[Corsair]

Риккардо даже не обратил внимания, что к нему обращаются. Кастилец стоял на коленях и гладил стену. Видимо это оказалась очень породистая стенка!
Осмотр комнаты указал на то, что они оказались в… комнате, причем богато украшенной! Не было стены, на которой бы не весела картина с людьми в знатных одеждах. Окон, к сожалению так же не было, хотя это исключало возможность появления всяких птиц! Из картины, изображающей богатого купца, показалась детская голова, скорчила айзенцу рожу и так же быстро спряталась.
На столике, помимо экспроприированной клетки осталась стоять ваза с какими-то мелкими цветочками. Кажется, это был вереск. Какой жестокой иронией нужно обладать, чтобы поставить эти цветы в комнату с пленным авалонцем?!
У одной стены стоял внушительный книжный шкаф, одна из секций которого с громким скрипом вернулась на место, всполошив моряков стоящих возле него. Полки были довольно плотно набиты книгами. «Fünfundneunzig Postulate Thomas Lieber» гласила айзенская надпись на одной из брошюр.
Пол был украшен роскошным ковром. На потолке висела богатая люстра на дюжину свечей. Половину из них как будто только сменили. В противоположном от Волькера углу расположилась кровать. Постель была помята, будто у кого-то были не самые приятные сны. Рядом с кроватью, на тумбе, возле которой копошился кастилец, был аккуратно сложен знатный плащ.
Моряки принялись изображать активную деятельность. Двое, у книжных полок, гремя свежеуворованой клеткой, взялись скатывать ковер.
- Ох, не нравиться мне это место, сэр, - пробурчал стоявший возле Волькера альбатросовец, теперь шатающий одну из картин, - и девка эта тоже не нравиться! Может того…? Оставим ее здесь, да и с концами!