. Многие держали стаканчики с кофе в одной руке, а кто-то блокноты с ручками или карандашами, надеясь получить инструкции или прояснить некоторые моменты по делу, кто что пропустил из-за висения на телефоне. Ближе всех стояли офицер Чоко, Стар, Стэмпэр и сержант Янгер вместе с Пресстоном. Хазард их видимо уведомил, что Хьюстон у Пингвина, а потому все ждали инспектора, чтобы двое детективов, ведущих дело взяли слово.
— Господа! Дети Мои! — потушил сигарету в остатках кофе и, выкинув стаканчик, театрально развёл руками Хазард, привлекая всеобщее внимание. — Сделаю вступление такими словами: Раз уж начал — побеждай[2]. Вот что от нас требуется — победа! Так заканчиваем точить лясы, слушаем, задаём вопросы и получаем работу, чтобы я смог улететь на греческие острова! Теперь ты Хьюстон, — закончил на такой ноте Хазард, протянув Хьюстону папки с проанализированным на данный момент материалом, чтобы было отчего отталкиваться в присвоении того или иного задания сотрудникам. Вступительное слово Хазарда вызвало смешки и скептические улыбки. Но как только он замолчал, все замерли в ожидании. Хьюстон взял слово.
Некоторое время Хьюстон вводил в курс дела коллег, рассказывая им всё, что случилось с прибытия его и Хазарда на место преступления до сегодняшнего момента. Он не упустил ни одной детали, поведав заодно то, чего не знал сам Хазард из-за его отсутствия. Некоторые задавали уточняющие вопросы по делу. Голос Хьюстона с чётко поставленной речью, несмотря на пустую жуть всего его существа, завораживал. Его коллегам тревожно находиться рядом с ним, но когда он говорил, его речь проникала в мозг, она гипнотизировала, если его долго слушать, а разговаривал Хьюстон не так много, как кажется. Его голос невысокий ни низкий, ни гнусавым ни писклявым, но что-то слышалось особенное в тембре его речи. Все застыли. Все обратились вслух. Именно в такие минуты Хьюстон имел полную власть над ними и мог внушить сделать их все что угодно, если бы он захотел. Но Хьюстону не нужна власть над миром или что-то подобное, он нуждался в людях, которые помогут ему выполнить его работу. Отдать преступника на суд людской. Представить грешника на суд Божий.
— Офицер Чоко, займитесь бухгалтерией. Я хочу, чтобы вы съездили во все нужные инстанции. Провели все необходимые экспертизы, которые только сочтёте нужными. Подтвердили подлинность документов и внимательно сопоставили цифры. Посмотрите в бумагах подтверждения истории Гуго Монтгомери. Жертва не всё хранила в ноутбуке, как уже выяснилось, — Хьюстон перевёл взгляд на Хазарда и офицера Стэмпэр. — Вы съездите к Фреду Драйку. Нужно выяснить причину его поведения. С тобой Хазард он больше разговориться.
— Дельная мысль. Я бы ещё съездил в бильярдную «ДжиУайт»[3], — постучал по одному из листов на доске Хазард. — Номер этого заведения есть у него в телефоне и ему звонили оттуда несколько раз за последние две недели. Уверен, он член клуба. Можешь съездить туда Хьюстон, а встретимся мы с тобой в автосервисе «АвтоЛоскБрэкберна», он посещал салон несколько раз. Есть шанс, что кто-то что-то вспомнит.
Хьюстон утвердительно кивнул:
— Согласен, можно пересечься там. Есть резон проверить магазин антиквариата, — сняв распечатку, Хьюстон протянул листок сержанту Янгер. — Съездите туда вместе с офицером Старом и сопоставьте мебель с этим списком. Можете попросить помощи у арендатора здания или кого он сможет порекомендовать для этого. У нас нет никаких зацепок. Будет обрабатывать то, что имеем. И напоследок...
