За ними пришли вечером. Давешний собеседник Прошина объявил десять минут на сборы, в комнату ввалились двое мордоворотов в тех же боевых скафандрах десанта и встали по обе стороны дверного проёма.
Собирать, в общем, было нечего – весь их нехитрый скарб был свален в одном из десантных ботов, убирать со стола крошки и упаковки от сухпайков, застилать смятые постели никто не заставлял, но все отпущенные десять минут Геворг Арамович и Дженни потратили, уговаривая Арамчика сдвинуться с места.
- Не хочу-у... – ныл мальчишка, потирая маленькими кулачками глаза.
Ругаться с ним никому не хотелось, и профессор с дочерью ворковали на все лады, а Прошин бестолково стоял подле окна. После обеда их всех сморил сон и, если бы не внезапный подъём, они, наверное, так и проспали бы до утра.
Арамчик соскочил с постели. Отца и Дженни он оттолкнул двумя руками и, недовольно глядя по сторонам, протопал мимо стражников в коридор, заставив взрослых выскочить следом.
Они вышли из дома, окружённые со всех сторон людьми в десантном камуфляже. Прошин почувствовал, как защемило сердце предчувствие чего-то недоброго – передышка, во время которой они успели привыкнуть к своему временному пристанищу закончилась, и вокруг них вновь закрутились непонятные события. Судя по выражению лица профессора, он чувствовал то же самое, его дочь несколько раз оглянулась на погасшие огни метеопоста, и только Арамчик шел, насупившись и глядя себе под ноги.
Погода окончательно испортилась: поднялся ветер, засыпающий всё вокруг снежными зарядами, выросшие за день сугробы обметала позёмка. Видимости не было никакой, на счастье боты стояли нос к носу в десяти-пятнадцати метрах от выхода – их тёмные силуэты были едва видны сквозь падавший с неба снег.
Отряд разделился на две группы. Десантники держали оружие наготове – за высоким частоколом, отгораживающим территорию метеопоста от прочего леса, выли и тявкали какие-то звери. Может быть, те крысоеды, которыми пугали Ивана.
Они уже вплотную подошли к летательным аппаратам, пилоты готовились сесть в кабины и открыть двери десантного отсека, когда один бот взмыл в воздух.
Всё произошло быстро и бесшумно: в белёсой мгле синими звёздами зажглись факела двигателей. Выхлоп поднял стену снега и бросил её на людей, заставив всех согнуться в три погибели, а когда буря унялась, оказалось, что над ними навис тёмный силуэт. Все замерли. Прошин застыл с задранной головой, пытаясь понять, что же происходит и вдруг заметил, как под короткими обрубками крыльев поворачиваются две подвесные гондолы, направляя пушечные стволы на их дружную компанию.
Прошин зажмурился. Он скорее почувствовал, чем услышал, как заработали пушки и темноту разорвали яркие росчерки выпущенных ими снарядов, уничтожая всё вокруг. Бот висел на значительном удалении от них, но от пушечных стволов повеяло жаром адского пламени, отчего сердце сжалось, а потом ледяными осколками ссыпалось куда-то в пятки.
«Конец...» - мелькнула мысль.
Прошин понимал, что всё произойдёт мгновенно, и успел удивиться: секунды грузно падали в вечность, само его существо объял ледяной ужас и всё это тянулось...
Тянулось...
Тянулось...
Прошин открыл глаза.
Бот медленно разворачивался, опускаясь хвостовой частью к ним и открывая грузовой отсек. Вскоре шасси бота утонуло в снегу, крышка рампы опустилась в сугроб, подняв столб снега, и усиленный громкоговорителем голос Смита проорал:
- Ну, где вы там?! Быстрее на борт!..
Прошин почувствовал, что задыхается – оказалось, всё это время он не дышал и теперь жадно глотал холодный воздух, перхая снежинками, попадавшими в горло. Он оглянулся. Орудия бота должны были уничтожить всё живое на своём пути, и на трупы десантников, разорванные прямыми попаданиями, страшно было смотреть – никакая броня им не помогла. А профессор уцелел и теперь они с Прошиным смотрели друг на друга бешеными глазами. Дженни схватила отца за руку, с ужасом разглядывая разбросанные выстрелами тела людей, Арам уткнулся носом в ногу Геворга Арамовича, ручонками вцепившись в штанину.
