«Все хороши – один ничего не хочет слушать, другая сходу решила поймать двух зайцев. Нет, девчонкой, не спорю, надо заняться, но привлекать ради этого капера – это слишком. Надеюсь, что Сорте Стрега не сплетёт нашей горе-осведомительнице злую судьбу. Лишь бы эта…как её...Луиза, кажется? не вздумала упорствовать».
Уссурец меня не особо удивил – охотничий леопард – он и есть охотничий леопард*, хотя в нашем случае подобная вторая сторона была гораздо полезнее, чем, скажем, речной дракон** - последний смог бы довести Боцмана до невменяемого состояния разве что повиснув у него на ноге.
Дверь каюты ведьмы осталась позади, а я поспешил на палубу в сопровождении айзенца.
Утро было туманным. Нельзя сказать, что разглядеть всё в двух шагах было невозможно, но туман приглушал звуки и отчасти скрадывал очертания объектов.
Неприятный сюрприз обнаружил себя на половине пути к обиталищу Боцмана. Качка, практически должная отсутствовать при утреннем бризе, была весьма ощутима.
«Что за? Точно, штурвал!! Легион меня побери, если эти растяпы, которых сгрыз уссуриец, его не закрепляли, то финал…»
Воображение немедленно воспроизвело страницу из «Кораблевождения» Сфорци, озаглавленную – «Допустимый крен при повороте», с соответствующими рисунками и инструкциями.
«…Поскольку у нас основное парусное вооружение - косое, значит, крен при повороте не должен быть настолько явным, иначе…»
Мои размышления прервал стук двери, рык, пистолетный выстрел, и вопль, после которого на сцене появилось ещё несколько действующих лиц.
«…Iniziato***…»
- Дорк! Помогите уссурийцу, и попробуйте отвлечь «гостей» - мне нужно добраться до штурвала, иначе мы имеем все шансы на близкое знакомство с местными акулами. Присоединюсь к вам чуть позже!
Дага с лязгом покинула ножны, а я сорвался с места и устремился к лестнице на кормовую надстройку. Наверх, к этой чёртовой вертушке, выровнять корабль и закрепить колесо, до того момента, как случайный сильный порыв ветра, который в этих широтах, как правило, внезапен, не уложил нашу "птичку" на борт!
____________
* - леопард
** - крокодил
*** - началось

- Её здесь нет, - выглянув из-за плеча Роджера, пробормотала Лусия. - Но это все же ее каюта.
Она протиснулась мимо Весельчака, лглядела одежду, висевшую на стуле, и оглянулась на сеньору Литту Арес:
- Я точно не помню, но, по-моему, именно в этом она была на обеде вчера.
- Если ее здесь нет, то где-то же она есть, - Роджер нахмурился. - Сеньорита Лусия, вы же говорили, что она пошла именно в эту сторону.
- Да, именно в эту. Но я не видела, заходила ли она в каюту. К тому же с того момента прошло достаточно времени, и эта дама могла уйти куда угодно.
Они оба посмотрели на сеньору Литту Арес, и в это время услышали крик, донесшийся из другого конца коридора:
- Дуболомы!
Роджер пробормотал проклятье и выскочил в коридор, Лусия замерла на мгновение, потом дотронулась до рукоятки шпаги и вопросительно глянула на Ulderiga.

Боцман достал абордажную саблю и атаковал грубыми движениями, вкладывая в каждый удар слепую ярость и силу.
У Баюна другого оружия, кроме зубов, не было. В форме зверя он привык полагаться на скорость рефлексы, а не на мощь. Зверь стремительно поднырнул под руку Боцмана и резким движением впился зубами в кисть. Сабля немедленно выпала из руки, а боцман склонился набок, пытаясь стряхнуть зверюгу. Это ему удалось – монстр спрыгнул на землю, но тут же атаковал снова. К счастью для моряка, зубы гепарда клацнули по воздуху.

Боцман уклонился от удара оборотня и поднял саблю, успевая рубануть ей наугад. Еще и еще раз. Злость придала пирату сил. Баюн, не ожидавший, что враг так быстро подберет оружие, оказался не готов к яростной рубке.
Мысленно уссурец выругался и отпрыгнул назад, но не успел уйти от серии грубых, но непредсказуеммых движений сабли.
Дважды лезвие Боцмана полоснуло по бокам животного, оставив глубокие рваные раны.
Баюн отчаянным движением попытался извернуться и снова выбить у противника оружие, вкладывая все свои силы в точный бросок. Со второй попытки ему удалось перекусить сухожилия на толстой, как баранья лопатка, руке Боцмана. Сабля вновь отлетела прочь с звонким стуком.
– Ах ты дрянь! – взревел пират, пытаясь ударить гепарда об пол, как куль с мукой. Тот вновь разжал зубы, выпустил врага и отскочил в сторону.

Ульдерига зло ругнулась, концентрация и имеющиеся навыки позволили ей увидеть линии, связывающие Лже-Боцмана и неуловимую интриганку Луизу и Баюна. Но вот незадача, señora Litta Arese не обрадовал ни вид линий: они истончались, ни направление, куда они уводили: наверх, к мачтам.
"Нужно вытащить мальчишку из переделки и отправить его по следу", - мысленно Ульдерига уже отдавала приказ юнге. Смышленый малец, исполнительный и неговорливый, пришелся молодой бездетной женщине по душе.
- Я приношу свои извинения, - Ульдерига говорила отрывисто, быстро оглядев обоих спутников, она продолжила, - Событиящ складываются так, что встреча с пассией Боцмана откладывается, эта сеньорина на данный момент вне нашей досягаемости.
И словно отвечая на немой вопрос в глазах юной Луисии, señora Litta Arese властно произнесла:
- Назовите свое полное имя, юная сеньорина, и не отводите взгляда от моих глаз!
- Лусия Агилар дель Торес,- кастильская дворянка не скрывала досаду на задержку, но взгляда не отвела, поняв, что просьба Ульлериги имела под собой некое основание.
Ulderiga Aurelia Litta Arese, глядя в глаза юной кастильке, четко трижды произнесла ее полное имя. Затем она поцеловала ее.

Ошеломленный Весельчак не нашелся, что сказать в ответ на разыгравшуюся сцену.
Затем все трое поспешили на подмогу слуге Луисии. Ульдерига слегка от стала от авангарда, шпилька приятно оттягивала ее волосы.

"Интересно, а на меня он не бросится?" - задумался Волькер, когда отошел от удивления. "Но...оборотень - это же человек...а, потом." - размышлять было некогда, нужно было действовать и побыстрее, пока все пираты не проснулись, иначе придется висеть на мачте. Или, что более вероятнее, сидеть в трюме в кандалах и ждать прибытия покупателей.

Где-то внезу раздался крик "Дуболомы!" Дальше последовало рычание оборотня и ругань Боцмана. Ренцо пошел разбираться со штурвалом, а Дорк с рапирой в руке бегом помчался к месту боя...
...и наткнулся на троих заспанных "дуболомов", которые собирались было попортить шкурку огромному коту или кем сейчас был уссуриец...
- Стять ,opniki, или на корм коту пущу! - вся троица, а также Боцман (и оборотень, наверное) отвлеклись и заметили Волькера.
- Хотя нет. Таким д... как вы, и отравиться можно. - добавил бывший наемник и атаковал ближайшего "дуболома", попытавшись добавить ему второй пупок.

Лусия ошеломленно отшатнулась от Ульдреги, потом встретилась с насмешливым взглядом Весельчака, вспыхнула и бросилась по коридору туда, откуда донесся крик. Роджер обогнал ее, выхватил шпагу и подскочил к одному из полуодетых людей, которые окружили Волькера. Девушка остановилась, переводя дыхание, взялась за рукоять своей шпаги и медленно двинулась навстречу третьему громиле, который увидел ее и в развалочку пошел навстречу. Он помахивал дубинкой и ухмылялся во весь свой щербатый рот.

Лусия сделала выпад, пытаясь коснуться противника, но тот отшатнулся назад и оскалился, являя миру свои гнилые зубы. Детина оказался достаточно проворным. Размахивая дубинкой, он быстро загнал девушку в угол и теперь наступал на нее, хихикая и масляно щуря глаза. Лусия напряженно смотрела в маленькие глазки, и тут ее словно по голове стукнула: пистолет! Она же зарядила пистолет!

Перебросив шпагу в левую руку, девушка отцепила от пояса пистолет, подняла его и, не целясь, выстрелила в дуболома.

Насмешка Волдера не достигла цели, Дуболомы судя по лицам были слишком... дуболомами, чтобы понимать хитрые насмешки. Зато шпага оказалась против них весьма действенной, продырявив приличную дырку в боку одного из верзил.

Ульдерига метнула шпильку в того же громилу, мастерски попав в открытую рану. Громила пошатнулся, его глаза помутнели от боли, судя по всему он едва держался на ногах.

Луссия выстрела противнику точно в грудь, бугай дернулся, пытаясь зажать рану свободной рукой, но не упал. Он с ревом поднял свою дубинку, чтобы отомстить бедной девушке... но слишком отвлекся и Роджер пронзил его своей шпагой.

Боцман выругался, потеряв оружие, но неожиданно бросился вперед, подминая гепарда своим весом. Первый раз он промахнулся, но со второй попытки быстрый, но относительно легкий зверь оказался погребен под телом старого морского волка, так что не мог достать его своими зубами.

- Юнга-предатель, - прохрипел Боцман своим телохранителям, пытаясь удержать скользкого и изворотливого зверя.

Тот из громил, кто ещё не получил ни одной раны, ударил Вольдера своей огромной дубинкой, но она пролетела мимо. Еле стоящий на ногах громила с криком "Предатель!", ударил Эсси и ему удалось попасть по юнге своей большой дубинкой, к счастью лишь вскользь, но девушка почувствовала резкую боль.

Фехтовальщик успешно выровнял курс корабля и выпустил штурвал из рук. Теперь у него были развязаны руки в самом прямом смысле этого слова.

Где-то за спиной раздался выстрел. Волькер оглянулся, чтобы узнать кто стрелял...предчувствие заставило его пригнуться. Как оказалось, не зря. Дубинка разминулась с головой айзенца, а тот увидел, как Весельчак добивает подстреленного дуболома. Воспрянув духом, Дорк повернулся обратно и ударил "своего" громилу в челюсть. Тот и так едва держался с дырой в боку, причем в этой же ране что-то торчало, а панцерхэнд выбил из него последние силы к сопротивлению.
"Чем больше шкаф, тем громче падать." - вспомнил одну присказку уроженец Фишлера, глядя на поверженного противника. Дуболом и правда упал с шумом. Тем временем Боцман зачем-то прижал кота-оборотня к полу. Зачем он это сделал, Дорк не знал, но решил этому помешать.
Отскочив от оставшегося телохранителя, Дорк взял рапиру в левую руку (боевая перчатка для этого была приспособлена, хотя фехтовать в ней будет тяжеловато), а правой достал пистолет.
- Отпусти кота, живодер! - с такими словами бывший речник выстрелил лже-боцману в...в общем, сидеть он не сможет долго. Его же живым брать надо, верно, а от такой раны никто скоропостижно не помирал...

Верзила рухнул без чувств от мощного удара, но вот выстрел в Боцмана прошел мимо, к счастью не попав и в Баюна.

