Здравствуйте!
Смотрю, отзывами вас тут закормили. Вы уже, наверно, читать устали. Я, наверно, вас удивлю, но мне больше понравилась первая часть рассказа. Все, до появления старушки. Я не поверил, что она - старуха, не смог ее представить, и картинка у меня разрушилась.
Огромным плюсом для меня явился разговор между солдатами прямо перед появлением бабки. Я их реально видел. Они были живые.
В целом от рассказа впечатления положительные. На языке крутится дурацкое слово "симпатичненько", но употреблять его не хочу, оно мне не нравится.
Скрытый текст - отвратные, мерзостные мысли глупого читателя:
В госпитале Пяти Лилий уже давно забыли, на чьей стороне воюют. Да и не воевали они вовсе –
Читатель глуп. Будет сейчас думать, воевали или не воевали? Если не воевали, то на чьей стороне? А какие вообще стороны есть? Да он вообще сейчас может так задуматься, что пропустит полрассказа.
Когда раны затягивались и кости срастались, солдаты покидали выбеленные временем и ветрами стены и расходились каждый в свою сторону – эмеры на запад, за разрытую траншеями долину реки, а карийцы к себе на восток, в горы.
Тут читатель делает вывод, что госпиталь стоял ровно посередине. И уже сам задумывается, на чьей же стороне не воюет госпиталь.
Тот, который внутри, сам был бывшим солдатом – не человек, а скала, сожженная солнцем и изрезанная морщинами.
А все же - эмер или кариец?
Страшный был человек, печально страшный.
«Печально страшный» читатель трактует как «печально некрасивый». Читатель - мужик. Он знает, что быть наводящим ужас на врагов, это не печально. А быть некрасивым - печально очень. Невесту
не найдешь...
Как и все здесь, он говорил на староземном языке, с самого начала войны принятым в качестве общего, поэтому остальные его понимали, но в карийском языке не было будущего времени, и его речь звучала порой странно.
Очень интересно. Такой авторский ход пока не встречался. Понаблюдаем за реализацией.
- Никого не выпущу, - сказал главный врач. – Пока не закончится буря, ждите здесь. Постельное белье сейчас принесут сестры, утром вас покормят завтраком. Не пир, конечно, но чем располагаем… Лем, отодвинь вон ту койку от окна, чтобы госпоже Иштари не дуло.
А говорят, в России права личности попираются. У нас бы разнополых в одну камеру посадил - сам бы в камеру к любителям собственного пола отправился.
- Не делай.
Автор явно думает на английском. Иногда это прорывается в текст, как здесь. Don't do it. Или просто «don't»? У меня как-то была длительная командировка. Один из напарников был русский и говорил по-русски не хуже меня. Но что-то меня вечно смущало в его речах. А потом выяснилось, что он думает по-казахски, тут же переводит и говорит.
- Мама, - помолчав, сказал тот. – И сестра. Я возвращаюсь к ним скоро, я знаю. Тебя?
Никто из тех, кого я знаю, так бы не спросил. Все бы сказали: «А тебя?» Поэтому я долго соображал, что имелось в виду.
Насчет топа буду еще долго думать. Группа сильная. А я выбираю рассказы не по номинациям. Впрочем, в случае чего, с вашим рассказом заморочек не возникнет. Тут все три номинации канают вполне.
Удачи!
Мать-моржиха! Посмотрите, что предыдущий оратор написал. У него то же самое впечатление от рассказа!