Они не могли сдвинуться с места - стояли и, тяжело дыша, смотрели друг на друга, не в силах поверить в то, что остались живы.
- Я долго буду вас ждать?! – заорал Смит, выйдя на срез рампы. – А ну-ка живо на борт!
Прошин стряхнул оцепенение и сделал неуверенный шаг в сторону бота. Профессор с детьми всё также недвижно стояли, глядя на внутренности грузового отсека, подсвеченные зелёным неоновым светом. Смит сбежал с рампы, толкнул профессора с сыном в сторону летательного аппарата, схватил было Дженни, но девчонка внезапно повисла у него на груди. Великан замешкался, и Дженни, зайдясь в безумном хохоте, медленно опускалась в снег, цепляясь за комбинезон Смита.
Великан быстро пришёл в себя. Прошин, помогавший профессор и Араму взобраться на рампу, увидел, как у девчонки мотнулась голова от богатырской оплеухи; Дженни зарылась в снег. Великан тут же подхватил её на руки и бросился в грузовой отсек, на ходу включив механизм подъёма рампы. Девчонку он, походя, свалил на Прошина, отчего Иван чуть сам не растянулся на решётчатом полу, а Смит исчез в коридорчике, ведущем в пилотскую кабину.
Взлёт он выполнил по-хамски: максимальное ускорение с места вверх-вперёд с разворотом на сто восемьдесят градусов. Пассажиры в грузовом отсеке покатились по полу, где-то вверху загрохотали пушки – Смит расстреливал оставшийся на земле десантный бот, затем последовал ещё один разворот, отчего пассажиры покатились по настилу грузового отсека в другую сторону и снова загрохотали пушки.
- Что он делает, чёрт бы его побрал! – выкрикнул Прошин.
За такие манёвры его, было дело, наказали по всей строгости, раз и навсегда отучив обращаться с пассажирами летательных аппаратов как с дровами на тележке лесовоза. Но тут полёт стабилизировался: Смит повёл бот ровно, изредка выполняя крен то в одну, то в другую сторону.
- Папа, – сказал Арам, - я в туалет хочу.
Геворг Арамович растеряно посмотрел на него, а очнувшаяся было Дженни, снова расхохоталась, резко оборвав смех, только увидев, что Иван собрался повторить шоковую терапию по методу Джона Смита.
- Я в порядке, - девчонка выставила перед собой руки грязными ладонями вперёд, - не надо меня бить!..
Прошин внимательно посмотрел на неё и повернулся к Араму.
- Сейчас я отведу его, - сказал он профессору. – Никто больше не хочет? Здесь и для женщин есть приспособления.
Никто не отозвался – профессор с дочерью уселись в откидные кресла по стенкам трюма. После всего пережитого их одолела слабость. Прошин и сам с трудом шевелился, но всё же заставил себя отвести Арама в санитарный отсек, где показал, как пользоваться насадками и средствами гигиены. Мальчуган отчаянно стеснялся выполняемых Иваном манипуляций, отчего дело продвигалось медленно и сдвинулось с места только после того, как Прошин прикрикнул на Арама. Он и сам воспользовался удобствами, после чего они вместе с мальчишкой вернулись к профессору и его дочери, прихватив пакет первой помощи по дороге.
Это оказалось весьма кстати – сам профессор и его сын не получили ни царапины, зато у Дженни на пол-лица расплывался синяк от оплеухи Смита, что немало веселило её брата. Мальчишка принялся было дразнить сестру, но был остановлен отцом, пообещавшим ему такого же леща. Арам надулся и просидел, молча всё время, пока Джангулян обрабатывал повреждения дочери, а Прошин ему ассистировал.
- Кушать хочу, - буркнула Дженни, едва только они закончили, и сели подле пациентки, разглядывая дело рук своих.
От бурных переживаний по поводу недавних событий у всех разыгрался аппетит и Прошину снова пришлось лезть в санитарный отсек. В маленьком закутке возле хвостового оперения согласно Правилам полётов малых космических кораблей должен был находиться запас медикаментов, несколько комплектов одежды, сухпай на случай длительного нахождения в отрыве от баз снабжения и лёгкое ручное оружие. Последнее, правда, содержалось в специальном сейфе, куда Иван не смог добраться, зато всё остальное было на месте.
