1. Незнакомка
Можешь прожить хоть тысячи жизней, но если не будешь знать зачем, все они будут пустыми.
Под тяжёлым чёрным небом, вымотанный он тащился с работы. Ненавидя себя, подняв воротник от порывистого ветра, не видя мокрого асфальта под ногами с грязной слякотью снега и реагента, не замечая в тумане ледяной мороси ярких витрин, уже украшенных к новому году яркими безделушками. Кому они нужны? Кому нужен бестолковый праздник? Если ни в одном прожитом дне нет Её. Вернее, Она есть. Наверное. Где-то. Хоть где-нибудь. Но не здесь, не сейчас, не с ним... и вообще, зачем Она, как призрак из года в год снится в одно и то же время. Тоскливое, беспросветное время. Начиная от Самайна до самого Йоль. И Её отсутствие накладывает ещё большую тоску на этот период. В это время года выживает сильнейший. А он... Ни силы, ни храбрости в нём нет. Перед другими ещё можно харахориться, но себя не обманешь. Временами, когда один в пустой квартире, в тот момент похожей на серую конуру, хочется выть. Он и выл пару раз. Не помогает. Пробовал топить тоску в вине, водке, коньяке, текиле, роме, виски. Даже песня привязчивая с названиями увеселительного напитка, крутилась тогда в мыслях и барах. Крутились там же и приятного вида девочки, что были не против. И неоднократно было, так как и он не против. Но не помогает. Лет десять назад ещё отпускало хоть на время беспамятства и пьяного угара, хоть в короткие дни от рассветного марева до закатной зари. Сейчас уже нет. Бесполезно. Тоска внутри живёт постоянно, без перерыва, до какого бы состояния себя не довёл с кем бы, как бы. Сейчас по привычке можно выпить пару рюмок на ночь и притворится самому себе спящим, чтоб в полудрёме увидеть Её. Возможно. И то не всегда.
Иногда бродя по снам, он нарочно искал Её, рассчитывая утолись внутренний диссонанс. Начитался на эту тему литературы и вперёд. Когда не остаётся никакого выхода от навязчивой тоски, даже эзотерика сойдёт за лекарство. Временами казалось, что он видел Её тень за углом соседнего дома у маленького переулка. Её след на песке у кромки солёной воды. Её аромат смородины и шиповника в неподвижном воздухе. Но каждый раз Она ускользает. Догнать Её он не в силах. Она сама приходит, когда хочет. Зачем? Чтоб мучить его? Что Ей надо? Он Её в жизни никогда не видел. И чем дальше живёт, тем меньше вероятность, что увидит. Не с тем запалом уже. Не с тем азартом, чтоб срываться ради ночного наваждения невесть куда, даже если Она скажет, куда именно. Но за столько лет не сказала, значит, не собирается. Только душу тянет. Скорей бы сдохнуть.
- Санёк!
Это его. Разговаривать не хотелось, мужчина натянул капюшон, прибавил шаг. Но окликающий оказался настырен, догнал, хлопнул по плечу.
- Привет!
- Игорь? – натянутая улыбка должна была скрасить неловкость и нежелание общаться. – Извини, задумался.
- Ничего, у тебя бывает. Что, опять Она? – сделал круглые глаза собеседник.
Александр поморщился, зря он тогда ему проговорился. И ладно бы по-пьяни, забыли бы давно этот разговор. А то по-трезвому, а значит, по-глупости, когда совсем плохо было. Задолбает ведь теперь расспросами. Странный он. Уже тридцатку давно разменял, а выглядит как подросток. Оттого и не принял его тогда всерьёз. Чуть сгорбленный, будто стесняется своего роста, худой, патлы висят, очки с пол-лица. Типичный ботаник. Назойливый, как голодный комар, но жизнь иногда скрашивает. Только сейчас вот он вообще ни к чему.
- Извини, неважно себя чувствую. Пойду, ладно?