Все замерли, в ожидании:
— Ведите себя мудро с посторонними, используйте любую возможность.[4]
— Amen![5] — завершил напутствие Хьюстона Хазард.
Как только собрание закончилось, Хьюстон взял зарядившийся телефон, отметил отсутствие степлера на столе и, убрав бумаги со всеми протоколами, ушёл звонить Нику Джассу узнавать, сможет ли он отвезти его в бильярдный клуб «ДжиУайт». Как сказал Джасс, клуб расположен на Арбориста[6], 62, улице, названной в честь Дня Арбориста или праздника древонасаждения, который проходит в последнюю пятницу апреля. Ехать до места не так далеко, но Джасс сейчас занят и сможет подъехать чуть позже. Решив воспользоваться полученным временем, Хьюстон прошёл в столовую, где заставил себя взять тарелку супа, а так наложил себе семь эклеров, чем вызвал недоумение у некоторых сотрудников. Многие, конечно, видели, как немало Хьюстон ест сладкого, в каких бывает непомерных количествах поглощает сахар, но каждый раз это зрелище вызывало приступ тошноты. Вот и сейчас некоторые поспешили, взяв свои тарелки отсесть подальше от инспектора, чтобы не испортить себе аппетит, а он уже расправился с супом и доедал пятый эклер, когда ему позвонил Джасс, извещая о своём приезде. Быстро съев оставшиеся два эклера за раз, Хьюстон запил не менее сладким чаем и вышел из столовой под взгляды и перешёптывания коллег.
Ехали мимо все тех же магазинов, торговых центров, общеобразовательных учреждений. Поездку скрашивала Симфония № 5 ре минор, op.47[7] Дмитрия Шостаковича[8], поэтому ехали молча, чему радовался Хьюстон. Пятая симфония, как надеялся композитор, будет означать его политическую реабилитацию. Он даже дал симфонии подзаголовок «Ответ советского художника на справедливую критику». Шостакович расширил свой музыкальный стиль, при этом усилив содержательность и создав многомерность в произведении. Шостакович нашёл язык, с помощью которого он мог говорить с властью все последующие годы. В своём случае Хьюстон понимал, что нашёл свой язык, которым помогал ему общаться не только с властью, но и с преступностью. Две стороны одной монеты, вопрос только в том, какой стороной она упадёт, ты в любой момент можешь оказаться лицом вниз, независимо от того, даже если ты на стороне власти. История некоторых это доказывала. Хьюстон слушал пример одного из таких людей.
Как только они свернули направо на Арбориста, через несколько домов с теми же неменяющимися торговыми точками по обе стороны, единственным примечательным элементом для Хьюстона стал «Театр имени Юджина Паллетта[9]». На самом деле здание отреставрировано и, честно сказать, его сделали менее привлекательным, чем сейчас, как и все в этом городе. Муниципальный совет просто обшивал все под одну однотипную гребёнку. Вот и здесь парадный одноэтажный вход, ещё с сохранившимися арочными колоннами облепили стеклом и пластиком, а основной четырехэтажный блок превратили в лимонное нечто. Жуть. Но Хьюстона отвлёк оклик Ника Джасса, привлекающего внимание пассажира:
— А вот «ДжиУайт», — с каким-то чувством гордости сказал Джасс, словно показывал свои владения.
Однако Хьюстон теперь понял почему. Если бы в этом же месте не было автосервиса и автозаправки, которые уродовали вид, то Хьюстон наверно присвистнул от впечатления. Это не наспех построенное здание с шикарным убранством для избранных. Клуб расположился в доме. Владелец-частник открыл клуб любителям бильярда в одном из своих домов. Прекрасно сохранившаяся двухэтажная деревянно-каменная постройка, с множеством башенок и шпилей. Представьте себе сказочный замок, только в максимально допустимой миниатюре и в выдержанном мужском стиле и вы получите бильярдный клуб «ДжиУайт».
— Впечатляет, — признал Хьюстон, вылезая из машины.