Тут выяснилось, что для Арама не было комбинезона подходящего размера. Не предусмотрели составители правил того, что на борту летательного аппарата окажется мальчонка десяти лет от роду и в то время, как взрослые избавились от старой одежды пропахшей костром и изорванной в кустах подлеска, сын профессора остался в грязном тряпье. Дженни немедленно показала брату язык, Арам обиделся, и профессору пришлось разнимать намечавшуюся драку между его собственными детьми.
Прошин поспешил улизнуть из этого бедлама, направившись в кабину пилотов. Как раз в тот момент, когда он вошёл в маленький отсек, бот совершил сложный маневр, и Ивана бросило сначала на кресло, в котором сидел Смит, а потом на кресло второго пилота, пребольно встретившее Прошина пластиковым подлокотником. Иван недовольно взглянул на великана, но тот сидел, сложив руки – летательным аппаратом управлял автопилот, так что Иван, молча, забрался в кресло и пристегнулся ремнями безопасности, оставив своё недовольство для другого раза.
- Жарко тут у тебя, - сказал Прошин, всматриваясь в белёсую мглу за бортом.
Ничего там не было видно кроме хлопьев снега, налипавших на фонарь кабины. Прошин перевёл взгляд на пульт с индикаторами перед собой.
- А по мне так в самый раз, - ответил Смит, не отрывая глаз от экрана радара.
- Куда летим?
- Прятаться.
На этом разговор как-то сам собой заглох, и следующий час с лишним они провели в полном молчании. Бот шёл плавно, головокружительных манёвров автопилот не допускал, Смит лихачить не пытался и Прошин мало-помалу задремал, откинувшись на спинку кресла.
Проснулся он от внезапно вспыхнувшего света – Смит включил прожектор. Бот висел над белой поверхностью, посвёркивающей кристалликами льда и насколько хватало света, было только ровное поле, заметённое светом.
- Что такое? – спросил Прошин.
- Озеро, - ответил Смит. – Здесь спрячемся. Держись.
Он включил тумблер внутренней связи и сказал:
- Профессор, вы меня слышите? – великан сделал паузу и подмигнул Прошину: - Дрыхнут, поди.
Иван осклабился в ответ.
- Профессор, - повторил Смит, - пристегнитесь, сейчас мы начнём маневрировать.
Прошин удобнее сел в кресле, схватившись за подлокотники.
- Слышали, нет? – спросил он.
- Ну, сходи, посмотри, - недовольно сказал Смит. – Только быстро, энергии мало.
Профессор не слышал. Похоже, динамики внутренней связи были неисправны, и Джангулян с детьми крепко спали в креслах десанта, когда Прошин вошёл в грузовой отсек. Иван растолкал Геворга Арамовича, объяснил ситуацию и, проследив, чтобы профессор пристегнул Дженни и Арама ремнями безопасности, вернулся в кресло второго пилота.
- Начинай, - сказал он Смиту.
Великан нажал какой-то значок на сенсорном экране перед ним. На таком же экране перед Прошиным зажёгся транспарант «Выбор цели», а затем через весь экран сверху донизу пролегла красная дорожка. Смит ещё раз дотронулся до своего экрана, внезапно загрохотали пушки, и в свете прожектора взлетели вверх куски льда вперемежку со столбами воды. Бот попятился назад, вздёрнул хвост, поливая огнём ледяное поле прямо по курсу, зажёгся ещё один транспарант: «Истощение боекомплекта», - и орудия бота смолкли.
- Ты что хочешь?.. – только и успел спросить Прошин, а больше ничего не успел: Смит, отключив автопилот, направил бот прямо в полынью, выбитую снарядами.
Это был опасный, по-настоящему опасный манёвр. Прошин вжался в спинку кресла, наблюдая как льдины с острыми краями наползают на фонарь кабины, как плещется вода, понемногу скрывая их, что называется, с головой. Лёд заскрежетал по обшивке летательного аппарата. Последовал толчок, лёд заскрежетал как-то совсем уж громко, на пульте управления перемигнулись красные огни тревоги...
И всё кончилось – десантный бот начал плавно погружаться в воду. На пульте зажглись зелёные индикаторы, один только указатель расхода энергии тревожно мигал жёлтым с красным. Вокруг них была темень, рассечённая лучом прожектора, который, впрочем, освещал только сам себя.