Пытаясь быстрее отвязаться, Сашка случайно толкнул встречного прохожего плечом, тот обернулся, раздражённо пробубнил что-то и растворился в толпе прохожих и ледяной мороси. Счастливый.
- Ой, да брось. Знаю я твоё недомогание, - не обратил внимания на отговорки очкарик,- Пойдём, сегодня в «Анчоусе» протеже Югослава выступают. Тёлочки новенькие! Тебе понравятся. Пойдём-пойдём. Новый год скоро, а ты как пыльным мешком ударенный.
Игорь дотолкал Сашку до двери бара и даже услужливо открыл перед ним дверь. Постояв секунду, Сашка откинув капюшон вошёл. В конце концов, через пять минут выйдет покурить и спокойно испарится из этого заведения с наименьшими потерями для психики.
Внутри было темно и шумно. Разноцветные мигающие в такт музыки софиты по периметру потолка и возле сцены, должны были создавать праздничное настроение, что ему на руку. Любая натянутая улыбка на таком фоне выглядела более-менее естественной и может даже искренней. На сцене перед очередной композицией перебирал струны внушительных размеров гитарист, рядом прыгали восторженные девчонки в облегающих джинсиках. Все столики заняты, Сашка устроился на высоком табурете возле барной стойки. Место его вполне устраивало, от выхода недалеко.
- Ты на него не смотри, он сейчас уже сваливает, – кивнул в сторону гитариста Игорь, - югославские следом выступают.
Сашка вздохнул и подтянул к себе ламинированное меню, делая вид, что выбирает напиток. Отложит его потом в сторону и будет таков.
- Ты сиди, я сейчас, - очкарик, решив, что жертва на крючке и никуда не денется, испарился из зоны видимости, и Сашка решил, что достаточно посвятил времени этому заведению и можно безболезненно ретироваться.
Гитарист и правда уже слез со сцены, его ассистенты собирали оборудование, освобождая место девицам в красных платьях. Те располагали на сцене свои инструменты, настраивали их. Женская группа... Ну да. На Югослава похоже. Ни одной юбки не пропускает. А если те ещё и талантами обладают, тут же пытается из них звёздочек местного масштаба сделать. Иногда удаётся, но чаще двух-трёх междусобойчиков дело не идёт. Сашка мельком оценил новеньких протеже. Приятные на вид, но ничего особенного. Если ещё и играют через пень-колоду, будут интересны «продюсеру» до следующей недели.
Взяв со стойки халявную карамельку, Сашка под первые бренчащие ноты собрался уходить, но на пороге понял, что в группе есть ещё вокал, из интереса обернулся и застыл. Среди девочек-музыкантш в красных платьях, в чёрном длинном на краю сцены стояла Она. О чём Она пела, он не разобрал. Заметил только дивный хорошо поставленный голос, который впрочем, именно сейчас его волновал также мало. Ему нужна была Она. Зачем? Да затем, чтоб хоть выяснить, что Ей от него надо? Зачем Она ему снится? Один разговор, всего лишь один разговор и многолетний кошмар должен наконец, закончиться.
Но выступление обещало быть долгим и надо ждать. Не лезть ведь прямо сейчас на сцену. Сашка опять забрался на стул, так как в дверях стоять оказалось некомфортно. Пока он там разглядывал свой сон наяву, несколько раз был бесцеремонно отодвинут дверью и копошащимися рядом с ней людьми. Игорь вернувшись и найдя подопечного на том же месте и почти в том же положении, остался доволен. Хлопнул его плечу, показывая на девиц.
- Хороши, правда? – улыбка его в этот момент достигала оправы очков. – И где Югослав их находит?
- Ничего особенного, - буркнул собеседник, - а находит возле учебного заведения. Там таких воз и маленькая тележка.
- На тебя не угодишь, - пожал плечами очкарик. – Может тебе выпить? Ты тогда не такой несносный.
- Не хочу, - поджал губы Сашка. – Сказал же, неважно мне.
Игорь ничего не ответил и опять испарился в темноте. Девицы тем временем закончили играть второй кавер.