— Одна из достопримечательностей нашего городка. Некоторые специально приезжают фотографировать, — ответил Джасс, принимая плату за проезд.
— Но эти авто...
— Да, вид сзади конечно портит, но эта заправка обслуживает элиту, которая прибывает сюда на своём транспорте. Двойная прибыль.
— Ты можешь подождать. Я заплачу за простойку.
— А потом куда? — соображал Джасс соглашаться ему или нет.
— Встречаюсь с Хазардом в «АвтоЛоскеБрэкберна».
Джасс что-то прикидывал в уме, как бы ему поступить, а потом махнул рукой Хьюстону, мол, иди, я подожду. Хьюстон благодарно кивнул и, отвернувшись от таксиста, пошёл к клубу. Массивная двойная дверь с позолоченными молотками в виде львов, заставила Хьюстона прикинуть, как вытянуть нужную ему информацию. Такие ханжи, как здесь, скрывали список своих членов, и кто их в этот клуб привёл. А Хьюстон уверен, что в это заведение принимают только по приглашениям. Поскольку жертва Джаспер Форд была честолюбива, есть шанс успешно сыграть на тщеславии местных постояльцев. День клонился к вечеру, да и середина недели на улице, включая лето, но что-то Хьюстону подсказывало, что он встретит в помещении несколько заядлых игроков, которые могут себе позволить играть в любое время суток.
Просчитав варианты в уме, Хьюстон взялся за кольцо и постучал, ознаменовывая своё появление. Прошло несколько минут, ему приоткрыл дверь... Дворецкий. Молодой человек лет двадцати-двадцатипяти, брюнет, спортивного сложения в туфлях, за которыми давно не ухаживали. В его глазах вспыхнуло удивление, но лицо осталось совершенно беспристрастным.
— Чем могу помочь, сэр?
— А знаешь ли ты, пустой человек, что вера без дел напрасна?[10]
— Что, прос...
Хьюстону хватило всего секунды застигнутого врасплох парня, чтобы ухватиться за дверь и рывком её открыв, войти в переднюю. Прихожей как таковой не имелось, просто небольшой огороженный участок, здесь не предусмотрено оставлять верхнюю одежду, для этого дворецкий и встречал гостей. Обитое тёмным орехом главное помещение предстало глазам Хьюстону огромным залом с вдоль расставленными столами для игры в американский и русский бильярд, а так же карамболь со снукером. Помещение, погруженное в полумрак, создавало ощущение интимности игры, когда два игрока изучают действия другого сквозь завесу дыма и паров алкоголя. В конце залы Хьюстон заметил длинную стойку бара, освещённую неоновым светом с множеством барных стульев.
— Сэр! Это недопустимо! Вы должны уйти! — уже наступал на инспектора оправившийся дворецкий.
— Я никому ничего не должен. Только Фемиде[11].
— Здесь таких нет! Сэр!
Хьюстон только теперь посмотрел на молодого человека, который не привык оказываться в подобной ситуации. В этом клубе максимум случались в его смену только споры на пьяную голову, а не самоуверенные громилы, которые врываются в клуб и говорят о непонятно какой женщине! Вот что читалось в мимике парня, который всё больше стушёвывался под пристальным взглядом инспектора не выказывающего никаких эмоций, а просто стоял и смотрел. Хьюстон решил пожалеть парня, к тому же к его неудаче никого в зале не оказалось, а значит, представление можно не продолжать. Хьюстон достал из кармана удостоверение и, раскрыв его, показал дворецкому. Тот посмотрел в документ и расслабился, что отметил про себя Хьюстон. Обычно копов не любят, но похоже, или владельцы слишком самоуверенные и не страшились меча или же их страхи иного рода.
— Одну минуту, сэр, — вернулся в свою роль парень. — Сейчас позову сэра Мэртленда. — Я провожу вас к барной стойке.