Gabha de na déithe a bheith trócaireach.* Господа управились с разговорами куда быстрей, чем могли бы, и даже смогли сами найти боцманово логово. Впрочем, теперь логово нашел бы и младенец, которого часто роняли - даже удивительно, что на пальбу и яростный мяв из каюты не сбежались еще любители зрелищ со всей лоханки. Как в воду глядела.
- Дуболомы! - раздался хриплый рев боцмана. Довыжидалась. К счастью, айзенец и водаччианский стрелок успели к дверям каюты первыми. Трое полуодетых верзил, которые, видимо, и спали вместе с дубинками, возникли из соседней каюты. Воддачианец при виде них, видимо внезапно вспомнив что-то ужасно срочное, умчался куда-то на корму. Ну и черт с ним. Эсси продолжала изображать крайнюю степень ужаса на лице, ненавязчиво преградив кому бы то ни было путь в каюту. Cо стороны синьориной каюты показались обе дамы и давнишний скользкий типус. Громилы отвлеклись на них, и девушка уже понадеялась, что всё обойдется, а про нее все тихонько забудут. Она заглянула внутрь и внутренне похолодела. Боцман оказался чересчур крепким орешком и для уссурца. По полу катался рычащий и нечленораздельно матерящийся сине-пятнистый клубок с хвостом и бородой. В это же мгновение из клубка показалась перекошенная рожа боцмана, который увидел ее. И, видимо, головоломка у него сложилась.
- Юнга - предатель!
Тысяча чертей! Девушка услышала подозрительный шум за спиной и отшатнулась, выставив вверх левую руку - Бум! Из глаз словно брызнули искры, рука повисла плетью... Бежать!
Перед внутренним взором Эсси появилось нахмуренное лицо Рори Финнегана. В его глазах было презрение. Старик сплюнул."Tháinig sé chun tú a chosaint, cailín. Chomaoin agat air. Mhúin mé tú fiach a dhéanamh. Agus ná a thaispeáint do ais."
"Ты прав. Я задолжала." Эсси выхватила кинжал и бросилась в каюту. Внутри стало очевидно - дела гепарда плохи. Боцман ухитрился подмять его и теперь пытался душить бешено извивающегося зверя. "Что же ты, дурила, ноги не используешь?! Да любой помойный кот давно изодрал бы этого crud задними лапами на сыромятные ремни... "
Эсси примерилась к мельканию цветных пятен, чтобы не попасть в гепарда, коротко замахнулась...

... и еле успела отвести удар. Как нарочно клубок развернулся окровавленно-пятнистой частью прямо под тускло мерцающее лезвие. Клинок пролетел вниз над боком гепарда и оцарапал предплечье и бок боцмана. Тот глухо взревел и попытался откатиться в сторону. Эсси в пол-прыжка догнала его. Под ноги попался окровавленый абордажный тесак - она не глядя отбросила его. Клинок с дребезжанием проехал по неровным доскам под узкую боцманову койку. Вот он, удобный момент! Широкая спина боцмана оказалась наверху. Ноздри Эсси бешено раздулись - бессильно висящая рука задела край стола, отозвавшись дикой болью -, но она снова замахнулась и с криком "Отпусти кота, негодяй!" безошибочно загнала клинок по рукоятку в негодяеву спину прямо между ребер. И протащила в ране, пока не уперлась в лопатку. На синей рубашке морского волка расплылось бурое пятно, а на ране показалась розовая пена. "Легкое. Пробила легкое. Может выжить, сволочь."

Девушка отбежала к столу и укрылась за ним. "Ну давай же, отпусти его..." Вслух она закричала:
- Чтоб тебе, синьор Пальцем Деланный, крысы уши обгрызли за то, что котов мучишь! Чтоб шапка всегда на нос сползала!!!
Она прижалась к стене и стала жадными глотками пить асквибо из поясной фляжки, мысленно ругаясь, что напиток так сильно разбавлен. Плохо заглушает боль, зато сохраняет холодную голову. Кинжал Эсси наскоро обтерла о грязную скатерть. Негоже доброму металлу замаранным оставаться.

*Кузнец богов был милостив. (гаэльск.)
** Он пришел защитить тебя, девочка. Ты его должник. Я учил тебя не делать долгов. И не показывать спину. (гаэльск.)
*** мразь (гаэльск.)

Ступенька, третья, пятая, седьмая…
Доски юта были забрызганы ярко-красной кровью, ручейки и лужицы которой образовывали неповторимую карту неизвестных доселе водных артерий. Источником подобной географической фантазии служила пара вахтенных, подвернувшихся под руку (или под клык?) уссурийцу.
Штурвал, вопреки моим опасениям, был не столь большим и тяжелым ("Зачем только нужен был второй?") . Оттащив чуть в сторону тела, я взялся за рукояти, оставляя на выгоревшем и вытершемся дереве потёки крови, в которой успел измарать перчатки.
«Попробуем…»
Выровнять «Альбатрос» удалось относительно легко – управление шхуной не требовало больших усилий. А вот о том, чтобы надёжно закрепить штурвал и речи не шло: из всего арсенала, предназначенного для решения сией задачи – фиксирующих планок, канатных и ременных петель, присутствовала только последняя, и то – в единственном экземпляре, что позволяло штурвалу вращаться по меньшей мере на полоборота.
« Кружить не будем, но рыскать носом на румб-полтора – вполне».
С этой мыслью я поспешил вниз на палубу, к каюте Боцмана, где дела, как оказалось, обстояли неплохо – если где-то внутри, судя по шуму и ругани, продолжалась борьба, то снаружи - двое из трёх защитников горе-работорговца уже прилегли «отдохнуть».
«Удивительно только одно, как на стрельбу половина корабля не сбежалась? Впрочем, неважно…»
Рапира, негромко лязгнув об оковку, покинула ножны.
- Ho la vostra attenzione*, - окликнул я последнего противника, чтобы спустя несколько секунд «наскочить» на него.
___________________________
* - Прошу вашего внимания.

Жду Микки и Ашдвао, тогда подстраиваюсь под чужую атаку. В приоритете спасение мальчишки, но, если нас в каюту Боцмана ринется толпа, то моя героиня будет мешать.
Юнгу спасать Ульдерига будет, поскольку не знает о его ране.

И еще момент, благословение может же по разному отразиться непосредственно на моей героине, это как-то будет отыграно?

Лусия охнула и отскочила от громилы, который все же рухнул. Роджер повернулся к ней с рапирой на перевес и открыл рот, чтобы что-то сказать, но девушка развернулась и, пролетев под рукой того, на которого наступал Фехтовальщик, оказалась в дверях каюты.
Но не успела даже толком оглядеться, как Роджер, схватив ее за плечо, буквально отбросил прочь, переступил порог, сделал два шага и изо всех сил ударил Боцмана рукоятью рапиры по голове.
Лусия из-за плеча Весельчака видела залитую кровью спину, мотающийся из стороны в сторону пятнистый хвост и выглядывающее из-за стола побледневшее лицо того самого мальчишки, который в начале плавания на палубе участвовал в драке.

Боцман зажал животное в угол и, дрожа от ярости, с коротким победным криком прыгнул на гепарда. Тот почти ускользнул от неповоротливой туши, но в последний момент одна из ручищ пирата ухватила животное за лапу. Каким-то непостижимым образом человек обхватил и обмотался телом вокруг гепарда так, что последний не мог пошевелить ничем, кроме хвоста. Складывалось ощущение, что у Боцмана мигом выросло еще две пары рук, и он живое воплощение пузатого и шестирукого крещентского божка по фамилии Гашеш. Баюн попробовал дернуться раз-другой, но вырваться из рук мутанта не получалось. Оборотень почувстоввал, как позвоночник хрустит, а в глазах темнеет.
«Прощайте, милая Екатерина Матвеевна. Великодушно прошу простить меня, что не получите больше от меня вестей...»
Гепард смотрел на юнгу, укрывшегося за столом, большими круглыми и мокрыми глазами, стонал и бессильно облизывал шершавым языком разбитый нос. Он как будто просил о помощи, хоть не мог сказать ни слова.

Боцману понял что желающий его убить в каюте оказалось слишком много, отпустил гепарда и бросился к дверям... и с изумлением уставился на стрелу, появившуюся у него в брюхе. Она прилетела откуда-то сверху с матч. Боцман осел на палубу он был явно и окончательно мертв.

Сразу пришедший в себя оборотень с изумлением узнал свою собственную стрелу. Не успел он понять как такое возможно, как раздался выстрел прямо над ухом. Роджер добил последнего телохранителя Боцмана.

Не успели остальные понять что произошло как на палубе стали появляться матросы, вооруженные чем попало,... их было много, очень много.

- Капитан убит, - раздался женский голос сверху, в которым все узнали пассию капитана, - Усуриец убил капитана. Убейте их всех! - последние слова голос произнес почти с восторгом.

Ульдрига заметила что линия от Баюна вверх и без того слабая начала исчезать прямо на глазах, такого она видели лишь... никогда не видела раньше, но знала только одну причину почему такое может происходить и эта причина её не нравилась...

Боцман был мертв. Странное дело, несмотря на исчезновение угрозы, Эсси не ощущала душевного спокойствия. Хотя теперь она могла бы тихонько выбраться из каюты (благо, крюк остался при ней), этот путь представлялся неверным. Из-за своей обманчивой легкости. То, что ушлая девица их использовала, стало понятно, как только боцман достал пистолет и позвал своих громил. Шлюшка явно рассчитывала на то, что уссурец и боцман перебьют друг друга - иначе предупредила бы об опасностях. Впрочем, это уже личное дело котяры, может, в следующий раз подумает, прежде чем хвостом крутить. Хотя в глубине души девушка знала - не подумает. Но это ее не волновало.
А вот то, что к Монтеню они так и не приблизилась, волновало и еще как.
Придется провернуть то, о чем Эсси уже думала...

Но сначала нужно кое-что сделать. Она проползла к узкой койке боцмана, стараясь, чтобы из-за дверей не было заметно, открыла сундучок покойного и принялась рыться в нем. Маленькая пузатая бутыль нашлась сразу под кальсонами. Девушка принюхалась. Первосортный виски на можжевеловых ягодах. Старый хрен был не дурак выпить. В самый раз. Она осторожно прощупала предплечье, морщась и шипя от боли. Точной уверенности не было, но кости выглядели целыми. Что ж, не впервой. Эсси помянула папашу незлым тихим словом, выудила из сундука чистые на вид портянки и, зажав конец коленом, располосовала одну кинжалом. Теперь бы приложить трав... "Прекрати!" Эсси, помогая зубами, накрепко перевязала раздувшуюся руку. На слезы, выступавшие от каждого оборота ткани, внимания она не обращала.

Судорожно выдохнула и выпила из горла все, что было в бутылке. "Однако, так и срубить может. Пойло что надо." Девушка достала последнего анчоуса и сгрызла его в мгновение ока. Из руки как будто вынули раскаленный гвоздь. Она по-прежнему плохо слушалась, но в глазах уже не искрило от каждого неловкого движения.
Эсси огляделась. Теперь к делу. Вчера, когда она исследовала судно, в камеру попасть не удалось. точнее, кроме пассажирских кают было только одно место, куда она не смогла войти. Люк в носовой части. Закрытый на огромный амбарный замчище. Ключи наверняка у боцмана. Лезть за ними на палубу? Нет уж, увольте. На тех судах, что были до злосчастной шхуны, входов в арсенал было два или три.
Думай, думай! Если этот корабль и впрямь был захвачен, то лже-боцман мог взять любую каюту. Почему же он выбрал именно эту? Может быть, чтобы стеречь огненные врата?
Эсси подползла к нервно вылизывающемуся гепарду и зашептала в шерстяное ухо:
-Féach, я захвачу iris púdar, арсенал. Надо заставить эту fraochÚn ответить за все проделки. Матросы не хотят умирать, уж поверь мне. Поможешь найти вход? Он может быть прямо тут. Если нюх у тебя как у кота, найти - раз плюнуть. А если нету, aon ádh****, уйду в окно, поищу еще где. Ты со мной? Сдадут тебя uaisle*****, как пить дать сдадут, если так сидеть будем.