Подумав, Сашка всё-таки взял апельсиновый сок. Ничего алкогольного действительно не хотелось, адреналин в крови играл так, что спирт там был не к месту, пустая трата алкоголя.
Впившись глазами в материализовавшееся долгожданное ночное видение, он наблюдал. Отметил Ёе длинные тёмные волосы, собранные сейчас в пучок, тонкие черты лица, родинку над губой, плавные женственные движения. В снах она двигалась будто находилась под слоем воды, сейчас же на воздухе, всё равно движения были чуть замедленны, что придавало вокалистке загадочность. Она так и манила, тянула к себе. Отдав пустой стакан бармену, и посмотрев исподлобья на танцующую массу, Сашка всё же направился к сцене. Пришлось протолкаться в подпитой и не желающей стоять спокойно или танцевать в определённой траектории толпе. Каждый норовил толкнуть, лягнуть, наступить, даже затащить танцевать. Сашка только отмахивался и шёл вперёд. Встав рядом с напольным жёлтым софитом, так, чтоб звуковая волна от колонок не била хотя бы прямиком в него, принял вид случайного зеваки. Потом положил правую руку на сцену, вроде опёрся, потом ещё немного пододвинулся к выступающим. Ни вокалистка, ни музыкантши на него никак не реагировали. Он ещё чуть-чуть пододвинулся к вокалистке, и когда закончилась очередная песня, зааплодировал. Может, заметит? Может хоть взглянет? Может не только у него такое наваждение, но и у неё, и проблему можно решить сразу после концерта без лишних расшаркиваний? Ну, посмотри же на меня!
Она будто услышала. Взглянула. И мир замер. Аплодисменты слышны через заложенные уши, очертания окружающих предметов размыты. Даже движение воздуха прекратилось. Мир наполнился Её ароматом шиповника и смородины. Под жёлтыми лучами дискотечного освещения, её карие глаза стали походить на кошачьи, отражающие свет и приобрели такие же жёлтые оттенки. Он протянул к ней руку, то ли предлагая слезть к нему, то ли поздороваться. Сашка сам не понял, что именно он хотел. Но понять так и успел. Когда его руку осветил жёлтый свет, место собственной руки он увидел руку скелета. В поле действия Ёе личного пространства, его предплечье попало в зрительную чёрную дыру, окаймлённой розовым искристым сиянием. И прежде чем превратиться в скелет, его рука калейдоскопом трансформировалась в руки крестьянина, воина, рыцаря, опять воина. Она держала то кирку, то меч, то покорно покоилась на плуге. Последним из оружия запомнилось длинное тяжёлое копьё, из украшений - тяжёлые золотые перстни на пальцах. Потом калейдоскоп ускорился до такой степени, что слилось всё воедино, пока рука не превратилась в скелет. Только тогда Сашка отдёрнул руку из этой чёрной дыры и время пошло. Аплодисменты взорвались, предметы стали чёткими, аромат шиповника и смородины исчез. Вокалистка надменно улыбнулась и ушла со сцены в гримёрку, объявив, что идёт «попудрить носик» и «расходиться пока рано», а после маленького перерыва, «продолжим зажигать ночь».
Сашка стоял ошарашенный. Слушал он вполуха, в тот момент хотелось отдышаться, а не бегать за чёртовой девицей по уборным. Ещё не заговорив с ней, он испытал ужас и галлюцинации. А что будет дальше? Надо собрать мозг мысли в кучу и... выпить. Не помня подробностей, он добрался до стойки, зафиксировав правую руку левой в неподвижном положении, будто та сломана и оберегая её от случайных ударов и столкновений, и заказал что-то крепкое, просто ткнув пальцем левой руки в нужную карту напитков наугад. Буквы расплывались перед глазами, сфокусироваться невозможно. Только когда жидкость обожгла нутро, он смог выдохнуть.
