Инженер
Сегодня можно никуда не торопиться. Решение принято и вступило в силу. В эру робототехники с этим быстро. А с исполнением решений по делам роботов в эру робототехники быстро особенно. Ещё вчера шли ожесточённые баталии в суде двух девиц, которые решили, что владели им, а сегодня он свободен. От слова совсем. Со всеми вытекающими. Надо искать работу. Куда приложить свои способности, он ещё не придумал. По закону разобрать на запчасти его не могут. Каждый имеет право на функционирующие шестерёнки и всё такое. Но и помогать никто не будет. Как говорится, твои вирусы, твои проблемы.
В очередной раз за утро робот Арнольд пытался сосредоточиться на поиске подходящих вакансий среди виртуальных газетных вырезок в стареньком прозрачном планшете. Но вчерашний день, помимо воли прокручивался в микросхемах повторяющимися кадрами, как заевшее кино.
***
– Он мне изменил! – вскричала Шарлотта с трибуны для свидетелей.
И для большей убедительности ткнула блестящим металлическим пальчиком в Изабеллу.
– Вот с ней!
Изабелла звонко фыркнула и отвела взгляд от соперницы. Её очередь давать показания ещё не наступила, и она копила гневные импульсы, чтоб высказать свои претензии в нужное время. Сморщенный старичок, адвокат Изабеллы, что-то одобрительно прошептал ей на ухо, сделанное из голубого золота. Голубое золото дорогой металл. И обзаводиться такими элементами декора, девушки роботы предпочитали постепенно. Изабелла начала с ушей.
Судья кашлянул.
– То есть как? – решил уточнить он. – Конструкция половых органов роботов блондинов и роботов брюнетов несколько отличается. Во избежание, так сказать, недоразумений с психотипом и невысказанными заранее противоположными интересами. И вот вы, блондинка, утверждаете сейчас обратное.
Адвокаты и присяжные посмотрели на металлического со свинцовым отливом Арнольда. На голове у него торчал ёжик соломенных пластиковых волос. Шарлотта вспыхнула. Вернее, включила мелкие встроенные лампочки на щёчках, обозначающие румянец. Вечные шутки про роботов-блондинок, не без основания надо сказать, и их замечательные микросхемы могли подпортить впечатление от достаточно сомнительного утверждения.
– Ваша честь, думаете, я вру? Я сама застала их вчера за фривольным занятием в коридоре собственного дома! И даже могу предъявить доказательства. Домашняя камера наблюдения зафиксировала этот момент. И чтоб не утруждать вашу милость скачиванием файлов из камеры, а также моей головы, я даже распечатала фотографии с разных ракурсов.
Адвокат Шарлотты вальяжно подошёл к столу судьи и положил конверт. Это был пухленький низенький человечек в очках. Со средними способностями, но гонору у него... Под стать Шарлотте. В этом они нашли друга. У неё тоже завышенные представления о себе. Да, некоторое время с ней было интересно. В своё время Арнольд рассчитывал увидеть в хорошенькой головке приятных объёмов микросхему, но как оказалось, Шарлотте сей предмет внутреннего интерьера не доставлял удовольствия. Зато ей доставлял удовольствие Арнольд. А Арнольду доставляло удовольствие, что она покрывает его расходы. Шарлотте повезло устроиться на рецепшн в модный отель. Объёмные микросхемы там ни к чему, зато крутой отполированный бюстик очень даже к месту. И она была уверена, что эта вершина её карьеры не закончится ещё очень долго. Наивная. Если бы она читала газеты, знала, что хозяин её сети отелей на грани разорения. И не сегодня-завтра приятную белокурую мисс робот выставят на улицу. Ну а там... как повезёт. Может её адвокат в гувернантки возьмёт. Но пока отель исправно платит, местечко под боком Шарлотты весьма удобно.
Чёрт, как он забыл про камеру? Арнольд наклонил голову, опустил плечи, ссутулил спину. Всем видом выражая раскаяние. Неудобно, конечно, получилось. Официальная подруга пришла с работы раньше обычного. И если бы не сногсшибательная сцена, про камеру бы не вспомнила. Но теперь ему надо, чтоб она снизошла до прощения.