*послушай (гаэльск.)
** пороховой склад (гаэльск.)
***шлюха (гаэльск.)
****не судьба (аэльск.)
*****господа (гаэльск.)

Баюн втянул носом воздух и почувствовал легкий запах пороха. Он шел из задней стенки каюты, но был слишком легким для потайной двери. Несомненно камера была за ней, именно там где Эсси видела люк, но вход в неё был не здесь.

Снаружи остались только Волдер и Фехтовальщик, да в дверях каюты Лусия, но матросы не спешили атаковать их, они обходили их полукругом, как стая собак, выследившая двух медведей, но бросаться в бой, несмотря на крик девицы, почему-то не спешили.

- Бросай оружие, сучьи потроха, - предложил один из матросов, прокуренным басом, - и доживете до суда в ближайшем порту.

Остальные его поддержали согласным ворчанием.

Кошак мрачно заурчал что-то в ответ, нервно ударил хвостом и принюхался. Запах пороха шел из-за левой стены каюты. Баюн поднялся на задние лапы и облокотился передними на доски стены. Гепард рыкнул, глядя на авалонку, отрицательно помотал головой из стороны в сторону и снова опустился на четыре лапы.

Тем временем для «теплой встречи» пассажиров матросы выстроились возле каюты полукругом. Чуть впереди стояли смуглый черноволосый лейтенант, который носил шелковую рубаху и штаны, не придерживаясь форменного камзола, и ещё два человека, виденных Баюном ранее среди корабельных офицеров: один маленький, неопределенного возраста, в тёмно-коричневом потертом сюртуке, а другой помоложе, дородный, широкоплечий в камзоле военно-морского покроя, какие носят в Водачче.

Детина подошёл к пассажирам.
– Бросай оружие, сучьи потроха, – предложил он прокуренным басом, – и доживете до суда в ближайшем порту.
Остальные его поддержали согласным ворчанием.

Пассажиры сбились в кучку, бросали яростные взгляды на матросню и переглядывались между собой, переговариваясь вполголоса и решая, быть ли драке или попробовать решить дело малой кровью.
Бездыханное тело лже-Боцмана лежало у входа в каюту. Однако команда не спешила мстить за своего вожака. Стрела с синим оперением, торчащая из плеча капитана, привлекла внимание не только команды, но и Баюна.
Гепард подошел к телу, обнюхал рану и затем издал громкие насмешливые звуки, отдаленно похожие на кошачьи и чем-то на птичье чириканье.
– Мр-р-р. Мьям-мьям. Ур-р-р-мьям. Ур-р, ур, ур.
Увы, тех, кто смог бы его понять, на палубе не было.
Матросы чуть расступились при виде хищного животного, невесть откуда взявшегося на корабле, и настороженно выставили вперед дубинки и ножи. Серый туман в третий раз окутал фигуру оборотня. Тело его снова вытянулось в нормальный рост, когти и шерсть исчезли – уссурец принял облик человека.
– Если кого и нужно судить за убийство El cornudo Ladron*, так это ее! – сказал он, указывая на мачту. – Опусти свою железку, матрос, а то еще поранишься.

Моряк побагровел и уставился на него:
– Ч-ч-что?! Что за дьявольщина… Что здесь происходит?
Толпа закопошилась и загудела еще больше.
– Даже маленький ребенок поймет, что стрела, прошившая ключицу под тупым углом, выпущена с мачты. А я – вот он, перед вами, – сказал уссурец, засунув пальцы рук за пояс и поправив штаны жестом, не претендующим на элегантность.

Матросы все повернулись к нему. Уссурец продолжал вещать, надеясь или склонить команду на сторону пассажиров, или хотя бы выиграть время.

– Видите? – Баюн поморщился и оторвал промокшую от крови рубашку от ребер, давая возможность окружающим полюбоваться на следы от капитанской сабли. – Я дрался с капитаном за собственную жизнь и дрался честно, дав ему возможность зарядить пистолет. А эта портовая шлюха выстрелила исподтишка, чтобы занять место капитана. Вы с ума сошли, если решили довериться puttana vendente! – Он взглянул сначала на одного матроса, а затем на другого. – Сегодня она подло убила собственного начальника. Что помешает ей подставить каждого из вас по отдельности и всех вместе еще и еще раз, а, ребята? Включите головы, парни, и если у вас там не макароны, то вы должны судить эту лживую курву!
Баюн, у которого ломило все тело, проникновенно выругался и замер, ожидая реакции команды.


*El cornudo Ladron - устойчивое ругательное выражение. Обозначает "рогоносец и вор" (пират) :smile:
**puttana vendente - продажная шлюха.

Борьба где-то в каюте продолжалась с переменным успехом, до того момента, как боцман решил, что круг персон, жаждущих общения с ним, слишком широк – и попытался выскочить на палубу.
Добраться морской волк успел только до дверей, где его и настигла Morte* в виде стрелы, прервав бег незадачливого работорговца, а моего противника увели у меня из-под носа в самый интересный момент – давешний капер-ухажёр кастилийки выстрелил ему в спину.
На шум начала сбегаться команда, вооруженная, впрочем, не как положено, а как попало.
Любовница капитана, вчера за обедом «распускавшая хвост» перед уссурийцем, словно pavone**, требовала отомстить за смерть капитана, правда с безопасного расстояния, очевидно, прекрасно понимая, что имеет все шансы составить компанию своему любовнику.
« Как это всё предсказуемо… Оборотень, конечно, «хорош» – подобное влечение к противоположному полу до добра не доводит. Впрочем, если выберемся, это будет ему уроком».
Снаружи каюты остались только трое – я с айзенцем, да кастилийка.
Предложение сдаться мной было просто-напросто проигнорировано, а из каюты появился изрядно потрепанный охотничий леопард, своим неожиданным превращением в уссурийца привлекший пристальное внимание матросов.
Я, неторопливо отирая трёхгранный клинок рапиры от крови последнего охранника боцмана, слушал оборотня и скользил взглядом по толпе, готовый в любой момент начать действовать.
- Дорк, - перейдя на монтеньский, окликнул наёмника, - если начнётся веселье, попробуйте чем-нибудь завалить вход – это даст нам время.
___________
* - смерть
** - павлин

Матросы переглянулись, пожали плечами.

- Значит, ты признаешь что напал на нашего капитана? - прогудел один бородатый матрос, лет сорока, - бросай оружие и сдавайся убивиц, и королевский суд будет решать твою судьбу! Он и решит, кому из вас веревку на шею одеть.

Молодой матрос с почти детским лицом удивленно поднял брови.
- Занять место капитана? Кто? Эта певичка? - он кивнул в сторону мачты и хохотнул, - ну ты шутник! Она и в крысу тапком не попадет, - криво усмехнулся он, - она только и умеет...

- Цыц, мальчишка, - одернул его бородач, - язык-то не распускай.

Остальные поддержали его сдавленными смешками. Пожилой бородач подвел итог.
- Кто там откуда стрелял, нам неведомо, не видели, но вот трупы - вот от ваших рук, значит вы и убивцы. Но судить вас будем не мы. Бросайте оружие, на земле с вами разберутся. Там и будешь рассказывать про то что понятно ребенку и про всякие... как ты сказал... тупые углы?

Матросы синхронно закивали головами. Судя по им глазам, такие умные слова, как тупой угол были явно вне их понимания.

– Я не нападал на капитана, а защищался, – чеканя слова, произнес Баюн, медленно, почти по слогам, чтобы самый тупой матрос понял, – и если вы внезапно вспомнили про закон, так сами его соблюдайте. А если не намерены соблюдать законы братства, то ни один порт не впустит корабль в гавань, ни один охотник не даст и уха от дохлого осла на пропитание и ни один торгаш не даст ломаного гильдера за груз. А про королевский суд расскажешь байку моей бабушке.

Баюн продолжал тянуть время и лихорадочно размышлял, строя в уме предположения, что может случиться, если он убьёт пару самый буйных матросов на месте и вызовет этим свалку. Плетка, лежащая в углу, как бы намекала, что кое-кто, наверняка, недолюбливал собственного капитана и с радостью сам бы отправил того на корм рыбам. Но так же наверняка, большинство пиратов пойдут против пассажиров. Тем более, если убийство капитана было кем-то из них спланировано. Тогда заговорщики добьются своего и, перебив пассажиров, уберут последних свидетелей. Даже если людей не станут убивать, их будут держать как заложников и в конце концов все равно расправятся. А корабль как шел, так и идет в Крещент.

Уссурец искоса взглянул на матросов, сбивающихся плотнее, и бросил озабоченный взгляд на Лусию и Ренцо с Волькером. Спутники стояли рядом и ловили каждое слово. Лицо Лусии было бледным, девушка не спускала глаз с команды.

Пока Баюн размышлял, как разрешить конфликт миром, бородач потребовал немедленной сдачи оружия:
– Мозги у тебя затупились от безделья, матрос, если в твоей черепушке вообще остались мозги. – Баюн положил руку на запястье матроса, удерживая того на месте силой. – Или сейчас скорлупка разворачивается и ложится на курс к Монтень, или я вышибу тебе последние. Здесь я диктую условия, понятно?

Оборотень хмуро взглянул на матросов, не выпуская руки бородатого, и улыбнулся самой недоброй из арсенала своих улыбок.

Бородач изумленно посмотрел на руку уссурийца, дернул рукой и ... довольно легко вырвал его из захвата оборотня, сделав шаг назад за строй матросов, ощетинившихся оружием.

- Какое братство? - удивленно спросил бородач, - какие законы? Парень, ты о чем? И по-твоему куда идет сейчас корабль, если не в Монтень? Бросай оружие оборотень и поворачивай ласты, нас во много раз больше.

Как бы подтверждая его слова на кормовой надстройке появилось с десяток матросов с мушкетами и начали располагаться для стрельбы, выцеливая оборотня и остальных пассажиров. С каждой секундой перевес все больше склонялся на сторону матросов и они это понимали.

- Эй, где старпом? - крикнул кто-то из толпы, один из матросов рванул дверь на корме в какую-то каюту, и удивленно воскликнул.

- Мертв! Застрелили из лука во сне!

Бородач и остальные явно помрачнели, это известие их расстроило явно больше чем гибель боцмана-капитана.

- Вон такой же стрелой как у него! - некультурно показал пальцем на оборотня матрос.

****

Когда Эсси вылезла на носовую надстройку она обнаружила троих матросов, незаметно подбирающихся к краю надстройки с сетью в руках, явно собираясь скинуть её на пассажиров, ждущих около каюты боцмана, сверху. Ещё Эсси заметила глухой люк явно ведущий в камеру, замок на люке был ей виден очень хорошо, очень массивный для большого массивного ключа. Внезапно, Эсси вспомнила тот удар плетью по лицу - именно краешек такого ключа выглянул тогда из-под ворота рубахи боцмана.