Прошин, потянувшись вперёд, выключил прожектор. Смит покосился в его сторону.
- У тебя на радаре всё видно, - объяснил свои действия Прошин.
Великан кивнул. Озеро оказалось неожиданно глубоким и, пока бот погружался, прошло немало времени, впрочем, даже на такой глубине нагрузка на броню летательного аппарата оказалась вполне приемлемой и, когда бот мягко опустился на дно, подняв тучу ила, индикаторы жизнеобеспечения продолжали гореть зелёным. Зашипела вентиляция, устанавливая нормальное давление воздуха. Смит и Прошин посмотрели друг на друга.
- Вот так, - сказал Смит. – Пока сидим здесь.
Прошин посмотрел на индикатор уровня энергии.
- Недолго нам сидеть, - заметил он.
Смит пожал плечами:
- До утра хватит, а там будем выбираться.
- Ладно, - кивнул Иван, - пойдём, посмотрим, как там профессор.
Но тут в кабину набилось семейство Джангулянов в полном составе. Центром и опорой всей заварухи был Арам, которому надоело сидеть на месте, и он полез исследовать внутренности летательного аппарата. Мальчишка забрался на колени к Смиту, издал победный клич и принялся нажимать все кнопки и тумблера подряд, при этом отец с сестрой безуспешно пытались выдернуть Арама из кресла, а великан только и успевал, что убирать шаловливые ручонки профессорского сынка от штурвала и рычагов переключения режима тяги двигателей. В конце концов, Прошин обесточил пульты управления и вышел из кабины пилотов, посмеиваясь про себя. Вслед ему неслись восторженные вопли мальчика, вообразившего себя Капитаном Мстителем, уничтожающим космических монстров за штурвалом «Энтерпрайза».
Прошин забрался в багажный отсек и обнаружил там их скарб – аккуратно сложенные рюкзаки, винтовки и палатку. Иван вытащил свой рюкзак, оружие и, сидя на откидном кресле в трюме, стал производить ревизию запасов. Всё было на месте, винтовка была готова к использованию, только чья-то добрая душа отсоединила магазин, здесь же были патроны, запаянные в плотный полиэтилен – видимо, не успели как следует обыскать. Подумав, Прошин первым делом принялся разбирать и смазывать оружие.
Вскоре из кабины пилотов появились профессор с детьми и следом за ними Джон Смит. Арамчик сразу же принялся скакать по всему трюму, Дженни бегала за ним, следя, чтобы мальчик ненароком не нажал что-нибудь.
- Видишь вон тот рубильник? – прогудел Смит. – Если мальчишка нажмёт его, откроется рампа. Тебе надо объяснять, что произойдёт тогда?
Девушка закивала головой и взялась опекать Арама с удвоенным рвением. Взрослые присели подле Прошина. Смит с хрустом вскрыл коробку сухого пайка, профессор от еды отказался, взяв только бутыль с водой. Иван собирал винтовку.
- Ты нашёл наши вещи? – спросил профессор.
- Да, - отозвался Иван. – В багаже лежат, переоденьте сына. Я там даже рюкзак Джона видел. И оружие.
Он поставил на место затвор, взялся за ствольную коробку и сказал, не прекращая своё занятие:
- Скажи мне Джон, - великан, всё также работая челюстями, повернулся к нему.
Иван вставил обойму.
- Как ты ухитрился выжить?
Смит внимательно посмотрел на него, продолжая жевать.
- Сначала в лесу, когда тебя укусил зверь, - Прошин передёрнул затвор. – Помнишь – раны зажили за одну ночь?
Смит медленно кивнул. Джангулян удивлённо смотрел на своих компаньонов.
- Потом, когда нас поймали, - Прошин проверил предохранитель и направил винтовку на великана, - в тебя стреляли из настоящего боевого оружия, не то, что наши пукалки. В тебя попали – я видел. Тебя убили, Джон. Что произошло? Как ты выжил?
Смит смотрел на Прошина исподлобья.
- Кто ты такой, Джон? – спросил Иван. – Что ты такое?
- Надо думать, ты меня пристрелишь, - хрипло сказал Смит.
- Не хотелось бы. Но ты всё же не делай резких движений, - посоветовал Прошин. – И расскажи о себе. Тот, кто меня допрашивал, назвал тебя репликантом. Что это такое?
