[Гёрлум]

Перетрахивая архивы, нашла пару школьных зарисовок из числа тех, что писались "в стол", в нежном возрасте. Возможно, кому-то и будет интересно. Итак, раньшее, орфография и пунктуация авторские, ибо вылизывать то, что писалось десять лет назад - лицемерие.

Скрытый текст - Девушка в чёрном и золотом, или "Я стою у подножия Колвира...":

Я стою у подножия Колвира...Стою? Можно сказать и так. Сегодня волшебная ночь, а в свете полумесяца я почти-что обретаю материальные очертания...В некогда моей, но такой чужой сейчас руке - затрепанная колода карт. Многих не хватает, а на оставшихся в некоторых местах видны застаревшие бурые пятна...Бедняга Блейз, ты никогда не отличался любовью к каким-бы то не было вещам, кроме бутылки добротного вина. Наугад вытаскиваю карту - Бенедикт, самый старший из Живущих, самый опытный...Мастер-мечник, как прозвали тебя братья...Победить тебя в поединке мог разве кто-то из Ушедших братьев. Твоя карта тепла на ощупь, но ответа я не получаю. Я не обижаюсь на тебя, ведь охрана покоя Янтаря отнимает слишком много усилий и времени, чтобы тратить драгоценные минуты отдыха на бессмысленные препирательства с родственниками. Следующая карта -Брэнд...джокер в колоде жизни...Мертвецы не умеют гневаться, но, готова поклясться - у меня дернулась щека, вдруг заныл старый шрам на шее...О, бедный, безумный брат!...Карта холодна на ощупь, но пронизана такой ненавистью, что одно касание ее вызывает нестерпимые муки даже для моей, отвыкшей от физической боли, оболочки. На следующей карте - Джулиан, витязь Арденнского леса. Контакт устанавливается мгновенно, но я вижу лишь, как брат скачет по лесу, что-то бормоча себе под нос и мало обращая внимания на призрак минувших дней. Жерар следующий на очереди. Милый здоровяк, как я завидовала твоему умению постоять за себя, оставаясь в стороне от семейных склок...Каин, человек Моря...Остается только гадать, в каком портовом кабаке, с какой шлюшкой ты сейчас пытаешься забыться. Обратившись к карте Корвина, я застаю его у пустого склепа. Не знаю, как давно они с Рэндомом избрали место отдыха чуть поодаль от места, где прах и темнота правят бал. У него в руках цветы, как те, что он подарил мне на балу. Корвин плачет, не скрывая слез. Едва заметив мой размытый облик, его лицо озаряется узнаванием, он вскакивает и тянет ко мне руки, пытается что-то сказать...Но мне нельзя...Не здесь и не сейчас. А образ...утром он расценит все как приятный, но мимолетный сон. Его черты уже сейчас искажаются горечью, сдвинув брови, он возвращается к созерцанию букета. Аккуратно оставляю у стены гробницы свой гербовый медальон. Не такая важная вещица, чтобы Там ее хватились. Карта Рэндома, - малец, весельчак, балагур и конокрад. Бесплотные губы озаряет улыбка. Надеюсь у вас с Виоль все будет хорошо. Добравшись до следующей карты, вздыхаю, она холодна как лед. Бедняга Эрик, ты постиг столько мудрости, но так и не уяснил, что даже в любимом тобой и Корвином отражении Земля - гордыня это один из Смертных грехов. Покойся с миром, мы не забудем, что ты сделал для Янтаря. Странно, но девушка на следующей карте кажется мне знакомой...ее наряд несказанно походит на мой. Но в ее глазах - отражается беззаботная юность, а в моих - неизбывная тоска посмертия. Мне хочется плакать, но я не могу. Эта девушка погибла, кому как не мне знать об этом. А вот и Фиона - заумная хитрая стерва, присоединившаяся к травле Брэнда исключительно из своих личных корыстных соображений. На месте братьев я была-бы настороже. Флоримель, от ее карты пышет жаром как никогда, но едва установив контакт - я, ойкнув, разрываю его, потому что нехорошо подглядывать за сестрой в минуту интимной близости с любимым человеком. Едва я сконцентрировалась на карте Льювиллы - за спиной раздалось деликатное покашливание. Братья...Не Живущие, а те, что Ушли, еще тогда, когда даже Бенедикт был ребенком. Заметив, что небо затягивает тучей и полумесяц канет в темноте - аккуратно возвращаю карты на прежнее место в тайном, как он думал, укрывище Блейза. Лишь одна карта остается лежать невостребованной на мокрой от ночной росы лужайке. Карта с изображением девушки в черном с серебром, с медальоном в форме полумесяца.