Хьюстон не стал спорить, а прошёл за дворецким, который отодвинул для него стул и тут же исчез искать владельца клуба. Провожать в этом месте ровно один метр, но парень выполнил задачу с таким гордым достоинством, что Хьюстону захотелось дать ему конфетку за старание. Вот только незадача. Конфеты он давно все съел, и карманы пусты.
— Что будете пить? — спросил у инспектора бармен, как только тот сел на стул.
Хьюстон не хотел пить, но раз первый акт закончен, надо готовиться ко второму. Нужно произвести определённое впечатление. Хьюстон уже понял, что из дворецкого он не вытянет ничего примечательного. Слишком небольшая роль его здесь. Даже если он греет уши, то слышит крайне мало и вряд ли что-то запомнил нужное именно инспектору, не тот склад мозгов. А раз так:
— Айриш Мист[12].
Бармен кивнул и взял элегантный графин, созданный по образу уотержордского хрустального графина. Его украшает этикетка, воссозданная по мотивам драгоценной броши Тара, одной из работ времён Золотого Века Ирландии, национального сокровища этой страны. Хьюстона сказал первое, что пришло ему в голову из тех немногих вещей, которые он пил в своей жизни. То, что в этом клубе есть подобный ликёр, лишь подчеркивал возможности владельца поставлять такие напитки своим гостям в изрядном количестве.
Только бармен, мужчина с конским хвостом чёрных волос и аккуратной бородкой, одетый в белейшую рубашку с красным жилетом на ней, поставил перед Хьюстоном напиток, к нему спустился по лестнице, ведущей на второй этаж, находящейся рядом с барной стойкой, мистер Мэртленд.
Мистер Мэртленд, о котором Хьюстон ничего не знал и решил выяснить после разговора, пожилой мужчина с приятной располагающей внешностью. Кажется, что ему все время весело, морщинки на его лице со складками кожи придавали выражение постоянной радости. А седые уложенные волосы и вздёрнутые роскошные усы приклеили улыбку. Одетый только с иголочки в серые тона, даже его обувь серая, которую разглядывал Хьюстон с искренним одобрением.
— Вам нравится, инспектор? Это A.Тестони[13]. Амадео Тестони открыл своё производство в 1929 году. Часть технологий, изобретённых им в те годы, сохраняется и по сей день...
— К их числу принадлежит старинная техника «lo spiral», согласно которой тончайшая полоска кожи обматывалась вокруг нити после каждого стежка. Именно этот шов вдоль борта подошвы является фирменным знаком марки.
На Мистера Мэртленда произвело впечатление знание инспектора, он протянул руку для рукопожатия, продолжая излучать радость от всего происходящего. Хьюстон пожал в ответ, представляясь:
— Инспектор Хьюстон из участка Сен-Сир.
— Стэн Мэртленд, владелец клуба «ДжиУайт». Налей мне то же самое, что у гостя, Мартин. Хочу попробовать на вкус, что пьют инспекторы полиции.
Бармен, которого, оказывается, звали Мартин, так как никаких опознавательных бейджиков на его одежде и униформе дворецкого не имелось, достал с полки тот же графин и налил своему боссу. Стэн Мэртленд взял стакан, повертел жидкость на свет, понюхал, вскинув бровь, сделал глоток. После нескольких минут молчания, пока мужчины пили, тишину нарушил хозяин клуба:
— У вас хороший вкус, инспектор! Не люблю подобное, но признаться, я впечатлён.
— Вы не пробовали ничего из того, что стоит у вас на полке?
— БОЖЕ! — засмеялся мистер Мэртленд, отодвигая стакан с ликёром, получив взамен от бармена «Королевство» 12-Летний Скотч. — Столько алкоголя не выпить, инспектор! Чтобы раскрыть всю прелесть каждого напитка, выпить его нужно не раз и не два. Но вы не об этом пришли спросить, не так ли?