Судья тем временем холёными ручками распечатал конверт, послюнявил наманикюренные пальцы, полистал стопку. Внимательно рассмотрел фотографии. Пожевал губами.
Хм. Люди хорошо устроились. Наклепали разумных роботов, а теперь играют с ними, как в большие игрушки. По конституции конечно, роботы обладают одинаковыми с людьми правами. На практике нет. В федеральных и региональных законах достаточно пунктиков, чтоб людям не стоять с роботами на одной ступени развития.
Пауза затягивалась. Арнольд исподлобья наблюдал за судьёй. Интересно, что он, человек, чувствует, когда рассматривает, как этим занимаются роботы? Глядит ли он сейчас на снимки с бесстрастной точки зрения или всё-таки животное человеческое любопытство здесь тоже присутствует? Подсудимый аккуратно втянул внутрь головы воздух, проанализировал датчиками его состав. Феромоны, конечно, присутствовали. Но в пределах допустимых значений. Здесь же смешанная коллегия присяжных. Мало ли кто из людей там на другого заглядывается. Не удовлетворившись результатом, Арнольд выпустил воздух обратно.
На трибуну тем временем поднялась Изабелла. Всеми встроенными по телу лампочками она излучала негодование. Нет, что и говорить, в гневе она великолепна. Конструкторы постарались над её формами и возможностью изъявлять эмоции. Тяжёлые чёрные локоны ниспадали на отполированные плечи. А микросхемы мозга... Арнольд невольно застонал, представив шикарную разветвлённую сеть. Она с первых секунд знакомства внушала живой интерес для её изучения. Эх, жаль вчера с ней задержался в коридоре. Хотелось посмотреть, как его новый стыковочный стержень подойдёт к её ответной втулке в нестандартных условиях. Теперь до конца произвести эксперимент не удастся. Изабелла его на километр к себе не подпустит. Установит нужные датчики и объезжать будет. Но всё же... Сейчас всё зависит от неё. Одному будет сложно выкарабкаться из той передряги. Но если она ему подыграет...
Арнольд попытался разгадать по частоте мигающих датчиков Изабеллы ход её дальнейших действий, но безрезультатно. Ему оставалось только ждать.
Судья, наконец, отлепился от снимков.
– Ну и как вы, милейшая, докатились до такой жизни? – задал он вопрос Изабелле.
– Ваша честь, – начала Изабелла. – Я понятия не имела, с кем имею дело. Данный робот привёл меня в гости. По умолчанию предполагалось, что это его дом.
– И ты решила отметить сие событие! – презрительно вставила со своего места Шарлотта.
Судья сделал знак адвокату Шарлотты и тот с тихим щелчком отключил её. Блондинка застыла в позе забытой куклы. Это временная процедура, чтоб не мешать процессу. Мда. Людям с роботами легче, чем роботам с людьми.
Изабелла надменно смотрела на действия адвоката, на обмякшую соперницу. Потом пояснила судье.
– Я, ваша честь, девушка со свободными взглядами. Не думала, что мне придётся здесь отчитываться, с кем и чем я занимаюсь. Это моё право.
– Вы нарушили закон, – сухо подытожил судья. – На фотографиях видно, что вы допускаете к своему безупречному телу лицо враждующей конструкторской сборки.
Вот он ответственный момент. Арнольд замер. Даже электрический ток у него в проводках будто загустел, создавая ненужный магнетизм. Поддержит его Изабелла или нет? Если разделить вину на двоих, есть шанс, что идею подхватят и другие роботы. А значит, можно начинать бороться за свои права создавать пару с представителем любого конструкторского бюро, а не из того, с кем предписано. Ну что, Изабелла? Ты со мной?