Не было печали, но она пришла сама. Боцман избежал пулю пониже спины, но вместо этого поймал стрелу в живот. После какая-то женщина обвинила уссурийца в убийстве капитана. Что примечательно, сама она не показалась.
- От ведь.. - вспомнив, что рядом дамы Волькер удержался от ругательства. Пистолет он убрал обратно за пояс, рапира вернулась в правую руку. Дорк собрался было поднять один зуб для своей коллекции, но в этот момент при на крик пришли пираты...

Айзенец коротко кивнул, мол, понял, а заодно огляделся, чем можно завалить вход.
Уссуриец (кстати, как его зовут?) превратился в человека и попытался заговорить матросню. Получалось пока плохо. Мушкеты - не признак доверия. Хотелось что-нибудь добавить к словам оборотня, но ничего на ум не шло, поэтому Дорк счел за лучшее помолчать.

Окно распахнулось от легкого толчка. Ну вот опять, второй раз за утро... Девушка высунулась по пояс в окно и уверенным движением зашвырнула крюк наверх, потом подергала веревку - крепко. Ловко, как куница, она выскользнула в узкий проем и исчезла из виду. "Не смотреть вниз... не смотреть вниз... Давай, еще узел, еще один..."
Подняться оказалось проще, чем спуститься к окну синьориной каюты - как чертовски давно это было!- очень скоро показался край надстройки. Подтянувшись, Эсси оказалась наверху.

Они стояли к ней спиной. Они суетливо копошились над комком сетей. Они не видели ее.

"Sin theipeann ort!* И откуда вы тут взялись, clann madra?" Мысли путались, не хуже тех сетей. Как быть? Тихо уйти, пока никто не видел, или помочь тем, внизу? Девушка решила оставить крюк на месте, мысля забрать потом - кто поверит, что он случайно завалялся в гальюне? - и смело шагнула вперед.

- Эй, парни! Что за дурацкие шуточки у вас - людей в гальюне запирать? - Эсси почесала в затылке, напустив на лицо то самое глупое выражение, что не раз уже выручало в это утро. - О, сети разбираете? Рыбалить будем? Возьмите меня, у меня анчоусы кончились!
Она подошла к люку, волоча ногу за ногу.
- Какой замок огроменный! Небось ключ от него и вовсе с полпуда будет? А что там, капитаново пойло небось от нас запрятано?


* Чтоб вам провалиться! (гаэльск.)
** сукины дети (гаэльск.)

Роджер внимательно слушал оборотня, но с каждой фразой брови франта поднимались все выше.

- Ваш приятель, отличает особый склад ума, если он рассчитывает, что кодекс пиратов распространяется на их жертв, - вполголоса голосом знатока произнес он, так чтобы его не услышал Баюн, - или слишком увлекается бульварной литературой.У жертв есть права сопротивляться или право надеться на милость пиратов, если они сдадутся. Все остальное - романтические сказки.

- Ого! - удивленно воскликнул он и брови уже заняли почти вертикальное - и самоуверенности ему не занимать. Он что правда верит, что сумеет перепугать пиратов настолько что впятеро превышая нас по численности, они сами поведут корабль в Монтель, где их ждет верная виселица?! Если бы торговался я, я максимум бы договаривался дать возможность уплыть нам на лодке с оружием, оставив им деньги и драгоценности, благо тут берег не так далеко и я смогу проложить курс.

- А вот пираты ведут себя абсолютно разумно, возможно они и поверили ему, но свои разборки оставят до победы над нами... Ага, тоже правильно, пытаются играть роль честных матросов до конца, надеяться, что мы поверим и сами сдадимся... все правильно.

- Скажите, а вы уверены что это правда пираты? - робким голосом спросила Лусия.

Роджер на секунду задумался, потом широко усмехнулся.

- Дорогая, ну а какая теперь-то разница? - очень весело спросил он, - Неужели вы правда верите, что королевский суд нас оправдает, если мы сейчас сдадимся? Или что каторга лучше рабства, а топор палача - сабли пирата? Выбора у нас в любом случае нет. Но, заключая пари я бы поставил, что это пираты, - добавил он, правда осталось непонятным правда ли капер так считает или он просто пытался успокоить Лусию и поднять остальным боевой дух.

Ситуация накалялась, спор охотника с матросами шёл без особых успехов, а я всё так же отстранённо счищал жидкость, текущую по жилам большинства живых существ, со стали, да равнодушно скользил взглядом по толпе, лишь на мгновение задержавшись на одном-единственном, смутно знакомом лице – смуглом черноволосом офицере, не придерживающемся форменного камзола, предпочёвшем означенному шелковую рубаху и штаны.
Оборотень продолжал настаивать на вине любовницы капитана, айзенец за моим левым плечом осматривал палубу, явно в поисках того, чем можно перекрыть вход в обиталище «боцмана».
- Лучше – стол из каюты, - негромко обратился я к наёмнику вновь всё на том же монтеньском.
Уссурийца сейчас мне было абсолютно не жаль. Если бы не некоторые его необдуманные действия, с высокой степенью вероятности, вот этого вот абсурдного представления можно было бы избежать.
- А никого боле таким образом не убили, кроме старпома и капитана? – поинтересовался я. – Например, штурмана? Нет? А вот наш курс наводит меня на мысль, что он умер ещё вчера…или его нет на этой посудине, - по моим губам скользнула язвительная полуусмешка – полуулыбка. Повернувшись, и сделав пару шагов к каюте боцмана, я остановился и обернулся.
- Хотя… погодите-ка, - тонкий, не до конца очищенный от бурых потёков клинок рапиры указал на смуглого офицера, как стрелка в компасе – на север, - скажите мне, любезный, сколько же дней тогда, лет пять назад, вы проболтались в шлюпке посреди океана? Неделю? Две? Месяц? Вижу, это мало на вас сказалось, - лицо темноволосого приняло удивлённо-настороженное выражение. - Впрочем, некоторые вещи всегда полезно напоминать, особенно таким, как вы. Шлюп «Sea toro"* был взят на абордаж после четырёхчасового боя бригантиной «Swan»** под водаччанским флагом, но вас на борту вашей лоханки не было – вы спустили шлюпку в разгар сражения и удрали… Серхио Паэс, мелкий работорговец и довольно-таки неплохой навигатор. Или здесь лишились второго звания? Моете полы, готовите обеды? – я с огромным удовольствием смотрел на недовольный прищур когда-то мельком виденного пирата. – И да, не стоит спрашивать, откуда у меня подобные сведения, лучше постарайтесь вспомнить. Имя, вполне возможно, не настоящее, но вы же меняете их как перчатки.
"La partita è iniziata..."***
_____
* - "Морской бык"
** - "Лебедь"
*** - игра началась

- Что за чушь?! - возмущенно ответил бородач, - Ричард, с нами уже десять лет ходит. Курс... мы огибали опасное место, где обычно пираты поджидают торговые суда, а сейчас корабль идет в Монтель... Хватит чесать языком, сдавайтесь или откроем огонь.

Судя по всему, у матросов кончилось терпение, матросы с мушкетами навели оружие на "бунтовщиков" при этом больше половины оружия оказалось направленно на оборотня, отдавая дань "уважения" за разорванных когтями гепарда товарищей.

- Да, сожри тебя кракен, рыбку на палубе ловим! - в ярости ответил Эсси один из рыболовов, бросив уже не особо полезную сеть, - принес же к нам какой-то демон такого тупицу!

Бросив сеть, "рыболовы" вытащили ножи, явно собираясь бросится сверху на уже заметивших их пассажиров.

Оставшись одна в каюте, Ульдерига первым делом кинулась к столу Боцмана, лихорадочно вороша бумаги, Боцман изучал их перед своей смертью.
Карты, бортовой журнал, переписки с клиентами, все, что угодно могло сыграть. Боцман вез их кому-то, возможно она найдет сумму, за которую их предполагалось продать, мальчишку-юнгу посылали выследить некие бумаги, если найти след, ведущий к ним, может появится шанс для торговли.
Ситуация на палубе накалялась, señora Litta Arese не умела стрелять из пистолетов, так щедро украшавших стены каюты, да и сабля в ее руках не могла превратиться в грозное оружие и помощницу, напротив, она лишь стеснила бы действия.
Рассовывав бумаги за пазуху, Ульдерига вцепилась в столешницу и, почти опустившись на колени, резко оттолкнула ее от себя. Стол поддался и грохнулся на боковину, неплохое укрытие, прямо напротив двери. Осталось содрать оружие со стен и оттащить его за стол. "Горячий" уссурец очень удачно отвлекал внимание от грохота в каюте. Выбрав наиболее легкий пистолет, Ульдерига попыталась прицелиться. Девчонка, которую она благословила, умела стрелять, жалко, что она торчала на палубе.

Улы не везло, ей все время попадались интересные, но не очень понятные записи, которые могли быть и у пиратов и у обычных торговцев.

Например, судовой журнал указывал на обычного торговца, но последняя запись была три недели назад "капитан заболел", потом все обрывалось. То ли судно захватили, то ли тот кто заменил капитана не хотел или не мог вести записи. Были записи, написанные совсем другим корявым почерком явно не привычном к письму на ободранных бумагах, о разных грузах с датами, видимо когда груз оказался на борту, но не очень было понятно то ли тихо мирно загрузили этот груз в порту, или взяли с боя, утопив чужой корабль. Или это вообще было что-то другое, например когда груз испортился.

Записка о бумагах была, но это было только примерное описание их вида - с десяток личных писем, вероятно с неким компроматом на некую особу. Судя по корявому почерку записка была написана скорее всего боцманом для себя и, увы, имени заказчика там не было.

Баюн сжался от мрачного предчувствия и только хотел ответить матросу, как сверху донесся голос юнги.

- О, сети разбираете? Рыбалить будем? Возьмите меня, у меня анчоусы кончились!

Бросив взгляд наверх, наши горе-пассажиры заметили, как несколько матросов разматывают сеть. Мысленно поблагодарив авалонку за предупреждение, Василий, не вдаваясь в объяснения, сделал шаг назад и толкнул Лусию внутрь капитанской каюты.

- А никого боле таким образом не убили, кроме старпома и капитана? – поинтересовался Ренцо ди Анджелис. – Например, штурмана? Нет? А вот наш курс наводит меня на мысль, что он умер ещё вчера…или его нет на этой посудине, - по губам фехтовальщика скользнула язвительная полуусмешка – полуулыбка. Повернувшись, и сделав пару шагов к каюте боцмана, он остановился и обернулся, и осыпал мрачными насмешками местного шкипера.

Эсси тем временем начала другое представление:
- Какой замок огроменный! Небось ключ от него и вовсе с полпуда будет? А что там, капитаново пойло небось от нас запрятано?