Прошин вдруг с удивлением понял, что готов выстрелить. Более того, направив на Смита винтовку, Иван превратился в тот самый комок нервов и буквально дрожал от возбуждения, готовый нажать на спусковой крючок в любой момент. Убить человека.
- Папа, Арам полез в ту комнату! – Дженни явно не справлялась с ролью няньки.
- Иди за ним и покорми брата, - велел Геворг Арамович.
- Но папа...
- Быстрее!
Прошин, забывшись, обернулся в сторону девчонки, но тут же спохватился, подняв оружие. Смит сидел неподвижно, только усмехнулся, глядя на то, как Иван мечется и нервничает.
- Я расскажу, - глухо сказал он, наконец. – Ты только поосторожнее со своей... пукалкой. Дыр она может наделать как настоящая.
- Не беспокойся, - отозвался Прошин. – Так что это за репликант?
Смит вздохнул.
- Реликант это точная копия человека.
- Клон, что ли?
- Нет, клон, это точная генетическая копия другого организма. Это... – Смит замялся, - это долго. Если браться клонировать человека, он будет расти и взрослеть так же, как и любой другой из нас – пятнадцать-шестнадцать лет пройдёт, пока с него выйдет толк.
Он посмотрел на Прошина и Джангуляна, а потом продолжил говорить, глядя прямо перед собой:
- Я репликант. Моё тело выращено... ну вот как еда, в принтере.
- Что – всё выращено? – спросил Прошин.
Смит посмотрел на него с иронией. Иван и сам чувствовал, что сидит с отвисшей челюстью, но ничего не мог с собой поделать.
- Нет, - ответил Джон, - не всё – некоторые органы выращивали отдельно. Мозг, например.
- Зачем?
- Я толком не разбираюсь во всём этом, - Смит поёрзал в кресле так, что оно жалобно заскрипело. – Но вроде бы на мозг записывались элементарные навыки – ну, ходить там, говорить... ложку держать.
- Ты знаешь, что? – Иван перехватил винтовку поудобнее. – Ты кому-нибудь другому баки заливай. Репликант он...
Прошин добавил пару крепких слов.
- Вы не совсем правы, Иван, - сказал профессор. – Темой клонирования организма занимались в нашем институте. Я, правда, не знаю всех подробностей, но у нас этим занимался профессор Декард, заведующий кафедрой биологии.
- Он рассказывал вам о своих исследованиях? – спросил Прошин.
- Нет, мы не были дружны до такой степени. А в последнее время он пропал.
- Убили?
- Не знаю, - ответил Джангулян. – После всего произошедшего, я не могу исключить и такую возможность.
Они посмотрели на Смита. Великан криво усмехнулся в ответ, и собрался было что-то сказать, но тут из санитарного отсека выскочил Арамчик, за ним покрасневшая от злости Дженни. Мальчишка кинулся к отцу и уткнулся к нему в колени, а его сестра, видимо, окончательно устав от капризов Арама, схватила брата за ноги и потянула что было сил. Арам пищал, Дженни шипела что-то нечленораздельное, взрослые наблюдали за этим представлением, пока профессор не опомнился и не сгрёб детей в охапку.
- Тише, тише, - приговаривал Геворг Арамович.
Дети притихли, враждебно глядя друг на друга.
- Всё равно, я не понимаю, - сказал Прошин, - зачем это понадобилось местному руководству.
Смит собрался было ответить, но его опередил профессор:
- Это старая история, Иван. Отголоски давней мечты о сверхлюдях, уберменшах, извечное проклятие человечества – фашизм.
- Слушайте, профессор, - не унимался Прошин, - фашизм, там или ещё что - такие опыты, не имеют смысла. Вообще не имеют, понимаете? Жизнь колонии зависит от поставок с Земли, а они тут эксперименты проводят.
- Вы уверены насчёт поставок? – переспросил его Джангулян.
- На Ляонин идёт снабжение, на Муром идёт, Океан полностью зависит от поставок с Земли, но там другая ситуация – одни учёные-океанологи, которые пашут, не разгибаясь.
- Ты был там? – спросил великан.
Прошин покосился на него:
- Нет, не был я дальше Марса, говорил ведь... - Смит кивнул.
