Не делите чувства на троих,
Никому не хватит в результате.
Всё однажды вскроется некстати
От причин досадно-бытовых.

Где-то не отвеченный звонок,
Где-то слишком нежные признанья,
И пойдут обиды, расставанья,
Жизнь взведет невидимый курок.

Слишком часто учим мы других,
Сами успевая обжигаться.
Чтоб не приходилось расставаться -
Не делите чувства на троих.

Мелюзина

Но там и тут
Напрасен труд
Искать красавиц, что не лгут.
Джон Донн

Я любил эту женщину. Правда, любил.
Предпочёл её всей титулованной знати.
Без неё солнца луч мне казался не мил.
Но за дивной красою таилось проклятье...
Я любил, а она была верной женой,
И одно лишь условие брак омрачало:
Я не должен входить по субботам в покой,
Тот, который супруга моя занимала.

И не смог я, глупец, любопытства унять,
Просто так жить счастливым казалось мне мало,
Я решил с этой тайны покровы сорвать,
Разгадать все секреты, во что бы ни стало.
Оказалось, что клятву нарушить легко.
Она верила мне, даже дверь не закрыла.
Сердце билось, как молот, в груди глубоко.
Я вошёл. Я увидел. И время застыло.

Взгляд жены, источавший бессмертную боль,
Стал ответом на взгляд мой, исполненный страха.
Как же жалок я был, повелитель, король,
В этот миг униженья и полного краха!
И, застыв неподвижно, без воли, без сил,
Я услышал, как громко она закричала...
Я любил эту женщину. Правда, любил.
Только, видимо, плохо. И, видимо, мало.

Посылка

Мой король, я тебя не виню, видит Бог,
Ведь доверие - это всегда близко к чуду.
Хоть принять меня той, кто я есть - ты не смог,
Но клянусь, что любить всё равно тебя буду.

Взгляд жены, источавший бессмертную боль,
Стал ответом на взгляд мой, исполненный страха.
Второе слово "взгляд" я бы убрал, добавив для соблюдения ритма приставку "пре" к прилагательному "исполненный". Ну, или там вульгарный "взор" можно прописать)) Впрочем, это не существенно. В некоторых случаях повторы даже рекомендованы тексту. Ну да это предмет для отдельного разговора.

Из чащи покажутся мертвые псы,
Идущие мне на поклон,
Их зубы не сжаты, по ветру носы,
И каждый из них ослеплен.
Так смерть привела их своею рукой,
Ошейник презренья надев.
Что грызли они у себя под землей
Пред тем как вернуться на свет?
Их взгляды молчат, потемнев и заснув,
Лишь в глотке готовится вой,
Хотел бы сбежать, от судьбы упорхнув,
Но я обрученный с бедой.
Вот вышел вожак, лапой высказав гнев,
А стая ступила назад.
И плакала ночь, раскрывая свой зев,
Раскрасив безумный парад.
И мертвые шли, один за другим,
Добычу, не дрогнув, сложив,
И с каждой собакой свергался мой нимб,
Так, будто и я был не жив.
Лизали ладони мне их языки,
Сдирая невольно тепло,
Их черные шкуры мне были близки,
Их морды мне были лицом.
Спускался рассвет, расчертив темноту,
Нырнув в перевернутый миг,
Вкус крови железом растекся во рту,
И клык приходился на клык.
Напившийся тенью, смешлив и печален,
Сидел я в ожившем кругу,
Средь тел мертвых псов как на лучшей из спален
Предавшись изменчиво сну.
Я в сне этом выл, натыкаясь на спины,
Я лаял и был оглушен,
Для грязной, взлохмаченной брошенной псины
Никто не раскроет свой дом.

Из чащи покажутся мертвые псы,
Идущие мне на поклон,
В зубах у них дети, на спинах отцы,
Телами мой выложен склон.
Их черные шкуры раскрасила кровь,
Слепые глазницы пусты,
Осталось лишь палец себе уколоть,
Заполнив в согласье листы.

А я люблю и мне не страшно,
С тобой я все перетерплю,
Ведь мне с тобою так прекрасно,
Вдали проблемы разделю,

Мне не страшны не гром, не грозы
Когда со мной летит твоя душа,
И на глазах темнеют слезы,
Мы будем вместе навсегда….