Баюн хмыкнул, что-то решил и снова обратился к бородачу.
– Предлагаю маленький спор, матрос, – шутливо сказал уссурец. – спорим на твое жалование, что корабль идет в Крещент. – Уссурец небрежно наклонился к телу капитана, достал из кармана его куртки карту и бросил в лицо матросу.
Связка ключей при этом перекочевала в карман охотника. Если кто-то из команды и заметил экспроприацию имущества, то сейчас им не было до этого особого дела. Пассажиры ведь никуда не денутся, а значит, не денутся и вещи капитана.
– А может тебе еще ключ от каюты, где деньги лежат? – издевательски спросил бородач. В его тоне звучала явная угроза. – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
– Да, шож такое? Второй раз за утро ко мне поворачиваются вместо лица задом – с шутливым пренебрежением ответил уссурец. – Когда я надеру тебе уши, жаловаться будешь… вот ему. – И Баюн небрежно указал рукой на первую попавшуюся точку за спиной матроса.
Если бы матрос не обернулся, то Баюн, зарубил бы его на месте. Но матрос обернулся. Уссурец с разворота вмазал ногой в живот бородачу и повалил его на тех, кто напирал следом. Не дожидаясь, пока раздадутся выстелы, Баюн стрелой влетел в каюту и попытался вместе с Ренцо захлопнуть дверь на засов.
Дверь закрылась, и те, кто оказался внутри, услыхали топот ног по палубе и грохот. Матросы ломились внутрь. Баюн многозначительно сжал пальцами плечо водаччианца и подозвал айзенца.
– Дверь их надолго не задержит, синьоры. Мы в задни… – Баюн запнулся, посмотрев на присутствующих дам. – Мы в западне: на баке с десяток мушкетеров, – торопливо сказал он, указывая на выход. – Можно забаррикадироваться или вступить в драку с теми, что на шкафуте. Если начнут стрелять – другого выбора не будет.
Особого плана у Баюна не было, но он в двух словах объяснил товарищам, что собирается выбраться к Эсси, захватить крюйт-камеру и угрожать взорвать корабль, если пираты не сменят курс. Убеждать других и продумывать детали у него не было времени.
Уссурец подбежал к окну и попытался повторить путь авалонки к баку.
Добравшись по веревке до бортика, он не стал выбираться наверх, а зажал ключи в зубах, крепче вцепился руками в бортик и начал молиться Матушке, чтобы не свалиться в момент превращения.
Четвертый раз за сутки оборотень перекинулся.

Матросы, столпившиеся на кватердеке, были заняты разматыванием сети или смотрели вниз – туда, где их приятели ломали дверь. Полосатый котяра вскарабкался через борт и украдкой скользнул к свернутому в бухту канату.
– Мяу! Мяаааау!!
«Или меня услышит авалонка и возьмет ключ, или…» что будет в другом случае уссурец не знал. В отличие от Сорте стрега, перед многовариантным раскладом будущего его воображение пасовало.

Матросы было бросились за пассажирами, но те быстро исчезли в каюте мнимого боцмана. По тяжелой, дубовой двери застучали кулаки потом грохнул топор... без особо результата. Дверь каюты капитана скорее всего и была рассчитана даже на бунт команды.

- Ломай! - крикнул кто-то, - несите топоры!
- А зачем? - резонно возразил другой голос с нескрываемым ехидством, - кому что пулю получить охота? Завалим их с этой стороны, окно заколотим и пусть сидят там без еды и воды. Сами сдадутся через пару дней.

Громкий смех на оригинальное предложение был ему ответом. Пяток матросов с ружьями забежали на надстройку и начали целиться вниз, так чтобы высунувшиеся из каюты боцмана попали под перекрестный огонь. Еще парочка взял на прицел окно с нижней палубы. На Эсси и на кота никто внимания не обращал, благо Баюн догадался выпустить ключи изо рта, пока пробегали матросы. Юнга сразу узнал нужный ключ (он был самым большим), проблема была в том чтобы успеть открыть люк при таком столпотворении матросов.

Раздосадованные матросы не обратили на вопрос никакого внимания. Они достали ножи и решили лично присоединиться к потехе. Что происходило внизу, от люка не было видно. Эсси стала подтаскивать к нему поближе всякий хлам - большой кусок парусины, несколько пустых бутылок, бухты каната, чтобы отгородиться от любопытных глаз. Она решила попытаться вскрыть замок пряжкой от отцовского ремня, благо, устройство таких конструкций было хорошо ей известно. Но никто не знает, сколько времени это займет. На всякий случай, пояс она сняла и положила возле замка.

Из последней бухты каната раздался мяв. "Почему никто не сказал, что на корабле есть кот?" Девушка наклонилась и подхватила просмоленную пеньку. Внутри блеснули кошачьи глаза и металл. СОмнений не было - это те самые ключи, которые Эсси видела за пазухой покойного лже-боцмана. Она опустила канат вместе с притаившимся зверем возле люка, а в следующее мгновение вокруг уже замельтешили рассерженные матросы с оружием. У Эсси похолодело внутри. Неужели попалась? Но никто не обращал на нее внимания.
Она присела над люком и внимательно его осмотрела. Крышка из тяжелого бруса, обита металлом, а петли такие ржавые, что даже на прежнем судне боцман выдрал бы за такой конфуз всю команду, начиная с себя.
Иными словами, скрипеть будет так, что поднимет мертвого боцмана, если ему медведь на ухо не наступил при жизни.
Опять заныла рука. Эсси поморщилась и осторожно вынула ключи. Самый большой был из того же металла, что и замок, и имел то же самое клеймо. И все бы хорошо, если бы не треклятая ржавчина!
В нескольких футах от нее ругались матросы. Они решали, ломать дверь, или завалить и подождать, пока пленники оголодают и запросят пощады. Девушка молча молила всех существующих богов, чтобы решили выламывать - дверь была достаточно крепкой, а в шуме никто не услышал бы скрипа. Но не судьба. Решили только заколачивать окна. И то хлеб.
Улучив момент, когда никто не смотрел, она уверенным движением сунула ключ в скважину и трижды повернула. К счастью, замок был в лучшем состоянии, чем петли, и ключ повернулся беззвучно. По тому, как он спружинил, Эсси поняла, что замок открыт - достаточно откинуть дужку и открыть люк... Дужку она аккуратно - по дюйму - вытащила и положила так, словно все заперто как надо; сунула ключи поглубже под парусину. На самом деле же теперь достаточно лишь дернуть и рвануть люк.

Скорее бы начали стучать!

Эсси заметила, что у матросов не осталось явных начальников и они действовали довольно хаотично, но как ни странно все-таки более-менее эффективно. Но выделялось несколько людей, к которым словам в общем хаосе остальные все-таки прислушивались, тот бородач, смуглый и несколько других.

- Где это чертова девица? - произнес смуглый, заметив, что пассажиры надежно упрятаны в каюте под дулом ружей, - что там плел этот колдунишка про эту курву? Застрелила капитана?

- Да, врал он все, себя выгораживал, - пробасил бородач.

- А где сама эта чертова певичка, морской черт её разбери! Пусть сама скажет с чего перевертышу про неё врать, - яростно махнул рукой смуглый. Несколько матросов бросились на мачты искать бывшую пассию бывшего капитана.

Над палубой раздался тихий женский смех, который почему-то прекрасно услышали все на корабле, а потом... Эсси заметила, как гибкое женское тело в черном облегающем "мужском" костюме рыбкой ушло в воду.

- Дура, - произнес смуглый сразу утратив интерес к "курве".
- Ага, - спокойно пробасил бородач, - до ближайшего берега день пути.

Про Эсси все забыли, поэтому она имела возможность оглядеться по сторонам и заметить то что занятые матросы ещё не увидели... красивый черный корабль в утреннем тумане, идущий курсом наперерез и медленно, но верно догоняющий "Альбатрос". На флагштоке корабля гордо развивались черные и красные флаги, которые так боялись все купеческие корабли.

- Полундра! - заорала девушка, убирая замок. - Пираты по левому борту!
Ее не услышали. Тогда Эсси подхватила и застегнула пояс. В мешочке лежала неправедно добытая боцманская дудка - покидая каюту, девушка подобрала ее с пола.
Эсси прыгнула на бочонок и высвистела сигнал общего сбора, который слышала на монтеньском военном корабле. Она надеялась, что эта мелодия тоже одинакова для всех судов, как и простые будничные сигналы.
-Пираты! Пираты!

Вся группа "как-бы" начальников подбежала к борту, приложили подзорные трубы к глазам и... опустили.

- ... у нас больше пушек...
- ... но никого кто умеет управлять кораблем в бою и неполная команда...
- ... сдадимся?
- ... кому, Кровавому Гарри? Он не оставляет пленников в живых...
- ... вот же гадина...

Гадина, которая все это устроила была уже далеко, но все-таки услышала рев проклятий в свой адрес и развернулась на волнах весело помахав оставшимся рукой.

Ульдерига, не обращая внимания на суету, мысля лишь не мешаться под ногами, уселась за столом и осторожно вынула пук бумаг, уместившийся в ладони. Пока в каюту попадает дневной свет, бумаги стоит проверить и понять. А señora Litta Arese нутром чуяла, что очень скоро времени на это просто не будет, а любопытство, рожденное словами Юнги, да и самой фигурой Боцмана начинало сжигать.

- ¡Tira de usted dibuja!, - пробормотала молодая женщина себе под нос, - Определенно, правы древние, убивавшие дурных вестников, дабы отвести несчастья.
Вылезать из-за стола категорически не хотелось, Ульдерига продолжила ворошить бумаги мертвеца и вынула колоду карт.

Карты выдали сначала Солнце и Луну, на которые одновременно лег Повешенный. Ульдрига показалось что Солнце это они, Луна матросы, а Повешенный, те пираты про которые кричат на палубе. Ей почему-то вспомнилась изречение кого-то из мудрецов "Луна враждует с Солнцем, но без Солнца не будет и Луны".

Между тем Роджер, который уже несколько раз выглядывал из окна, констатировал.
- Ушли... типы с ружьями, которые нас сторожили, - объяснил он, видя что его не понимают, - может быть матросы хотят нас надуть?

Потом он выглянул в окно побольше и так же спокойно констатировал.
- Нее, и правда пираты. К нам идет замечательный кораблик с пиратскими флагами, судя по размерам - экипажа там раза в два поболее нашего.

На сей раз уссуриец действовал верно – стащив с тела капитана некий ключ, отвлёк матроса и организовал небольшую свалку на палубе, чтобы выиграть время.
Дверь каюты Боцмана оказалась достаточно серьёзным препятствием для экипажа, впрочем, матросы даже не стали пытаться попасть внутрь, а решили подождать.
Охотник покинул наше общество, выбравшись в окно, отправившись на помощь юнге, решившему захватить крюйт-камеру.
«Надеюсь, они будут осторожны… и не взорвут шхуну случайно».
- А ведь это точно был Паэс, - я вбросил отчищенную рапиру в ножны, убрал дагу. – Лет пять назад его портреты висели в порту каждого приморского города моей многострадальной родины...
Вопль «Пираты!Пираты!» лишь заставил меня поморщиться.
Капер-ухажёр кастилийки, занявший место рядом с окном, наблюдал за перемещениями экипажа.
- Ушли... типы с ружьями, которые нас сторожили, может быть, матросы хотят нас надуть? Нее, и правда пираты. К нам идет замечательный кораблик с пиратскими флагами, судя по размерам - экипажа там раза в два поболее нашего.
- Прекрасно, - я осторожно осматривал каюту в поисках подзорной трубы, стараясь не мешать Сорте Стрега, до этого возившейся с какими-то бумагами, а теперь ворожившей над картами.
- Посторонитесь, любезный… Посмотрим, что у нас там.
Грязноватые, несколько мутноватые линзы подзорной трубы бывшего хозяина «Альбатроса» послушно показали мне нашего преследователя.
- Шлюп, один. Ориентировочно – от двенадцати до восемнадцати орудий, от семидесяти до ста с небольшим человек экипажа. Конечно, мы можем посидеть и подождать, пока местная команда и любители лёгкой наживы несколько истребят друг друга… хотя, как по мне, то лучше вообще в бой не вступать, но судя по уцелевшим офицерам, нам это вряд ли удастся, а поэтому, - я сложил трубу и осторожно поставил её на стол, - попробую предложить экипажу кое-что. Закройте за мной дверь, пожалуйста.
Выстрел в воздух из прихваченного из каюты капитана пистолета, отвлёк офицеров и большую часть экипажа от созерцания вероятного противника, и обратил их взоры на мою скромную персону, прислонившуюся спиной к надстройке рядом с входами в каюты бака.
- Все меня видят? – я помахал нескольким десяткам пар глаз разряженным трофеем. – Прекрасно. Предлагаю уговор – увожу вашу скорлупку подальше от пиратов, или беру управление ей на себя в морском бою, если таковой состоится, в случае успеха – дотаскиваю пташку до Монтеня. Взамен – пассажиры вместе со мной сходят на берег в Монтене со всем имуществом, а вы начинаете действовать далее, как хотите. Как видите, в накладе никто не останется. Ну, что скажем?