- Что они, армию солдат напечатают? – продолжал Иван. – Я не верю, что какому-нибудь доморощенному Гитлеру удастся причинить вред Земле. Нарушить межзвёздное сообщение – да, такое возможно. Вот, кстати...
Прошин повернулся к Смиту:
- Что в тебе такое заложено, что ты выдержал прямое попадание из импульсной винтовки?
Великан смотрел на него исподлобья. Прошин вздохнул.
- Ладно, я не прошу тебя выдавать все секреты, но расскажи хотя бы вкратце – я должен доверять тебе, Джон. Без этого извини, мне придётся убить тебя.
Он очень надеялся, что сказанные слова звучат достаточно убедительно, потому что, поостыв, Иван даже не представлял себе, как он так запросто нажмёт на спусковой крючок.
Убить человека. Абсурд какой-то.
- У него не получалось, у этого вашего Декарда, - великан кивнул профессору. – Человек, как оказалось, это не просто бурдюк, набитый костями да кровью с мясом - что-то было ещё такое, из-за чего получившиеся солдаты будущей армии либо не могли существовать вовсе, либо вместо... как это... уберменша экспериментаторы получали слюнявого идиота.
- И тогда они стали экспериментировать с цифровыми технологиями, - говорил Смит. – Все процессы в моём теле контролирует записанная в подсознание программа, полностью воспроизводящая жизненные циклы человеческого организма... я человек. Правда, человек.
Прошин невольно улыбнулся.
- Просто в случае каких-нибудь экстремальных ситуаций, - продолжал великан, - программа действует по особому алгоритму. Включается... я не знаю, что там включается, но вы сами видели – в меня попали несколько раз, а я выжил.
- Так ты что, вообще неуязвим? – спросил Прошин.
- Ну, попадания в голову я не переживу, - неохотно сказал Смит.
- И много таких как ты напечатали?
- Нас было десять человек, - Смит сделал ударение на слове «человек».
- И где они?
Глядя прямо в глаза Ивану, Смит очень тихо сказал:
- Они уничтожены. Все.
В трюме повисло молчание, даже дети притихли, во все глаза глядя на великана.
- Не понимаю, - сказал, наконец, Прошин. – Ну ладно, напечатали людей. Ну и приставили бы их к делу – что, мало опасной работы?
После недолгой паузы Смит ответил:
- Скорее всего, просто не хотели огласки. Мы ведь живые свидетели.
- Чего?
- Нас очень серьёзно готовили к боевым операциям в космосе и на поверхности планет: стрельба, рукопашный бой, тактика, устройство основных типов летательных аппаратов, даже навигация в пространстве. И диверсионная деятельность. Так что мы свидетели подготовки к войне, опасные свидетели.
- Но подготовка продолжается, так? – спросил Прошин. – Так с чего вас пустили в расход?
- Я так думаю, - сказал Смит, - им было невыгодно выращивать и готовить суперсолдат, когда того же результата можно добиться бросив в мясорубку обычных людей.
- Чушь! – фыркнул Прошин.
- Нет, Иван, - сказал профессор, - вы не правы. Так на самом деле проще – задурить головы людей правильно поданной информацией, заставить ненавидеть того, кто ещё вчера был другом и бросить в бой. Здесь все средства хороши: правильно выстроенная сетка вещания на ТВ, блокада внешних ресурсов интерстарнета, даже наркотики, выпущенные в свободную продажу – всё идёт в ход.
Прошин непонимающе смотрел на него.
- Вы заметили, как много у нас рекламы табачных изделий и алкоголя? – спросил его Джангулян.
- Ну, заметил, да... Ну, так это...
- В любой аптеке более-менее крупного города круглосуточно можно купить лёгкие наркотики, нашей, местной выделки. Кое-что продаётся в супермаркетах под видом курительных смесей. Зарегистрированным наркоманам выдают амфетамины в определённые часы.
- В Булл-Ране я этого не видел, - сказал Прошин.
- Вы и не могли заметить, - криво усмехнулся Джангулян. – В своё время ректор Института имел серьёзные неприятности, пытаясь запретить всю эту пакость у нас в городе. Крупная аптечная сеть наняла нескольких чиновников из Москвы, Вазирани лично угрожали, но мы все, весь преподавательский состав поддержали его. Через Институт проходит множество важных исследований... тем и спаслись – в нашем городе наркотики распространять не стали.