Игорь подоспел как нельзя вовремя. Мир к тому времени уже опять приобрёл целостность и логичность. Настроение не улучшилось, зато от пережитого шока раздражительность усилилась. Чтоб не сорваться на ничего не понимающего собеседника, лучше было бы помолчать, в крайнем случае, утвердительно помычать, но очкарик не дал.
- Ну как девочки? – с наскока подсел он на соседний табурет и выжидательно изогнулся, боясь пропустить ответ в шумной обстановке.
- Хреново, - отрезал Александр, подхватил бокал с коньяком и залпом выпил.
- Почему? – от неожиданной резкости закашлялся Игорь, потом насупился и сел обратно на табурет. – Вполне себе.
- Да нормально, нормально, - отмахнулся Сашка, чтоб не затевать нудный разбор мнений очевидного. – Сойдут, видишь, даже коньяка взял немного, как понравились.
- Ну, а я что говорил, - расслабился собеседник, - и всего-то надо просто выбраться отдохнуть после рабочей недели.
- Да-да... это я понял. Слушай, а Югослав точно их откуда обычно привёл?
- Как из музыкалки. А что?
- Да вокалистка... – Сашка замялся, подбирая слова, но ничего путного из его попыток не вышло, и закончил он вполне прозаично, - у них больно необычная.
- Вокалистка, как вокалистка, - пожал плечами очкарик. – Иногда в ноты не попадает, иногда до нужной не дотягивает. Либо совсем неопытная, либо повелась на обещанные «продюсером» златые горы и с сырыми композициями теперь выступает.
- Надо же... не заметил, - удивился собеседник. - И долго они ещё выступать будут?
- Да сейчас после перерыва ещё полчаса и всё. А дайте ещё пива, пожалуйста, - обратился он к бармену.
- Это хорошо... Значит, долго ждать не придётся, - задумчиво проговорил Сашка, констатируя сей положительный момент скорее для себя, чем для собеседника.
- Ждать чего? – не понял Игорь, но ответа так и не получил.
Впрочем, он не огорчился, а принялся за пенный напиток. А Сашка тем временем наблюдал, как на сцену опять поднимались две девицы в красных платьях и одна в пышном чёрном, оттого несколько вульгарном. Была она рыжая с всклокоченной копной, с веснушками во всё лицо и плотненькой фигурой. Поднявшись, барышня в чёрном, дождалась вступления очередной композиции, взяла в руки микрофон и запела.
В горле у Сашки пересохло, на висках выступил пот.
- А это кто? – прохрипел он.
- Вокалистка, - посмотрев на сцену, ответил Игорь.
- Это не Она, - непослушным языком, продолжал разговор Сашка.
- Как не она? Она. Уже полвечера здесь поёт.
- Это не Она! – уже не сдерживая раздражение, выкрикнул Сашка и хлопнул по стойке. Как ни странно, из голоса ушёл хрип, но легче от этого не стало. – Не она пела! Другая была, с тёмными волосами, собранными в пучок заколкой с лилией, высокая, родинка нал губой... Ну? Вспоминай!
- Ты чего? С ума уже сходишь? Ну как не она? Ты любого спроси, другой вокалистки здесь не было! – с таким же раздражением выкрикнул очкарик, но внимательней посмотрев на Сашку, хлебнул пива и сказал уже спокойней. - Слушай, а тебе точно хорошо? Может, пойдём ко мне? Какой-то ты странный весь вечер. В таком состоянии отпускать тебя не хочу. И знаешь, лучше правда больше не пей, обойдись соком.
Девица заливалась со сцены и в ноты и правда попадала через раз. Сашка устало прослушал две её песни, а потом слез с табурета пошёл за кулисы. Не могла Она просто исчезнуть. Это какая-то ошибка и бред. Девчонки просто поменялись местами, переоделись, парики одели, да кто их знает, этих актрис и певичек. Да и вообще, женская логика всегда вызывала его отдельный для разговора восторг. Может розыгрыш такой у них сегодня. Довести его до белого каления. Наверняка Она сидит там и хихикает. Дура.