Так пел Нгат жене Чогда:
Они пришли из-за моря, сестра, ты помнишь?
Где раньше мы мнили - лишь волны да пена,
Под взором суровым великой планеты.
Великая пустошь, где семя не найдет себе почвы,
Где крачке не свить гнездо и где не поют цикады.
Таваликки ступили на нашу землю сапогами из бронзы,
Таваликки целовали песок и называли скалы – своими.
Сестра, ты помнишь, в руках у них были копья,
В сердцах их горела ярость и чужое искусство.
Тавалик прошел огнем и мечом по закатному краю.
Они сокрушали полки со знаменами тысяч
Они побеждали князей и срывали покровы
Они брали себе дочерей и жен Нгата.
Теряли головы, лишались престолов и снова их брали.
Мы пили их кровь и любили их женщин, жизнь текла как обычно.
Но, знаешь, сестра, им всегда было страшно.
Им, надменным, могучим, закат внушал ужас.
Лишь изгнанники, они пробивали днища лодьям,
Пугали детей именами прошлого дома.
И, слушая их, мы научились бояться заката тоже.
И вот триста лет мелькнули как сон полуденный.
Они пришли из-за моря, сестра, ты видишь?
Им в спину светит старое солнце.
Их глаза горят, в руках их огонь.
Золото у них на коже, сердца - совсем чужие.
Они пришли.
Города умирают у них на пути.
Сестра, поплачь о нас.
Остриги себе косы.
Завтра они придут к тебе.
- Из Книги Завоеваний Внешний Стороны.
---
Её соперник нанес удар, красивый, но предсказуемый. Сол-Элеис Миэн прикрылась щитом, круглым, ярким и начищенным до блеска. Кристалл ударил о бронзу и металл его отразил. Кузен слишком полагался на мужскую силу и длину руки, хотя и все равно не так как многие, слишком многие укулли в эту эпоху.
Их род вообще привык меньше полагаться на силу. Элеисы Приграничные, наследные защитники Шестого сектора, были древней и уважаемой семьей. Но никогда не считались магами наивысшей категории. Кровники из четвертого за глаза звали их половяшками, едва Сиятельными. Ирония суровых богов – они похоже и не подозревали, что близки к истине. Спираль Элеисов занимала свое место в перечне безупречных сокровищ Укуля, но хранители генеалогических свитков из столицы все равно периодически получали внезапные анонимные пожертвования, чтобы она там и оставалась. Родовой позор, замалчиваемый стыд – их Сиятельность была с изъяном. Сырого могущества было не отнять, но оно было рассеянным, прискорбно хаотичным. Таланты проявлялись по-разному, с разной силой, часто противоречили друг другу. Прадеды тайно финансировали исследователей из академий магии и медицины, изучали экспериментальные техники, даже закупали редкие и опасные реагенты из Внешних земель для посвятительных ритуалов. Все без толку – непокорное семейное наследие отказывалось исправляться. Да еще и упорно прописывалось в Спираль из поколения в поколения, издевательски легко побеждая попытки разбавить их кровь куда более ручными и почтенными линиями.
Изысканное искусство прошлого их подвело. Более того, к разгару Священных походов от него стало только хуже. Святые воины Элеисов были острием копья, авангардом завоевания, но уже к Третьему люди стали говорить, что яд и бешенство Внешних земель толкнули и без того нестабильное семейство на путь упадка и безумия. Затем явился Ньо-Алон, Ярый-в-Смирении, владыка покаяния. Он открыл глаза Укулю и помог исправить ошибки прошлого, укротить гордыню, угрожавшую повести их по пути Погибших Домов. Укуль свернул экспансию, возвратился под защиту благословенного Контура, дабы размыслить о причинах поражения. Элеисы вернулись под Контур, чтобы осознать – их беды явились последствием ярости и жестокости, с которой они воевали за правое дело. Под благим полумраком дома и под злым солнцем чужбины. Отныне надлежало направлять свой пыл по каналам долга, через шлюзы Учения в хранилища последовательного добра. Чтобы свет горел ярко, но ровно.
И это сработало. Хоть полной гармонии по-прежнему достигать удавалось не многим, но….
- Ай!
Рука кузена напряглась снова, но ударил он щитом. От этого она увернулась, но родич подскочил ближе и подсек ее ногу своей. Миэн упала на землю тренировочного дворика, в пыль и прах стыда. Столько мыслей об искусстве, ах!
- Не зевай, сестренка, - кузен помог ей подняться, - Раз уж решила идти по нашему пути, будь готова ко всему и всегда. Или ты думаешь, выродки с мутантами будут играть по нашим правилам?
- Не думаю, - улыбнулась Миэн. Плац чуть дрогнул, бронза поножей и заклепок сандалий поехала с сторону, самую малость. Кузен потерял равновесие, шлепнулся на спину. Скосил глаза на затупленный наконечник тренировочного меча, нависший над лицом.
- Но и я тоже им ничем не обязана!
- Миэн, не делай так больше! – кузен окинул дворик настороженным взглядом. Сейчас там были лишь они, да старый оруженосец из немагической касты, верный вассал их малого дома. Юноша чуть расслабился, но все равно сказал:
- Ты меня слышала?
- Слышала. Прости, - смутилась женщина. Все-таки эту неделю она чересчур расслаблена, слишком грезит о подвигах. Как сказал Явиль Секира Долга - подменяет верные поступки верными мыслями. Сейчас вот воспользовалась той самой силой Элеисов, не запретной, но неодобряемой. Хорошо никого из посторонних нет. Еще лучше – что этого не видел отец.