- Н-да, - сказал Прошин, - я прямо и не знаю, что сказать... Двадцатый век, какой-то...
- Самое страшное, что за все эти безобразия несёт ответственность наше правительство. Видимо, проведя этот эксперимент, - профессор кивнул Смиту, - они убедились, что создавать людей в принтере дорого.
- Да, - сказал Смит, - проще накачать обычных торчков до невменяемости и бросить в бой.
- Всё равно не сходится! – сказал Иван. – Они что, эти торчки, в космосе будут десантные операции проводить?
- Видимо существует некая стратегия, - Джангулян пожал плечами. – Что тут ещё скажешь? Я, если хотите знать, сам плохо верю, что люди пересекли Галактику только чтобы самые тёмные стороны человеческой натуры взяли верх, и на вновь открытых мирах всё началось сначала. Но таковы факты.
- Ты прятался всё это время? – спросил Прошин великана. – Тебя искали?
- Скорее, старался не привлекать к себе внимания, - ответил Смит. – Меня считали мёртвым, так случилось, вот я и жил то тут, то там год или около того.
- А сколько тебе лет? – внезапно спросил Арам.
Смит покосился на мальчишку - видно было, что ему очень не хочется отвечать, но взрослые внимательно смотрели на него и великан тихо сказал:
- Семь.
Вот тут у Прошина отвисла челюсть. Всё, что он слышал до этого, не касалось его впрямую и, в общем, сочеталось с наблюдениями, сделанными Иваном во время пребывания на Холте. Теперь же прямо перед ним сидел здоровенный мужик ростом за два метра с кулаками размером с хорошую пивную кружку и утверждал, что ему семь лет! Хуже того, они доверили ему свою жизнь, когда согласились прятаться в лесах, вместо того, чтобы принять какое-нибудь более разумное решение.
- Да, - сказал профессор, явно обескураженный словами Смита, - это просто чудо!
- Чудо? - переспросил Смит. – Знаете что, проф...
Он явно хотел сказать что-нибудь покрепче, но сдержался – только на скулах заходили желваки.
- Ну что вы, Джон, - торопливо забормотал профессор, - я ни в коем случае не хотел вас обидеть...
- Проехали, – выдохнул Смит. – Я... ну, я просто отвык доверять людям.
Арам внезапно выпутался из рук отца, подойдя к Смиту обнял его и сказал, глядя в глаза великану:
- Ты хороший человек, Джон. Я тебе верю.
Прошин спохватился, что вместе со Смитом держит на прицеле мальчишку и поспешно опустил оружие. Наступила неловкая тишина.
- Э... ладно, - Смит осторожно отстранил мальчика. – Это здорово, да... Только ты должен слушаться взрослых, парень, о’кей?
- Ты что ли взрослый, салага? – внезапно ответил Арам, заставив сестру засмеяться.
- Арам!.. – тотчас прикрикнул на него отец.
Остальные невольно заулыбались.
- Ну ладно, - сказал Прошин. – Это всё, конечно, невероятно и в твою историю поверить сложно... Но выхода нет, похоже – мы вместе до конца.
Он пожал плечами. Смит внимательно смотрел на него.
- Что будем делать дальше? – спросил его Иван.
- Сейчас надо поспать, - отозвался великан. – Наверху ночь, непогода – отдохнём часика четыре и будем всплывать. А дальше... Выбор у нас небольшой – надо продолжать идти. Бот они может, найдут, может, нет...
- Скорее да, чем нет, - перебил его Иван.
- Ну, не на месте же сидеть, - пожал плечами великан. – Идти надо.
На том и порешили. Прошин с профессором сели ужинать, остальные кое-как устроились спать на жёстких креслах для десанта, Смит ушёл в кабину пилотов и через некоторое время плафоны на потолке потухли, осталась только тусклая лампочка над рампой. Загудел вентилятор.
- Джон, сделай кондиционер потише, - сказал Прошин, едва великан появился в трюме. – Простынем все.
Великан молча кивнул и снова исчез в кабине.
- Так лучше? – спросил он, выйдя в трюм.
Дождавшись утвердительного ответа, Смит принялся устраиваться на ночлег, вместо постели расстелив прямо на полу надувной плот из НЗ. Вслед за ним улеглись взрослые - дети, намаявшись за день, уже спали, калачиками свернувшись на сиденьях.