Когда матросы поняли кто к ним приближается, начался форменный беспорядок, каждый пытался что-то сделать, но из-за почти полного отсутствия какого-либо командование большинство матросов лишь мешали друг другу.

Эсси наконец заметили и ... за полминуты отдали аж три прямо противпоположенных приказа от трех разных матросов, поэтому не стала делать ничего. Баюна остальные матросы не замечали, хаотично пытаясь сделать хоть что-нибудь полезное.

Выстрел в воздух заставил замереть этот бедлам. Фехтовальщика выслушали молча и чуть удивленно.

- А ты энто... чооо умеешь управлять кораблем в бою? - подозрительно, но с уважением спросил бородач, обвел взглядом остальных притихших матросов и выразил общее мнение - ... эээ... хммм.... договорились, мистер. Командуйте! Но если и ВЫ решите нас предать...

Тут бородач провел рукой по горлу, явно показывая что с предателем случится тогда. Остальные матросы молча покивали головой соглашаясь с назначением новоявленного командира. Видимо у них действительно не осталось сомнений, что без капитана они ничего не навоюют, поэтому они так легко согласились назначит "почти капитаном" бывшего врага.

Я сухо кивнул, соглашаясь с поставленными условиями, и сорвавшись с места поспешил к каюте боцмана, а спустя минуту, сгребя в охапку подзорную трубу, небольшой медный рупор и одни из пары найденных маленьких песочных часов в прочных футлярах, поднялся на ют, чтобы, сложив всё, кроме «разговорной трубы» на небольшой, специально для этого предназначенный столик за бизань-мачтой, стать за штурвал.
Откинув в сторону ременную петлю, откашлявшись, поднёс рупор ко рту. Вспомнить названия было делом недолгим…
- Procediamo*!! Первый кливер, второй кливер - убрать! Брифок, фок, грот и бизань – убрать! Грота-стаксель и апсель – зарифить! Комендоры – вниз, к орудиям, готовьтесь к стрельбе цепными ядрами или книппелями! Лишние – с палубы вниз! Открытые источники огня – потушить, закрытые – закрепить и не спускать с них глаз! Пассажиров просим занять свои каюты! Такелажной команде – по окончанию работ спуститься в гандек в полной готовности!
Подозвав к себе пару матросов, я попросил либо натянуть с трёх сторон вокруг штурвала толстые матрасы, либо обложить означенный мешками с песком или зёмлёй из балласта.
- По окончанию такелажных работ – к маневрам приготовиться! – под тонкими перчатками замерли отполированные рукояти штурвала.
"Курсовой угол 130-132...разница в градус не столь существенна. Фордевинд - в бейдевинд, и посмотрим, что на это скажет противник. Залпы будем принимать баком, возможно, что с бушпритом и фоком придётся распрощаться..."
_____
* - Приступим!

" Вот это дело", думалось Эсси, пока она карабкалась по вантам. Девушка намеревалась как можно скорее оказаться подальше от носовой надстройки и открытой крюйт-камеры. Ей вовсе не хотелось, чтобы исчезновение замка и ее присутствие кто-то связал воедино. И в неподходящий момент припомнил новичка, который терся в гуще событий... А водаччианец, похоже, дело разумеет. Хорошо, что команда не стала артачиться - теперь есть какой-никакой шанс потягаться с пиратами.

Добравшись до фок-реи, Эсси буркнула через плечо, что займется первым кливером. Пожилой матрос за спиной хотел прикрикнуть и прогнать, но она не слушала. Убедившись, что внизу уже готовы принимать, девушка ослабила узел и, быстро перехватывая канат, ровно стравила парус, как делала уже десятки раз. Матрос, спускавший второй кливер, хмыкнул в бороду, но ничего не сказал. Эсси оглянулась - такелажники уже выполнили распоряжения Ренцо - и быстро спустилась на палубу - помочь свернуть паруса. Попасть под залп пиратского судна на мачте ей хотелось меньше всего на свете.

- М-да... - только и протянул Волькер, узнав о еще одних пиратах, явно решивших взять на штурм эту треклятую шхуну. "Нет. Так просто я дамся!" - зло подумал Волькер, перезаряжая свой пистолет. В каюте бывшего капитана все необходимое для этого нашлось. Краем сознания айзенец отметил, что ведьма судьбы внимательно изучает какой-то расклад "Надеюсь, у нее что-нибудь получится." - тут Дорк поймал себя на мысли, что он пожелал. Впрочем. силы оружия может не хватить, чтобы выпутаться из этой ситуации, так что оставалось надеяться на ту, которая может управлять Судьбой...и на Теуса.


- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь... - негромко произнес бывший наемник, выпуская водаччианца из комнаты, после чего незамедлительно запер дверь и прислушался. Вскоре раздался выстрел. Одиночный. Хотел привлечь внимание? Потом вновь возобновился шум. "Удалось договориться, кажется..." - понял он.

- Думаю, можно выходить. - сказал он вслух. Может, кто-то поверил, кто-то нет, но уроженец Фишлера лично вышел наружу, дабы проверить, что происходит. Увиденное не очень радовало: бывалые моряки превратились в салаг и совершали противоречащие друг другу действия. Совершали, точнее, до выбора Ренцо временным капитаном. Ситуация стала налаживаться, но слишком медленно, на взгляд речника.
- Здесь есть боцман? Настоящий боцман? - спросил он пиратов. Оказалось, что нет, и Волькер решил взять эту роль на себя, благо что понимал кое-что в морском деле. настоящим боцманом айзенец не являлся, но ругательств знал много, да и все понимали, что следует объединиться перед новой угрозой.
Вскоре суета на корабле стала гораздо упорядоченной. уроженец Фишлера нашел самых опытных матросов и отправил их к мачтам - жизненно важно было уйти от противника, иначе до Монтеня доплыть удастся очень не скоро.также наемник приготовился к худшему - отправил троих моряков в арсенал зарядить и принести все огнестрельное оружие, а заодно передать артиллеристам, чтобы они зарядили пушки книпеллями. первоочередной целью будут ведь паруса, а этот тип снарядов сработан специально против них...

В тот момент, когда Ренцо и Волькер брали на себя управление кораблем, Баюн ни о чем не догадывался. Он вообще понятия не имел о том, что творится на палубе. Он пробрался в пороховую каюту, открытую авалонкой, и послушно, как паинька, ждал, когда его попросят действовать. Когда ожидание совсем уж затянулось, полосатый котяра разочек осторожно высунул нос наружу. Баюн, конечно, заметил, что матросы как-то бестолково носятся из стороны в сторону и здорово мешают друг другу, но полагал, что, видимо, так и надо, что в этом вся фишка в работе опытных морских волков, а потому не вмешивался.

С мачт доносились сильные идиоматические выражения, полный смысл которых ускользал от понимания уссурца, но по общему тону реплик он догадывался, что занятие находившихся наверху было не из легких. Сделав такое заключение, он укрепился в решении подождать еще, пока все образуется, прежде чем включиться в аврал, а тем более ему мешать.

Баюн ждал довольно долго, но гражданский долг таки потребовал его непосредственного участия. Долг явился Баюну в виде головы Эсси, которая просунулась через крышку люка и сказала:

- У тебя лапы что ли отсохли, лохматый? Давай, помогай: выкатывай порох, чертов болван, пока нас не потопили, как крыс!

Когда так вежливо взывают к дружбе и человеческому состраданию, даже оборотень не способен оставаться в стороне, а потому Баюн прекратил вычесывать блох и поспешил вернуться в человеческий облик. И вполне вовремя, так как после нескольких минут зверской работы такелажники подняли паруса, судно повернулось круто к ветру, и Ренцо задал полный ход «Альбатросу».

"Homo homini felis est*, - удивился Баюн тому, как неожиданно матросы стали бегать под дудку (точнее свисток) Волькера. - Ничто так не объединяет, как наличие общего врага."

Убедившись, что никто из команды уже не собирается драться с пассажирами, Баюн нашел Ренцо и поставил того в известность о том, что в отсутствие артиллерийского квартийместера займется его работой. Чтобы оторваться от пирата, могут понадобиться пушки. А чтобы пушки стреляли, нужно их чем-то зарядить.

"Ветерок-то свежий, - обратил внимание уссурец, которому уже доводилось бывать в морском сражении, правда, в роли статиста - если днище не обросло водорослями, то оторвемся даже под рифами, а под полными парусами вообще пойдем, как на гоночной регате. Если только нам не собьют грот. Впрочем, у наших пушек тоже есть, что сказать. Интересно, как на судне с канониром?"

Баюн скинул сапоги, выложил топор и стрелы вне крюйт-камеры, затем, еще раз убедившись, что избавился от всей металлической амуниции, которая могла бы случайно дать искру, заглянул под крышки, определил, в каких из бочек пороховые заряды и принялся выкатывать боеприпасы наружу.

*Homo homini felis est - человек человеку кот :cat-mellow:

- Они притормаживают! - удивленно произнес бородач, - испугались?!

Он поднес подзорную трубу к глазам, потом разочарованно опустил её.

- Нет, просто забирают предательницу. Сейчас начнут гонку с новой силой! Гадина, как все точно рассчитала! Кровавый Гарри давно точил зубы на наш кораблик, но боялся обломать зубы об наших командиров. Знал же, что капитан загнулся не из-за лихорадки, курва что-то ему подсыпала... - такой был литературный перевод речи бородатого, выразился он куда проще и народнее.

Роджер вышел из каюты с обычной улыбкой, внимательно стал наблюдать как корабль противников снова начал набирать скорость.

- Боюсь его обычная скорость все-таки чуть быстрее нашей, - произнес он, - кстати, милейший просветите нас все-таки, вы - пираты или флибустьеры?

- Мы не пираты и не флибустьеры..., - покачал головой бородач.

Весельчак недоверчиво поднял бровь, явно не веря в этот ответ.

- ... мы контрабандисты... чаще всего, - пожал он плечами.
- ... А, понятно, один морской дьявол, каторга. Подожди, так это вы дурман-траву, из-за которой на нас напали те оборванцы, привезли? - усмехнулся Роджер, - так из-за этого они ошивались поблизости? А на этот раз вы решили заработать и похищением?

