— Н-нас было шестеро... я говорю честно. Все, что угодно, только не убивайте.
Он дрожал. Что побудило его внезапно сменить тактику и проситься в плен, предстояло еще узнать. Я обратилась к Ларсу:
— Что у тебя? Этот говорит - шестеро.
— Пятеро...
Я не успела позлорадствовать, как "мой" задержанный в голос начал нападать на своего товарища:
— Ты безумец! Жить не хочешь? Чтоб тебя! – он говорил так яростно, что мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы укротить его пыл и удержать в своей власти. Но его теперь бывший союзник имел противоположную точку зрения:
— Кто еще обезумел, ты, недоразвитый? Лучше умереть, чем к этим! – он зло кивнул в мою сторону и сплюнул под ноги. Ларс влепил ему подзатыльник, нахмурившись, глянул на меня. Я приняла решение мгновенно. Взяла пленника за шиворот и приволокла к его соратнику. Ларс взял надсмотр над обоими. Друг на друга они косились с презрением. Я в это время величественно расхохоталась:
— О, ребята, не ссорьтесь! Вы такие сладкие, когда злитесь, — я наклонилась, заглядывая в глаза обоим по очереди. – Сегодня вам повезло, я знаю, где вам будут особенно рады, мои глупыши. Не переживайте, вам понравится.
Я кивнула Ларсу, он поднял их на ноги, проверил на предмет отсутствия оружия и выстроил друг за другом.
— Руки, — я подошла к каждому и перевязала запястья, благо, заранее запаслась веревкой. — Умницы. Будете также слушаться, все будет хорошо.
Но по внешнему виду пленников читалась полная безнадега — возможно, они и были правы в том, что лучше умереть, но они сами попросили помилование, в чем я, несомненно, не могла им отказать. Мои девочки порядком обрадуются.
Глянула на Ларса. Он ничем не показывал своего отношения к происходящему. Впрочем, вполне возможно, что ему и впрямь было все равно. Несмотря на благородство и его честь, мы только что избавили и его от пятерых потенциальных врагов, поэтому препятствовать расправе над ними было крайне нелогично с его стороны. А над методами пусть не беспокоится: амазонки — мастера своего дела.
Но он и не переживал: влепил еще разок по оплеухе каждому и выстроил друг за другом, сам встал позади и вооружился мечом одного из пленников. Я одобрила и определила курс.
— Идем, — сказала. – Не бойтесь, это совсем не далеко. — И повела наш "отряд".
Нам нужно было возвращаться. Судя по всему, оставался еще один заплутавший разведчик, но я позволила себе сначала разобраться с пленниками. Тем более Ларс ничего не сказал против, значит, наши мысли насчет действий совпадали. И мы двинулись к лагерю. Заявляться через главные ворота я не хотела — лишнее внимание нам ни к чему, поэтому повела ребят к потайному месту.
Теперь мы вышли из леса и передвигались по возможности ближе к частоколу, чтобы не пропустить вход. Пленники не издавали ни звука, ровненько двигались по моему следу. Ларсу даже не приходилось подгонять их или делать замечания: разведчики оказались на диво дисциплинированными. Что ж, пожалуй (и мне пришлось признать это), строжайшее повиновение полностью достигалось благодаря беспрекословной преданности Вилорму. Не с проста Ларс бежал, не каждый мог перечеркнуть себя как личность ради службы своему господину. И в этом мы, я внезапно осознала, оказались на редкость похожи.
За все время, проведенное рука об руку с ним, мои мысли так или иначе возвращались к Ларсу. И тогда я вспомнила, о чем говорила Анна. Она боялась его, не сумев считать мотивы. С ним было легко: он не просил объяснений, шел рядом и поддерживал атакой, принимая решения. Что крылось за его согласием, оставалось лишь гадать. Несомненно, позже я собиралась подумать об этом. Сейчас передо мной возникли две нежданные заботы, и мы уже подходили к тайному входу.