Похоже, что нет. Об этом говорил её внешний вид. От напряжения, шины для передачи данных между деталей у брюнетки стали плавиться. Она закипала. Это выразилось неуместным сбросом пара из ушей голубого золота. Несколько дольше чем нужно, брюнетка подбирала нужные фразы. Видимо, скорость взаимодействия между микросхем от перегрева существенно снизилась. Наконец она подала признаки разумности:
– Он надел парик! – взвизгнула Изабелла. – До прихода этой блонды, я и не подозревала с кем имею дело. Безобразие! Куда смотрит конструкторское бюро! Бюро! Бюро!
Замкнуло. Адвокат подбежал к своей подопечной, с разрешения судьи помог ей спуститься с трибуны и усадил рядом с ним. Металлическая девушка нервно подрагивала головой и бестолково вращала глазами, пытаясь сфокусироваться. Бесполезно. Пока не остынут микросхемы, в глазах двоиться будет.
Арнольд эту недоработку брюнеток уже изучил и старался не обращать на Изабеллу внимания. Сейчас надо понять, как выстраивать собственную линию защиты. До этого ещё была надежда, что Изабелла разделит с ним вину. Но нет. Она предпочла не иметь проблем с законом. Что ж. Тоже верно. Ни одна разумная современная металлическая барышня этого не хочет. Для такого надо быть чуть чокнутой, с некоторым внутренним изъяном. Изабелла в этот круг лиц не входила.
У него ещё есть время подумать, как выстроить свою линию защиты, но немного. После несложных быстрых перекрестных допросов остальных свидетелей, из категории «прохожие, соседи», настал черёд его последнего слова. Адвоката у Арнольда не было из-за отсутствия денег. А бесплатного роботам-подсудимым не полагалось. Они же не люди.
Арнольд поднялся, полагая, что это получилось гордо. Впрочем, не ему решать. Он сделал всё, что мог.
– Ну и как вам это удалось? – задал вопрос судья.
– Что именно ваша честь?
– Совместить несовместимое. Два разных половых агрегата от двух разных фирм.
Ну вот. Вина, похоже, уже доказана, ему только остаётся объясниться. Хотя, по логике, он совсем не причём. Исправлять недоработки это же их, людское дело. Роботам его не доверяют. Ну что ж... Чему быть, того не миновать. За две секунды Арнольд провертел несколько вариантов ответов, выбрал наиболее уважительный из них и начал.
– Я, ваша честь, спилил стыковочный стержень почти под корень, нарезал внутри резьбу, выточил новый исходя из размеров желанной втулки, несколько нескромных деталек дополнили образ. Созданный прибор осталось только навертеть на предназначенное для этого место. Ну а потом начал полевые работы, то есть испытания созданного механизма.
Судья почесал выбритый обрюзгший подбородок.
– Но ведь там сложная система подключения, – усомнился он.
– Да... повозиться пришлось, - сконфузился Арнольд. – Но, как видите, я справился.
– Вижу, – процедил судья. – А известно ли вам, что роботам запрещено вносить изменения в собственную конструкцию? Это право есть только у ведущих инженеров.
– Но их мало, – сделал попытку оправдаться подсудимый, – а нас много. И если на дополнительную косметическую разработку ещё хватает сил у этих самых ведущих инженеров по известным причинам. Подобные запчасти стоят приличных денег и пользуются повышенным спросом. То такой мелочью, как интимная сфера в эксклюзивном варианте, справедливо полагаю, заниматься никто не будет.
Судья прокашлялся, отпил из стакана воды и надтреснутым голосом, не терпящим возражений произнёс:
– То, что вы закружили головы сразу двум барышням, это ваше личное дело. Но самовольное вмешательство в собственную конструкцию, изменение её и привлечение к несанкционированным испытаниям второго лица без его ведома, является прямым нарушением закона. Господа присяжные, прошу это учесть и удалиться в зал заседаний для вынесения решения.
***
Мелкий моросящий дождь вернул Арнольда в здесь и сейчас. Итак, надо выбираться из сложившейся ситуации самому. Жизнь изменилась. После вчерашнего заседания у него отобрали все экспериментальные и рабочие стыковочные стержни. В том числе конфисковали и его законный первоначальный от того самого пресловутого ведущего инженера. Ну и ладно. Он всё равно роботу не нравился. Слишком ограниченный функционал. А чертежи в микросхемах сохранились. Не составит труда новый выточить. Из чего только, правда? Значит, нужна работа, чтоб были деньги, на которые можно раздобыть новые болванки. Всё просто.