Бородач пожал плечами.
- Никто же не думал, что все пойдет так - немного сонной травы во время обеда и вы бы проснулись уже на земле Империи Полумесяца. Мы же не какие-то пираты, а честные торговцы... почти.

К моему удивлению, команда не упрямилась, а побежала выполнять полученные приказания. Возможно, этому способствовало то, что к делу общего спасения подключились Дорк, взявший на себя обязанности боцмана, и уссуриец , взявший на себя способности артиллерийского квартирмейстера.
Такелажники завершили свою работу. Дождавшись, пока матросы спустятся с мачт или ухватятся покрепче, я довольно резко развернул «Альбатрос» на примерный курсовой угол, заставив шхуну изрядно накрениться на правый борт, а затем начать свой ход правым галсом с небольшим креном на Порт*. Результат маневра был удовлетворительный, хотя и заставил меня поморщиться – после куда более неповоротливой туши фрегата, нынешний корабль казался уж слишком чувствительным к вращению штурвала.
Противник временно сбросил ход.
«Небольшая пауза пойдёт нам на пользу…»
Скользнув взглядом по палубе, и моментально отметив наличие абордажных сеток и матрасов, вновь взялся за рупор.
- Стрелкам – подготовить себе позиции. Нескольким самым… - я замялся, – отчаянным и удачливым – на марсовые площадки. Главная цель – офицеры! Аварийной партии – приготовить воду или песок! Гандек – зарядить орудия цепными ядрами или книппелями, порты не открывать, ждать команды!
«Надеюсь, те, кто окажется на мачтах в момент залпа – выживет…»
Скользнув взглядом по песочным часам в углублении на столике под приборы, и отметив, что после залпа противника нужно будет перевернуть их для подсчёта паузы, я снова замер за штурвалом, наблюдая за тем, как сближаются корабли, готовый в любой момент резко бросить «Альбатрос» вправо, так, чтобы «птичка» на момент «подачи голоса» шлюпа образовала нижнюю перекладину буквы «T» относительно его борта, и вместе с тем, упасть на одно колено, чтобы сократить возможность попадания в мою скромную персону.
____________________
* - левый борт (терминология 7-го моря)

Ульдерига скучала. Каюту почившего в бозе боцмана señora Litta Arese и не думала покидать, присутствие девицы, умеющей обращаться с огнестрельным оружием, успокаивало.
Замерев в дверях как изваяние, Ульдерига скучала и наблюдала. Творящееся вокруг было ей чуждо, можно было лишь зацепиться за "оборванную" линию страсти между горячим олухом Баюном и хитрой девицей, оставившей всех с носом.
Расклад вырисовывался шаткий.

Вражеский корабль не пытался использовать пушки, а шел так, чтобы представлять минимальную мишень для вражеский орудий. Возможно, они хотели сохранить Альботрос не поврежденным, возможно рассчитывали, что команда судна без командиров не сможет сделать не одного точного залпа или просто пытались сохранить туз в рукаве.

Эсси отправили на среднюю мачту. Вскоре она оказалось на том месте откуда прыгнула в воду предательница и Эсси заметила... кулон. Простенький кулон, с обрывками веревки и не большим зеленым камешком, видимо случайно застрявший в этом месте. Эсси, как всякая девушка, умела немного разбираться в украшениях и сумела определить, что это вероятно самая простенькая бижутерия, которую может позволить себе даже крестьянка, так как этот камешек стоил не дороже обычного цветного стекла, а оправа была обычной медью. Однако Эсси показалось что камешек светиться едва заметным зеленым светом... хотя свет был таким слабым под лучами утреннего солнца, что возможно это было просто обманом чувств.

- Лусия, так как насчет пройти в мою каюту? - Роджер был спокоен и весел как будто им не предстоял новый бой, - там будет куда безопаснее чем на палубе, к тому же я так и не успел показать вам свою коллекцию редкостей и удивительных вещей.

Увидев сомнения в её лице, Весельчак поспешил их развеет, - О, не волнуйтесь, если пираты пойдут на абортаж мы всегда успеем вернуться, а до этого на палубе нам делать нечего... не зачем рисковать встречей с шальным снарядом. Поверьте коллекция редкостей честного флибустьера сумеет вас удивить.

Лусия почувствовала, что её природное любопытство проснулось и заинтересовалось.

Ульдерига внезапно посетило видение "мерзкая предательница, устроившая бойню, жарко целовалась с каким-то типом с мерзким лицом , но зато в помпезном капитанском мундире, пусть и местами с пятнами от еды. Потом оторвавшись от типа, она прильнула к мачте судна, прижавшись головой и что-то шепча...".

Фехтовальщик почувствовал беспокойство. Нет, команда действовала слаженно и выполняла все приказы его и Айзенца, судно было в порядке, но... он часто управлял кораблями и казалось что что-то слегка мешает кораблю. Нечто нематериальное, такое что невозможно объяснить рационально, а можно почувствовать только интуитивно, как будто над кораблем висело какое-то проклятие.

" Медяшки... стекляшки... Налетай, не скупись, подешевело..." Балансируя на вантах, девушка крутила в руке находку, пытаясь закрыть ее от солнечного света, и проверить - поблажилось, или и правда самоцвет.
Безуспешно.
"На кой капитановой шлюшке, которой только пальцами щелкнуть, как мужики рыжья навалят полон подол, эта бирюлька сдалась? От маменьки-папеньки-бабуси памятка?" Эсси фыркнула и, схватив покрепче канат здоровой рукой, прыгнула вниз. Находку она крепко держала в кулаке левой. Пролетев над абордажными сетями, которые как раз закончили натягивать, девушка оказалась на вантах фок-реи, откуда шустро спустилась на палубу. Огибая суетящихся матросов, она проскользнула в каюту боцмана и закрутила головой, высматривая синьору из Водачче. "Неужто ушла куда?" Заметив, наконец Ульдеригу, Эсси скользнула к ней, бухнула на пол кулон и откашлялась.

- На мачте было. Где та девица засаду с луком устроила. Не с руки ей носить такое. Как бы цацка колдовской не оказалась... Я-то в этих делах ни ухом, ни рылом, простите, синьора...

Ульдерига посмотрела на "цацку" колдовским зрением. Все всякого сомнения она была магической, Ульдерига видела свернутые и аккуратно уложенные нити судьбы внутри амулета, вот только его смысл она не понимала, одно она могла сказать, что явного вреда этот амулет носителю причинить не может, так как он был заряжен "положительными" нитями, скорее это был какой-то амулет чтобы приносить удачу или помогать в каких-то делах... но, увы, назначение амулета ей было совершенно непонятно... может через какое-то время она сумеет понять в чем тут смысл.

Но времени у неё как раз и не было, ведьма судьбы заметила черную дымку окутывающую Альбатрос, она сильно удивилась, Ульдерига никогда не слышала, чтобы кто-то пытался по влиять на судьбу целого корабля. Судя по всему ведьма которая эта сотворила обладала изрядной природной мощью, но и... полным не умением ей правильно пользоваться. Было видно что проклятие наложено неумело и держалось лишь на "честном слове" в любой момент готовое слететь с корабля. Все что оно могло это чуть-чуть сделать корабль менее маневренным, но при этом сил было вложено куда более чем в десяток обычных проклятий.

Профессиональная ведьма судьбы прекрасно видела все изъяны в плетении судьбы, которое очень напоминало ей свои детские игры. Помнится тогда они развлекались тем что находили концы слабеньких детских проклятий и благословений подруг и меняли их на полную противоположенность. Конечно с проклятиями настоящий обученной ведьмы судьбы этот фокус никогда не прошел, но вот с таким ученическим подходом, она вполне могла избавить корабль от проклятий, а то и поменять его на благословения.

*****
Корабль пиратов спокойно прошел границу прицельных выстрелов, даже не пытаясь использовать пушки, видимо рассчитывая взять противников на абордаж без единого выстрела.

Поверьте коллекция редкостей честного флибустьера сумеет вас удивить.
Лусия оглянулась на застывшую в дверях Ульдеригу, поежилась и кивнула Весельчаку:
- Да, сударь, я вполне могу полюбоваться вашей коллекцией, тем более, что я никогда не была близко знакома с честными флибустьерами.
Она сунула за пояс пистолет, поправила шпагу и вышла вслед за Роджером из боцманской каюты. Señora Litta Arese даже не глянула на них, хотя Весельчак чуть отодвинул ее в сторону.
По длинному коридору, совершенно пустому, они добрались до каюты Роджера, и пока тот выуживал из кармана ключ и отпирал дверь, Лусия еще раз твердо сказала себе, что приглашение "честного флибустьера" вполне мирное, а коллекция, которую он предлагает посмотреть уже не первый раз, может действительно оказаться интересной и даже уникальной.

- Благодарю, Mi amigo joven., - Ульдерига как бы невзначай коснулась руки Эсси.
Улыбнувшись как акула, Señora Litta Arese потеряла весь интерес к Юнге.

Ульдерига взглядом поискала новоявленного капитана. Поджав губы и явив рассеянный взгляд, молодая женщина задумалась: рассказать о шалостях подруги почившего Боцмана или скрыть правду во благо, дабы не понизить моральный дух защитников? Девица, рвущая нити Судьбы и проклявшая целый корабль, как заноза, досаждала и нервировала. Señora Litta Arese чувствовали как гнев поднимается в ней. Захватив La pindonga del contramaestre, можно было получить массу выгод!
Любовь к вязанию Ульдерига обрела вместе с силой.

Загадочный амулет, движимая любопытством, Ульдерига намотала на запястье правой руки. Легким движением цепочку всегда можно сбросить, манжет закрывает безвкусную поделку, заодно и испытать "цацку" можно в полевых условиях.
Оставалось надеяться, что слабость, порожденная морской качкой, не сыграет злую шутку. Чувство голода глушила эйфория.

На корабле царила суета: все бегали куда-то и что-то делали. Если быть точным, обустраивали позиции для стрелков и разбирались с парусами. А Волькер с Ренцо все это движение упорядочивали и руководили им.
Для обустройства укрытий в ход шли доски, мешки с песком, ящики...все, в общем. Еще где-то сзади были подготовлены пара ящиков, в которых находились доски с торчащими из них гвоздями и пустые бутылки. К самому худшему исходу тоже следовало готовиться. Выбрасываться на палубу все это богатство будет непосредственно перед абордажем. Вражеская команда это наверняка оценит, если только она не состояла целиком из кудесников из Империи Полумесяца, которые могли спокойно спать на гвоздях.
- Эти морские свиньи решили, что нас можно взять голыми руками?! - сложив руки козырьком, уроженец Фишлера наблюдал за приближающимся вражеским кораблем, который даже не пытался выстрелить из пушек. С чего бы это?
- Как только сможете прицельно стрелять, цельтесь в офицеров, боцмана и капитана. И особенно в эту ш...ну дочь, драхен ее сожри! - напутствовал айзенец моряков.
- Ты! - Дорк окликну какого-то пробегавшего мимо матроса. - Скажешь Ре... капитану, что Гарри этот делает с судном.
Может, это не имело смысла, но послать кого-то надо было. на всякий случай, чтоб наверняка.
Раздав указания и усадив на позиции всех, кто мог сносно стрелять из мушкета, айзенец месте с несколькими добровольцами (а таковые появились), направился на марсовые площадки. Заняв позицию, он прицелился из мушкета и стал ждать, когда станет возможным в кого нибудь попасть. Боялся ли он? Ну...скажем так, было нечто подобное, однако он верил, что Теус защитит. Да и он всегда подозревал, что до мирной старости ему дожить не удастся. Не в это время.
Посмотрим еще, кто кого...

