Пока старшие договаривались с местным кнезом, простые воины разбрелись по селению. Немного позже к ним присоединился и Асмуд.
– Как там? – спросили его.
– А, – махнул он. – Болтовня сплошная.
И отошёл к частоколу, подмечая его устройство и общую ветхость. Надолго, впрочем, Асмуда не хватило, и он вернулся к своим людям. Кто спал, кто, хвалясь, переругивался с местными удальцами. Злой и здесь расположился отдельно от остальных.
– Эй, вы, железные головы! – раздался старушечий голос. – Купите девочку!
К ним подошла бабушка, с серьёзным, требовательным лицом, потемневшим от времени и загара. Сильнее всего бросались в глаза её медные цепи, позвякивающие при резких движениях. Вцепившись в плечо, бабушка волокла девочку лет десяти. Волосы девочки светлые, распущенные, но грязные, и в репейнике. Глаза пустые, покорные, словно старой, высосанной до последней капли молока, коровы. Платье серое, в прорехах.
– Ну, смотри-смотри, железная голова! – прошамкала старуха, растянув рот в хитрой улыбке. Зубы редкие такие, тёмные. – Хороша девчонка! Вот, сам проверь!
Она приподняла подол платьица ребёнка.
– Пощупай, если не веришь! Дева! Через пару лет завидной невестой будет.
Асмуд взял девчонку за подбородок, повертел.
– Чего молчишь? Немая что ли? Нет, ведьма, ты мне порченый товар не подсунешь, хочу других посмотреть.
Бабушка дёрнула девчонку за ухо, отчего та заверещала.
– Да говорит, она, говорит! Оробела просто. Ну, бери девчонку, дёшево отдам! Говорю же, завидной невестой, как мать станет. Мать-то её – первая лядь на… Бери, железная голова, не пожалеешь! Хош, можешь прямо здесь опробовать!
Асмуд скривился.
– Отсталая она. Других подавай!
– Ах, отсталая! – разозлилась бабушка и махнула пальцами почти у самого его носа. – Я бы тебе показала, отсталую! Пойдём, Побирушка! Отсталая, слышал бы твой отец… ох, и пролилась бы кровушка!
Бабушка ушла, а Побирушка осталась играть во дворе. Соседство с чужеземцами её нисколько не смущало. Увидела щенка, погналась за ним, пока не упала рядом со Злым.
– Говорю же, дурочка она, – объяснил Асмуд. – Самоубийца.
Послышались тяжёлые шаги в сенях общего дома, хлопнула дверь. Старшие возвращались с переговоров.
– Пойдём, порадуем конунга! – услышал Асмуд. – Наша земля! Всё теперь наше.
– Уходим! – распорядился.
Каково же было его удивление, когда Асмуд обнаружил, что Побирушка собралась с ними. Вместе со Злым! Он улыбаясь, гладил её грязные, неухоженные волосы.
– Эй! Выкуп давай! Люди, смотрите что делается! Родимое дитя средь бела дня уводят!
Она вцепилась в девочку, потянула к себе, разорвав рукав. Злой поднял, примериваясь, топор. Со всех сторон набегали местные. Кто-то не поленился вернуться за дротиками. Асмуд ухмылялся, подзуживая своих на драку. Мол, варягов больше, разметают. Но Рулав, бывший в походе за старшего, всё испортил.
– Не дури! – рявкнул он. – Отдай эту…
Злой потемнел от гнева, наклонил голову. Вот-вот впадёт бешенство. Тогда всё – убить можно, остановить нет. И вдруг, когда казалось, что кровь обязательно прольётся, оттолкнул старуху, загородив ребёнка.
– На! – буркнул он. Первые свои слова за полгода. Кинул топор ей под ноги. – Выкуп!
Рулав дал отмашку уходить. Пятясь, чтобы не получить копьё в спину, варяги возвращались на ладью. Недовольными остались обе стороны.
– Вор! – доносился истошный вопль старухи. – Будь ты проклят, железная голова!
Но и свои посмеивались:
– Эх ты, такого доброго топора лишился!