Но куда приложить не влезающие в современные стандарты особенности собственных микросхем? От просмотренных объявлений уже в глазах двоится, как у Изабеллы. Не хватало только пар через уши пустить. Надо отвлечься.
Арнольд огляделся. Недалеко возвышался стоэтажный развлекательный центр. Там наверняка перекусить можно и масло проверить.
Он поднялся на две три небоскрёба, здесь цены наиболее демократичные: ни верх, ни низ. Как раз по карману. И устроился у окна маленького кафе. Среди множества забегаловок, кафе привлекло вывеской с чёрным псом. Он сам сейчас как пёс голодный и никому не нужный. Арнольд заказал разбавленный амортизатор и опять уставился в планшет.
Через сорок шесть минут он отвлёкся от объявлений и заметил, что за соседний столик у окна лицом к нему села элегантная шатенка. Серёжки на длинных цепочках с перламутровыми камнями цвета зелёной мяты выгодно подчёркивали длинную шею. На руке колечко с таким же камушком. Весь корпус прелестницы отделан голубым золотом. А это ведь не только дорогой, но и хрупкий сплав. Обращаться с ним надо бережно. Интересно, как это сделать в постели? Это должны быть очень лёгкие и плавные движения, нежные прикосновения...
Арнольд почувствовал импульс короткого замыкания, произошедшего в одном из отделов мозга, и проигнорировал его. Сейчас не до этого. И опять уставился в мелькающие на скорости в планшете объявления, краем глаза наблюдая за незнакомкой.
Неприлично дорогая металлическая барышня тем временем сделала заказ и в ожидании скучающе уставилась на пролетающие мимо их шестьдесят девятого этажа автомобили. Длинные волосы ниспадали на изящные голубые детали плеч и рук, обнимали тонкую талию. Арнольд помимо воли, из чисто рациональных соображений, скользнул датчиками измерения по демократично задрапированному декольте серебряного платья с большими огненными цветами. Платье её голубому дизайну шло изумительно. Да и размер бюста приятно удивил. Судя по умеренным параметрам, девушка обладает неплохими мозговыми микросхемами. С её достатком, можно было бы заказать бюст и побольше, но она не стала. Интересно, какой размер стыковочного стержня она предпочитает?
Повторное короткое замыкание заставило опять уткнуться в газетные вырезки. Не до этого. Не до этого.
Официантка тем временем принесла шатенке завтрак. Чашечку горячего масла с присадками и двумя гаечными круассанами. Девушка расплатилась. Она, видимо, никуда не торопилась. Рассеянно помешивала ложечкой масло и постоянно отвлекалась на машины за окном.
Арнольд стараясь на неё не глазеть, пытался штудировать объявления о работе. Денег осталось на один ночлег и поздний ужин. Шарлотта выставила его за ворота дома с тем, с чем он к ней пришёл. То есть нищим. Если бы они завели ребёнка, был бы небольшой шанс на частичный раздел имущества. Но, как сказал её адвокат, это не его случай.
Робот смотрел на буквы, а в голову лезли совершенно не подобающие ситуации мысли. Интересно, её грудь тоже сделана из голубого золота? Как бы проверить?
Третье короткое замыкание заставило нервно шлёпнуть планшет на стол и уставиться в окно. Что, чёрт возьми, эта краля там рассматривает? Будто автомобилей никогда не видела.
Струящийся за окном стройный поток, торопящихся по своим неотложным делам людей и роботов на двадцать девять секунд задержал взгляд. Потом Арнольд обнаружил, что в стекле, как в зеркале, отражается ресторанный зал. Видна начавшая работать барная стойка, видны передвижения официантов, видны посетители.
Арнольд взглянул через стекло на элегантную незнакомку напротив. Их взгляды встретились.