Полуют «Альбатроса» все еще был окутан утренним туманом, который пронизывали яркими полосами лучи восходящего солнца. В поспешно оборудованном командном пункте Ренцо раздавал приказы команде. Новоиспеченный капитан корабля не пал духом и демонстрировал обширные познания в морском деле. Много лет, явно проведенных в море, внушали уважение к водаччианцу в роли командира. Он готовил корабль к маневру и к возможному бою с превосходящим противником с искусством, которому можно было завидовать. И всё же Баюн понимал всю бесплодность попыток драться, если абордаж состоится. Медведь таки задавит кошку силой. Всего пара удачных выстрелов – и можно уйти в открытое море, а можно навсегда остаться в нем.
Вначале Баюн и сам сгоряча хотел броситься в первые ряды стрелков. Но Ренцо и Волькер отговорили от быстрых решений. Баюн, едва лишь горячка драки прошла, трезво прикинул шансы пережить схватку, и к горлу его подкатил комок. Раны, полученные в бою с лже-Боцманом, также давали о себе знать пульсирующей болью. Рубашка прилипла к телу и остановила кровь, но в горячем и влажном воздухе наименьшей из проблем могла стать лихорадка или сепсис.

Равнодушие Баюна к собственному здоровью имело определенную границу, которая была несколько нарушена. Испытывая слабое головокружение от потери крови, уссурец решил поискать доктора. Одаривать команду пораженческим настроением вовсе не хотелось, потому, вздрагивая от колющей боли в боках, он продолжал кисло улыбаться и храбрится, хоть и получалось неважнецки…
– Мне бы в постельку, – развязно подмигнул он Лусии, – но некогда, синьорита. На этот раз мне изрядно досталось. Обойдемся легкой штопкой шкурки, если у вас найдется несколько минут времени на вашего покорного слугу.
– На судне должен быть доктор, – нетерпеливо ответил ему Роджер, который явно имел какие-то свои виды на ближайшее будущее синьориты Дель Торес. – А ведь вы, кажется, серьезно ранены, обратитесь к врачу.
– Синьорите я как-то больше доверяю, чем местному костоправу. – Баюн исподлобья взглянул на корсара и стал ждать ответа Лусии.

Ульдерига прикоснулась к стенке каюты, чувствуя потоки силы, окутывающие корабль. Нити судьбы начали раскручиваться, переплетаясь и складываясь в новый удивительный узор. Ульдериге показалось что корабль вздрогнул, освобождаясь от оков, созданных самоучкой, и... начал легко скользить по волнам, слушаясь малейшего движения руля.

Фехтовальщик неожиданно понял, что чувство, что корабль - изящный танцор, которому повесили на ноги тяжелый груз прошло... Альбатрос начал просто удивительно слушаться руля,... как будто только-что вышел из доков, а не плавал десятки лет... только настоящий капитан может понять как приятно управлять настолько послушным кораблем.

Рука ныла все сильнее. Начал колотить озноб. То ли откатывала запоздалая горячка боя и последующих событий, то ли просто сказывалась усталость после бурной ночи и утра. К счастью, синьора не стала задерживать для каких-то мелких услуг, и Эсси потихоньку покинула бывшую боцманскую каюту. Осторожно, не привлекая внимания, она прокралась в кубрик. Сундучок был на месте и не похоже, чтобы кто-то пытался там порыться в отсутствие хозяина. Девушка нашарила ключик на шейном шнурке, достала шкатулку и плюнула с досады. Она забыла разжиться аконитом. "Chun tú go raibh sé folamh, cheapskate!"*О прошлых хозяевах не хотелось лишний раз вспоминать. Эсси, не глядя, закинула в поясной мешочек горсть анчоусов, и стала размышлять. После уроков Финнегана доводилось терпеть и не такое, но тогда не было недостатка и в снадобьях. Раз уж нет первейшего средства - борец-травы, нет даже льда, остается последнее.

Приложить сырое мясо.

Если повезет его раздобыть.

Заперев сундучок, девушка побежала в камбуз. Удивительно, если бы там кто-то был. Разумеется, свежего мяса там не оказалось - или она просто не знала, где искать. Зато была вымоченная с ночи солонина. Эсси мигом нарезала из вязкого мяса полосок и в одночасье умяла их все, заедая остатками пшеничных лепешек (с господского стола, не иначе). Слабость как рукой сняло.

Прихватив пару лепешек, девушка убралась из камбуза.
"Cá háit a ndéanfaidh anois?"** Предстояла хорошая драчка, но ввязываться в нее у Эсси не было ни малейшего желания.


* Чтоб вам пусто было, скряги! (гаэльск.)
** Куда же теперь? (гаэльск.)

- Эй, парень! - окрикнул Эсси один из матросов, когда она выходила из камбуза - кто тебя так приложил-то? Ты бы к костоправу заглянул, пока потасовка не началась, пусть он хоть перевяжет тебя что-ли...

В голосе матроса, имя которого Эсси даже не знала, было явное участие и желание помочь... ,наверное, матрос больше волновался о том что юнга не сможет нормально сражаться в бою, чем за самого юнгу, но тем не менее он явно хотел помочь...

Лусия с сочувствием глянула на Баюна и улыбнулась Роджеру, пожав плечами:
- Простите, сударь, но мой слуга нуждается в помощи.
Она предложила Василию руку, на которую тот охотно оперся, скорчив уморительную гримасу в сторону Роджера, и они отправились к ней в каюту. Как только дверь оказалась закрытой, Лусия серьезно посмотрела на слугу и скомандовала:
- Снимайте рубашку!
А сама налела в миску воды из кувшина и полезла в саквояж.
Примерно через полчаса она закончила перевязку, сполоснула руки и порылась в одном из баулов. На свет появилась чистая мужская рубаха из тонкого батиста.
- Это принадлежало брату. Наденьте. И...вам действительно лучше прилечь. Но вы ведь не ляжете? Тогда выпейте это.
В комнате остро запахло лекарством.

Неприятное ощущение, что со шхуной что-то неладно, прошло довольно быстро. Впрочем, ничего удивительного в этом не было – корабли, как и люди, обладают своими характерами, и порой первые бывают капризнее вторых, «Swan»* в своё время терпеть не могла выпившего за штурвалом, наотрез отказываясь ему подчиняться. Вахтенные матросы и офицеры были вынуждены оставлять свою порцию рома или вина «на потом».
Шлюп не воспользовался своим шансом открыть огонь, торопясь сблизиться с «Альбатросом». Я тоже решил не спешить, чуть сдвинув курс левее оптимального. Мне нужно было, чтобы пират вышел на свой курсовой угол, а наша «птичка» превратилась в верхнюю черту буквы «t».
И вот сейчас, сопоставляя водаччанские меры длины с авалонскими, в которых измерялись дистанции в большинстве наставлений по морскому делу, и, наблюдая за тем, как сокращается расстояние, я производил нехитрые подсчёты.
«21 либр – это приблизительно 16 фунтов, вряд ли к нам на борт вместится калибр крупнее… 16 фунтов – это около 500-600 ярдов ядром. Берём меньшее… тогда… 229 канн. Ядро – дистанция полностью, книппель или цепные ядра – 3/5, около 300 ярдов, 137 канн. Рисковать не будем - снаряд довольно неточный, сбросим дистанцию до 200 ярдов, или 91 канн… С учётом скорости противника порядка шести узлов – это около 20 ярдов за минуту. Возьмём больше – пусть будет 22 ярда. Навести орудие – полминуты, минута. Дадим полторы. Столько же – чтобы подкатить и закрепить. Открыть порты – полминуты? Пусть будет так. Итого 200 ярдов и три с половиной минуты. Около 280 ярдов, или 128 канн…»
Дистанция становилась всё меньше и меньше, но я не торопился. Лишь когда начали сокращаться заветные 280 ярдов, прозвучала первая команда.
- Порты правого борта – открыть! Орудия в позицию!
Сейчас там, внизу, на гандеке, вовсю кипела работа, матросы тянули неуклюжих, тяжелых чугунных «зверей» к открывающимся квадратным «оконцам» под аккомпанемент из скрипа, ругани и хриплого дыхания, крепили канаты, чтобы орудия не слишком далеко «убежали» после залпа.
- Цель: рангоут, такелаж и паруса! Наводи и готовсь! Без приказа огонь не открывать!
Ярды и канны, ярды и канны, сокращающиеся, уменьшающиеся, исчезающие. Как бы не хотелось крикнуть «Огонь!» - ждать. Ближе. Ещё ближе. Даже не заветные 200, можно меньше, 190, 180…
Кажется, можно уже рассмотреть материю парусов шлюпа, услышать в шуме ветра приказы…
Ещё чуть-чуть…
- Огонь! Подрежьте им крылья! – рявкнул я, прикрывая уши руками на те несколько мгновений, в которые шхуна превратилась в нечто, отдалённо напоминающее вулкан.
__________
* - "Лебедь" (назв.)

- Ты бы к костоправу заглянул, пока потасовка не началась, пусть он хоть перевяжет тебя что-ли... - незнакомый матрос не стал ходить вокруг да около. "Наверно я и правда так паршиво выгляжу..."
Эсси не стала спорить и отправилась, туда, где последний раз видели судового врача. Тот уже успел приготовить к бою весь свой арсенал. Девушка сглотнула, заметив особенно мерзкую на вид пилу для отделения кости от мяса, которая выглядывала из-под чистой холстины, и пробормотала:
- Синьор, простите, мне велели к вам пойти... - она протянула вперед левую руку.
- И что же с вами случилось, юноша?
- Да вот... - Эсси лихорадочно соображала, чем же объяснить такой ушиб. "Упал бочонок? Нет, у него слишком широкое дно. Свалилась с лестницы? Не смеши дядю доктора! Есть!" - ... доску с реи уронили, а я под ней сеть закреплял... Еле успел голову прикрыть!
- Ну давай сюда, бедняга.
Врач сноровисто снял повязку, поцокал языком над убийственного вида синяком, прощупал кость, заставив девушку взвыть и кивнул.
- Вам повезло, молодой человек. Кости целы. Да и перевязали вас неплохо, да-с, неплохо.
Он отвернулся к сундучку со снадобями, а Эсси с трудом перевела дыхание. Удержать правую руку, которая против ее воли вознамерилась двинуть эскулапа в угол челюсти, стоило девушке титанических усилий. Когда она открыла глаза, доктор уже накладывал новую перевязку, гораздо туже прежней. Из-под ткани остро пахло незнакомыми травами.
- Ну вот. Завтра будет как новенькая.
"Если доживу до завтра" Эсси была благодарна врачу. Ему совсем скоро предстоял кровавый ад: ампутации, неизбежное в таких случаях гнилокровие, и много что еще, но он не выгнал мальчишку с пустячной хворью...

- Спасибо, синьор, вот спасибо! Вот, возьмите! - Девушка потупилась и протянула доктору одну из неправедно добытых лепешек. - Вы, небось, позавтракать не успели, а потом не до того будет... Спасибо, синьор!

Последние слова она выкрикивала, убегая. Еще откажется.
Орудия рявкнули, оглушив Эсси. Совершено неожидано. Хватая воздух ртом, она прислонилась к стене и обхватила голову руками.