Круговая порука, группа №5, на этот раз с серьезными намерениями. Нет, не в смысле просить руки.
Начну с придирок, чтобы набрать необходимый объём.
Цитата:
|
Захлопываются двери, слепнут окна, бешеные собаки покидают укрытие и, поскуливая и постанывая, сбиваются в стаи на перекрестках.
|
как стонут собаки? И не кажется ли, что употребление "поскуливая" и "постанывая" одновременно избыточно. Ну, и рифма какая-то выходит. Опять же не пойму, то ли бешеные собаки днём прячутся, то ли все собаки бешенством болеют, то ли это просто собаки, но несколько агрессивные. Или они бешеные как в обители зла, ну, тот каноничный образ полугнилого добермана.
Опять же - всё время повторяется, т.е. делается упор - они приходят на закате. Красиво. Но вскоре выясняется, что им всё равно когда приходить. И тут уже у Ранго происходит натуральный brain бада-бум. Какой смысл делать упор на закате, если в итоге окажется, что за ним ничего не стоит?
Детские гвозди, кажется, кто-то уже упоминал. Мне не очень-то важно, есть такие или нет. Мне любопытно их применение. Кто-то вытянул настоящие и заменил ложными, чтобы тайно влезть на кухню? Следующее предложение про то, что похищенный знал, что за ним придут и ждал этого сделанное, в конце абзаца заставляет меня предположить, что он сам заменил настоящие гвозди поддельными. Зачем?
Anyway, героиня наступает на гвоздь. Кричит. Видит, что гвоздь ненастоящий. Боли нет, раны тоже. Личный опыт: наступать в потемках босиком на пластикового солдатика так же больно как и на железного.
Немного мыслей в слух: лучше бы остался привычный огнестрел.
Перечитываю, получается уже дважды, но по-прежнему не понимаю мотивации героини. Что она делает? Куда она, демоны 9 круга, собралась? Ей бы надавать пару пощечин/затрещин от истерики и подкатить бутылочку, нет, две, три, четыре пивка. Но остался бы рассказ?
В итоге, после прочтения представляется как по Безвинным глазам будут ставить фильм.
Сидит группа и, значит, режиссер раздает установки. Мол, снимать побольше развалин, закатов, солнечных красных бликов на разбитых бутылках, камни... И там музыку наложить не забыть. Проникновенные слова-мысли героини поверх образов. В финале мы добавим выстрел, который непременно разорвёт тишину. И мельтешение конечностей над павшей героиней. Её лучше в белой блузке сделать, чтобы кровь и грязь эффектней смотрелась, типа намек на девственность и чистоту помыслов. Рекламу на все каналы, типа Снежная королева, Кай и Герда, но, собственно, без снежной королевы.
И тут такой со стороны, допустим, папа режиссера, какой-то критик из провинциального театра, говорит: сынку, а где смысл? О чём эта история?
- А какой смысл? - удивится режиссер. - Если всё правильно отснимем, зрителя придавят кадры. Не нужен смысл, он и не попросит. А потом, разве не всё ясно - дитям мороженное, бабе цветы укол папе, бутылка маме. Дитя-урод уходит к таким же уродам. Это трагедия! Тут надо застыть и рыдать. Примирение с судьбой, кальвинизм, понимаешь!
Ну, отец режиссера пристыженный, что он такой опытный, а ни черта в кино не соображает и уходит.
А что делать Ранго? С одной стороны и придавили кадром (образы безупречны), а с другой стороны - а зачем вы меня давили, ради чего? Что автор хотел от меня?