Дальнейший путь дети проделали уже без такой дикой спешки. В редких зарослях, идущих от берега озера до землянки егеря, было тихо и спокойно. Слышалось лишь лёгкое поскрипывание деревьев и треск снега под ногами. В остальном казалось, что лес брошен. Хотя, возможно, что такое впечатление складывалось из-за, как правильно выразился Навуходоносор, большого кипеша вокруг Города.
— А здесь всегда так? — спросил Кайл.
— Как так? Холодно и темно? — не поняла Рита.
— Да, нет. Так опасно и постоянно приходится от кого-то бегать.
— По разному. Иногда месяцами не происходит ничего особенного, и мы с дедом просто охотимся, гуляем, рисуем карту местности. Он учит меня, как вести себя в лесу, как делать и ставить капканы, строить укрытия и разводить огонь…
— Здорово! — перебил её Кайл.
— Да, — улыбнулась девушка, — Это действительно очень здорово, — после некоторой паузы она добавила, — А вам с Олегом, просто не повезло. Причём дважды: во-первых, вы оказались здесь, а во-вторых, в такое неспокойное время.
— А в Приюте…
— Что в Приюте? — Рита вопросительно приподняла бровь.
— Ну знаешь, Берт говорил, что стариков и детей постоянно забирают скользящие. И что мы здесь надолго не задерживаемся.
— Да, — помрачнела девушка, — это действительно так. Ты смотрел когда-нибудь по телевизору, как львы охотятся на стадо антилоп?
Мальчик утвердительно кивнул, и Рита продолжила:
— Они не могут напасть сразу на всё стадо, поэтому выслеживают и атакует самых старых, больных, или детёнышей. И тех, кто отбился. Так делают и скользящие. От этого никуда не деться.
— Всё-таки это очень страшное место. Как же я хочу домой, — сказал Кайл, стесняясь своего страха. Но храбриться постоянно он уже не мог.
— А я не хочу.
— Это потому что у тебя нет дома? — спросил мальчик.
— Да, — неохотно ответила девушка, — я всю жизнь провела в детском доме. Знать ничего не знаю про своих родителей и их существование. Хотя убеждена, что если они живы, то они ещё те мудаки. Детдом — это ещё хуже, чем это место в квадрате. Я даже пару раз сбегала, но за его пределами таких сирот, как я, тоже не ждёт ничего хорошего. Поэтому всегда возвращалась.
Повисло неловкое молчание. Кайл очень стеснялся хоть как-то прокомментировать слова Риты. Да и что может сказать-то одиннадцатилетний ребёнок выросший в более-менее нормальной семье (если такие вообще существуют, на этот счёт Кайл сильно сомневался). Ровным счётом ничего.
— Сейчас, тихо! — прервал его раздумья голос Риты.
Кайл огляделся по сторонам и обнаружил, что они почти до пункта назначения, коим являлась землянка старого егеря.
— Что такое? — так же шёпотом спросил он у девушки.
— Там кто-то есть. Чёрт! Кажется, это мистики!
— Ещё одни? — удивился Кайл.
— Уходим, — проигнорировала его вопрос Рита.
— Куда?
— К лесорубам. Будем надеятся, что они вернулись.
— А если нет? — спросил Кайл.
— Тогда в Приют. Вопросы потом, идём!
Стараясь как можно тише наступать на снег, дети начали отступать в сторону лагеря лесорубов. Впрочем, им повезло, судя по всему, мистики их не заметили. Преодолев некоторое расстояние, дети ускорили шаг. А как только меж деревьев замелькала ледяная гладь озера, Рита остановилась и произнесла:
— На этот раз их было больше. Я успела заметить пятерых, не меньше. Не нравится мне всё это.
— Как думаешь, у Марека и Олега всё нормально?
— Не знаю, — ответила девушка, — Честно говоря, я предпочитаю об этом не думать. То, что сегодня сегодня случилось с Городом… это… такого ещё никогда не случалось!
— Откуда ты знаешь? — спросил Кайл.
— Здесь ходит много своих историй, баек, настоящих и может выдуманных. Кто-то кому-то всегда успевает что-то рассказать.