Хьюстон представил себе бейсбольное поле и офицера Чоко со всей её игровой терминологией, но поскольку он в этом не разбирался и не испытывал никакого интереса к этой национальной игре, то подобрал бы простые слова: он кинул мяч, а его отбили. Очко не в его пользу. Хьюстону сложно придерживаться какой-то манеры игры, рано или поздно его сущность возьмёт своё и есть опасность, что мистер Мэртленд наглухо замкнётся, не сказав ему ничего из интересующего Хьюстону:
— К делу так к делу, — тоже отставил стакан инспектор, делая вид, что подбирает нужные слова. — Мистер Мэртленд, вы читали утренние газеты или смотрели новости?
— Нет, инспектор. Я, конечно, слежу за новостями, но, увы, не в этот раз. Дела, видите ли, — внимательно изучал собеседника Стэн Мэртленд. — А в чём собственно дело?
— Мистер Форд. Мистер Джаспер Форд найден мёртвым у себя дома в воскресенье. Сегодня вторник, мистер Мэртленд.
Повисла тишина. Все застыли. Дворецкий, привёдший своего босса, где-то скрылся, потому ничего не слышал из беседы. Бармен на секунду замешкался, протирая стакан, а потом в том же темпе продолжил своё занятие. Сотрудники ничего не сказали своему боссу о кончине мистера Форда, сделал предположение Хьюстон. Стоит подумать. Хьюстон решил продолжить, пока Стэн Мэртленд переваривая услышанное, оторвав взгляд от инспектора, отпивая из своего стакана, не попросил бармена повторить.
— Нам известно, что из вашего клуба звонили несколько раз мистеру Форду. И ваш номер вбит у него в контактах.
— Это любопытно, — отозвался, наконец, владелец бильярдного клуба и, взяв новую порцию, после минутной паузы удивлённо спросил: А кто это вообще? Джаспер Форд?
[1] Клептомания — болезненное влечение к совершению краж.
[2] Цитата из книги «Острова в океане» Эрнеста Хемингуэя.
[3] Джеймс (Джимми) Уоррен Уайт (2 мая 1962, Лондон, Великобритания) — английский профессиональный игрок в снукер. Шестикратный финалист чемпионатов мира и победитель более чем тридцати профессиональных соревнований. По мнению специалистов, является одним из самых выдающихся и популярных снукеристов в истории игры.
[4] К Колоссянам 4:5.
[5] Amen (лат.) — аминь.
[6] Арборист — древовод, специалист по обслуживанию и уходу за деревьями как за индивидуальными организмами (за лесными сообществами же обычно ухаживают лесоводы).
[7] Симфония № 5 ре минор, op.47, — симфония Дмитрия Шостаковича, созданная в период между апрелем и июлем 1937 года.
[8] Дмитрий Дмитриевич Шостакович (12 (25) сентября 1906, Санкт-Петербург — 9 августа 1975, Москва) — русский, советский композитор, пианист, музыкально-общественный деятель, доктор искусствоведения, педагог, профессор; народный артист СССР (1954), Герой Социалистического Труда (1966), лауреат Ленинской премии (1958), пяти Сталинских премий (1941, 1942, 1946, 1950, 1952), Государственной премии СССР (1968) и Государственной премии РСФСР имени М. И. Глинки (1974). Член КПСС с 1960 года.
[9] Юджин Паллетт (1889, Уинфилд — 1954, Лос-Анджелес) — американский актёр эпохи немого кино.
[10] Иакова 2:20.
[11] Фемида — в древнегреческой мифологии богиня правосудия, титанида, вторая супруга Зевса.
[12] Айриш Мист (Irish Mist) — ликёр премиум-класса, производимый на основе виски Tullamore Dew в Дублине, в Ирландии. Ликёр имеет приятный, нетерпкий, необыкновенно богатый, сладкий вкус и нежнейший аромат. Для приготовления этого ликёра используют два вида мёда — клеверный и вересковый, а также специальный экстракт из трав.
[13] A.Testoni (Тестони) — это один из наиболее популярных и распространённых брендов в мире, который занимается производством высококачественных кожаных изделий.