Ведущий магмастер замедлил шаг, щит напротив него дрогнул, на мгновение расплылся. И сквозь истончившуюся преграду в их сторону полетел сгусток энергии. Оранжевый, с раскормленного хряка величиной. Ханнок похолодел – дома, на орденских стрельбах вдвое меньшим в щепу разнесли старый амбар, исполнявший роль цели. Что случилось с коровой, которую подорвали потом, остатками заряда, вспомнилось и вовсе не к месту.
Дикий маг в полумаске внезапно взмахнул рукой, странно, словно зачерпнул что-то невидимое и бросил в подступающих орденцев. Нелепое движение – настоящему магмастеру не нужно кривляться, чтобы сплести заклинание. Но несущаяся в них сияющая смерть разом расточилась в воздухе. К немалому удивлению белоплащного колдуна - тот даже с шага сбился, застыл. Хоть золотое лицо и было скрыто защитной маской, сарагарец так и представил себе, как выпучились глаза, отвисла челюсть.
- Да! Бей их! Порвем их! – взвыл химер.
Когда огарок повернулся, Ханнок увидел, что красным течет уже и из второй ноздри. Почти хлещет, видимое лицо перекосило хлеще, чем у Ньеча. Здоровяк открыл рот, но лишь захрипел, застонал. Пошатнулся.
- Да идем же! – вместо него крикнула женщина, бросившись поддерживать. Привычный к местным странностям Аэдан уже пристроился с другой стороны. И они все побежали прочь, вглубь города. Вернее – заковыляли, раненые, пришибленные. Но продвижение Ордена и впрямь сбилось с ритма, замедлилось на время, святые вояки опасались покидать защиту волшебного экрана. Лишь наблюдали как недобитые защитники отступают к башне. Малая передышка, но ее хватило.
Мимо, в сторону нападавших, пробежали несколько воинов подкрепления. Опрокинули телегу, наставили на улицу ружья. За импровизированным укрутием скорчилась женщина, судя по глазам и лицу – тоже огарок. Она держала накопитель в руке, красного цвета, в отличие от укульских. Их спасителя, дикого мага, уже подхватили в четыре руки и понесли к центральной башне.
До нее оказалось сильно дальше, чем хотелось. Со ступеней на террасу Верхнего города Ханнок едва не скатился вниз. Очередной за этот день выброс адреналина прошел, меч едва не вываливался из руки. Простреленное, оттоптанное крыло обвисло. Преодолев подъем почти ползком, зверолюд отдышался, поднял голову и напоролся на злющий, знакомый взгляд. Красноглазый и демонский.
- Опять вы? Соун Санга, это опять эти орденские полюбовники?
- Донхмв! – промычал дикий маг. Сплюнул кровью и повторил: - Доннхад! Это их враги!
- Ха! – фыркнул неуемный демон.
- Они дрались с орденцами, - сказала женщина. - А ты где был?
- Слушай, ты…
- Доннхад сидит здесь, и не делает глупостей, - внезапно и впрямь послышался голос князя. Уже откровенно злой, хотя все эти его то ли подданые, то ли вообще непонятно и впрямь вели себя не по северным правилам. Странные это земли.
- Вон отсюда, все, в башню! Хал-Тэп, ты за них в ответе!
- Да, князь, - прогнусавил лекарь и обмяк на носилках.
Присоловевшего Ханнока начали пихать в сторону башни. Тащить за собой через площадь. Меч, впрочем, отбирать не стали. Наоборот, хлопали по плече, с чем-то поздравляли. Южане. Сарагарец с трудом мог понять, в чем дело. А вот кариатиду при входе в древнее здание отчего-то запомнил хорошо. Если судить по соседней, еще не затронутой рукой реставратора, новые владельцы перелепили стройную волшебную девушку в весьма… несиятельные формы. Узкое суровое лицо обзавелось приделанной улыбкой и пышной резной шевелюрой. Ее уже даже раскрасили. Наверх, на второй этаж, лез словно в тумане, мерещилась кровь и магия, но вот эта чушь из головы никак не лезла.
Опомнился уже сидя на циновке между двух окон, с чашкой бульона в руках. Осмотрелся – ага, измученная молодежь, Шаи и Сонни, сидят рядышком, нобиль невидяще таращится в стену, как сам он, наверное, минуту назад.
- Если горцы украдут мой лук, я тебя съем! - прошипел химеру Караг, диоритовой статуей застывший у переделанного в бойницу окна. В руках у него был огнестрел, древний, едва ли не досаэваровых времен. Даже фитиль к такому пришлось бы подносить вручную. Впрочем, калибр и длина впечатляли.