Скрытый текст - Неоконченный роман, или "Обречённый сгореть не утонет". Посвящение Алексею и Оленьке. Посмертное...:

Мне вновь снился кошмар. Я ощущал себя среди великой битвы...лязг мечей, треск ружейных выстрелов, проклятия, стоны и хрипы живых, раненых и умирающих сливались в одну сплошную какофонию, терзающую не только уши, но и разум. Само существование вне времени и пространства доставляло муку, перед глазами все плыло, в средоточии черных и красных бликов, дождя и мощной грозы, сопровождаемых нестерпимым жаром, который принесло искажение Хаоса. Кто я? Где я? А главное зачем? Я перестал быть тем, кем я был - дворянином и принцем, но превратился в орудие убийства, стал острием клинка Хаоса, направленного на холм, где среди искажений реальности трепетал, но не пропадал из виду королевский штандарт Янтаря. В себя пришел только тогда, когда идущий чуть впереди меня офицер дрогнул, а затем с простреленной головой неловко завалился набок.
Впереди нас показался гвардейский стрелковый полк, вдруг лишившийся своего охранения, но не утративший задора. Едва не подчистую выкосив марширующую впереди нас пехоту, холопы не смогли ничего противопоставить моим рейтарам Хаоса...

-Если вы, братики и сестренки, желаете взбучки, вы ее получите, - прошипел я и взревел: - Горнист, к атаке! Тесните эту мразь к ущелью!
Сигнал, переданный по цепочке, был принят к исполнению и казалось, что сама земля застонала, не в силах вынести на себе подобной массы закованных в броню нелюдей и тварей, заменяющих им лошадей
Озверевшие от пролитой крови и вида растерянности в стане врага, козлолюди рассыпались по полю в подобии клинообразного построения, оглашая округу исступленным воем, складывавшимся в нечто, напоминающее "Фо Кеос". Янтарные стрелки бросали ружья, которые так и не успели перезарядить, и хватались за короткие мушкетерские сабли, с помощью которых явно не могли причинить вреда моим солдатам.
Баталия не заняла более сорока минут, разбитые и деморализованные стрелки пятились до самой кромки ущелья, где нелепо пытались сгруппироваться возле небольшого отряда пикинеров, где, по видимому, держал ставку командир. Интересно, кто? Отдав приказ приостановить атаку, я приблизил к глазам окуляр. Тааак, пикинеров не более полусотни, не считая прибившихся к ним стрелков, позиция у них невыгодная, но они, похоже, встали насмерть, надеясь...НА ЧТО? Ведь ясно, что эта горстка храбрецов не выдержит хорошего натиска, тем более, что теперь, когда я собрал всех в кулак, я могу обеспечить подобное. Однако, как говорили в отражении под названием Земля, "не один план не переживает встречи с противником". Внезапно прочувствовав что то липкое и холодное в душе, я оглянулся, чтобы увидеть, как через отроги, петляя, чтобы не попасть в прицел засевших среди холмов стрелков, прорываются отставшие солдаты моего полка, а прямо с отрогов, восседая на местном подобии единорогов и пегасов, с кличем "Янтарь!", подобно горному потоку, срываются свежие, не понятно откуда явившиеся, конные тысячи моих проклятых родственничков. Оглашая окрестности воплем боли и ярости, прямо на наше построение упал исстреляный буквально в клочья дракон, подминая под себя замешкавшегося сотника и всех его солдат...

Итак, как я понял, мои чертовы союзнички слили эту битву, но МОЙ бой еще не проигран, тем более, что я догадываюсь, КТО руководит стрелками...

Мальчик, совсем мальчик...Смешно, в последние минуты я стал таким сентиментальным... Юный паж оказался настолько глуп, что попытался закрыть собой командира...Удар, небрежным пинком я отправляю царапающее ногтями землю тело в бездну. Гуманный поступок, как не крути, так как у лишенных внутренностей жизнь болезненна и непродолжительна. По броне щелкнула шальная пуля, которую выпустил одуревший стрелок почти в упор. Жаль, что выдумка Корвина не расчитана на доспехи, выкованные лучшими мастерами Хаоса. Стрелка мне жаль абсолютно не было, поэтому я просто развалил его надвое. Тааак, а вот и командир, вернее командирша...
-Здравствуй, сестренка! - поставленный удар в забрало, чтобы сбить защелки, порхнувший в руку фазовый кинжал...А вот теперь мы покомандуем...

Дейдре сыплет проклятиями, вовсе не присущими даме, трепыхается, пытаясь высвободиться, но безрезультатно. Братья...Храбрецы, право ведь, возможность призвать к ответу непутевого родственничка вполне стоит того, чтобы на время прекратить грызню. Я польщен, еще бы, это не удалось ни Эрику, ни Оберону. Что вы там говорите? Вызов? От любого, кого я выберу? Очень жаль, любимые, но я выбрал ЕЕ!
Очередной рывок сестрички поставил точку в этом затянувшемся фарсе. Беседуя с братьями, я потерял координацию, рванувшись, она наткнулась на кинжал, который располосовал ей горло. От уха, до уха, что обидно. Но самым обидным было то, что умирающая вцепилась в меня мертвой хваткой, увлекая за собой в пропасть...

Я проснулся в своих покоях с воплем и в холодном поту, не в силах унять сердцебиение, но когда я потянулся за кувшином вина, то вовсе обледенел. Возле письменного стола сидела Дейрдре, очень бледная, но все такая же красивая. Только шею облегает плотный, черный, в тон волосам, коллар, как напоминание о делах давно минувшего.

-Тыыы?
-Здравствуй, братец. Я вижу, что ты так ничему и не научился...

2008 г.